Природой здѣсь намъ суждено
Въ Европу прорубить окно.

Отъ редактора. Выводы автора трудно принять цѣликомъ. Скажемъ, русская высокая оцѣнка просвѣщенія и дарованія была естественна въ силу молодости (у насъ) того порядка, при которомъ просвѣщеніе и дарованіе считаются чѣмъ-то высшимъ. Да и внутренняя іерархія не такая ужъ дурная вещь, т. к. «люди созданы разными», а не «равными», и съ этимъ невозможно спорить… лишь бы эта іерархія основывалась на достоинствахъ, а не на вѣрности опредѣленному набору «идей».

Черезъ тотъ выходъ въ Европу, который подсказала Петру сама природа, черезъ другіе, которые были найдены его преемниками, совершился великій русскій исходъ. Чтобы видѣть Европу, намъ уже нѣтъ надобности глядѣть на нее издалека, сквозь прорубленное геніальнымъ плотникомъ окошко: казалось, мы были вынуждены стать европейцами. Однако не стали все же, если говорить не объ отдѣльныхъ людяхъ, но о населеніи русскомъ, о томъ странномъ эмигрантскомъ племени, которое «сѣло» на берегахъ Эльбы, или Шпрее, или Сены и завело въ большихъ и малыхъ европейскихъ столицахъ свои укромные города и деревни, нашедшіе своихъ то огорченныхъ, то снисходительныхъ бытописателей. Русскій житель, и оказавшись жителемъ Европы, чаще смотритъ на нее изъ своего окна.

И вотъ старая тема, «Россія и Европа», оказывается въ нашемъ личномъ опытѣ неисчерпанной, неизжитой — напротивъ, можетъ быть, какъ никогда еще занимающей умы и сердца. Сопоставленіе русскаго <и> европейца становится острымъ, потому что производится оно самой жизнью, притомъ на каждомъ шагу и изо дня въ день. Это болѣе не литературная тема, но практика повседневности. Свое собственное сужденіе о Европѣ пріобрѣтаетъ каждый изъ насъ, кто умѣетъ здѣсь жить и трудиться вмѣстѣ съ европейцами и вмѣстѣ съ ними испытать горести и радости существованія. Это сужденіе — не изъ книгъ…

Сложный вопросъ, въ чемъ именно отражается наше присутствіе въ Европѣ на пониманіи европейцами Россіи и русскаго. Отвѣтить на этотъ вопросъ можно будетъ, вѣроятно, лишь впослѣдствіи. Не будемъ судить во всякомъ случаѣ лишь до тѣмъ глупостямъ, которыя показываются въ кинематографѣ. Вѣдь это глупости намѣренныя, и устраиваются онѣ подчасъ совсѣмъ даже неглупыми, практическими людьми, твердо убѣжденными въ томъ, что необходимо глупа должна быть современная кинематографія. Кто могъ бы съ другой стороны отрицать, что за послѣднія десять лѣтъ европеецъ узналъ о Россіи все-таки во много разъ больше, чѣмъ прежде? Судьба литературы нашей въ Европѣ удивляетъ насъ самихъ. Мы всегда предполагали, что Тургеневъ и Толстой могутъ быть поняты на Западѣ. Но мы ошибались, думая, что Достоевскій задѣваетъ непремѣнно только специфически русскія струны. Кто догадался бы, что Гоголь станетъ весьма популярнымъ въ Италіи, что нѣмцы будутъ восхищаться Лѣсковымъ и что слава Чехова окажется очень велика въ Англіи и Америкѣ? Послѣднее особенно удивительно, ибо многимъ изъ насъ Чеховъ представлялся слишкомъ «мѣстнымъ» и слишкомъ «временнымъ» писателемъ. Жизнь его художественнаго слова оказалась и гораздо болѣю обширной и гораздо болѣе длительной, нежели это думало поколѣніе, смѣнившее то, къ которому онъ самъ принадлежалъ.

Visits: 24

«Ком. Правда» сообщаетъ, что въ недавно вышедшей книгѣ Максима Горькаго «Рабселькорамъ и военкорамъ о томъ, какъ я учился писать», напечатано: «Мои неудачи всегда заставляютъ меня вспоминать горестныя слова Пушкина:«Нѣтъ на свѣтѣ мукъ сильнѣе муки слова». Дальше говорится: «Холоденъ и жалокъ нищій нашъ языкъ, — сказалъ Пушкинъ въ минуту отчаянія».

Приписываемыя Пушкину слова въ дѣйствительности принадлежатъ Надсону. Поэтому «Ком. Правда» слѣдующимъ образомъ заканчиваетъ свою замѣтку:

«По словамъ Горькаго, слова необходимо употреблять съ точностью самой строгой. — Мы думаемъ, что самыя точныя слова здѣсь будутъ: произошла досадная ошибка, о чемъ съ прискорбіемъ извѣщаются рабселькоры и военкоры».

Возрожденіе, №1313, 5 января 1929

Visits: 27

По сообщенію московскаго корреспондента «Соц<іалистическаго> Вѣстника», Горькій, публично продолжая славословить достиженія совѣтской власти, все же пришелъ къ выводу, что цензурныя стѣсненія слишкомъ тягостны. Въ дружеской бесѣдѣ съ московскими писателями онъ сообщилъ имъ свою дерзкую мысль: обратиться къ ЦИК ИЛИ СНК съ петиціей, въ которой просить о смягченіи цензурныхъ стѣсненіи. Писатели одобрили. Горькій выработалъ текстъ и предложилъ писателямъ петицію подписать. Большинство отказалось безъ объясненія причинъ, а одинъ сказалъ ему откровенно: «Вы-то уѣдете, а намъ здѣсь оставаться. Нѣтъ, ужъ лучше подпишите бумагу вы одинъ».

Возрожденіе, №1215, 29 сентября 1928

Visits: 31

«Не имѣя силы справиться съ угрожающимъ ростомъ антисемитизма въ Россіи, большевицкое правительство предполагаетъ организовать еврейскую совѣтскую республику на Дальнемъ Востокѣ, въ Пріамурьѣ».

Такими словами началъ свой докладъ въ Берлинѣ нѣкто Ааронъ Самуэль изъ Нью-Іорка, посвятившій шесть мѣсяцевъ изученію еврейскаго вопроса въ СССР, откуда онъ только что прибылъ въ Германію.

Visits: 23

Отъ редактора. — Къ статьѣ Ходасевича добавлю только: трижды жаль, что въ 1991-мъ къ власти въ Россіи пришли люди, прошедшіе комсомольскую школу растлѣнія ума и цинизма, а «антибольшевиками» эпохи оказались тѣ же самые комсомольцы — только съ меньшимъ цинизмомъ и съ искренней вѣрой въ цѣлительность всего иностраннаго.

«Во избѣжаніе какихъ бы то ни было непріятностей я не называю своего имени, но могу сказать, что я — безпартійная студентка одного изъ московскихъ химическихъ ВУЗ-овъ, и слѣдовательно, все сказанное В. Ходасевичемъ касается также и меня».

Такъ пишетъ намъ анонимная корреспондентка, обиженная моей статьей «Энглизе съ гаврилкой» (по поводу пьесы Катаева «Квадратура круга». См. «Возрожденіе», 1171). Сейчасъ она находится заграницей, судя по конверту — въ Германіи.

Въ сущности, это письмо слѣдовало бы оставить безъ вниманія, какъ анонимное съ одной стороны, какъ основанное на недоразумѣніи — съ другой. Въ самомъ дѣлѣ: наша корреспондентка прежде всего заявляетъ о себѣ, что она безпартійная. Статья же моя всецѣло относилась къ вузовцамъ-комсомольцамъ. При томъ глубокомъ бытовомъ, моральномъ и интеллектуальномъ различіи, которое существуетъ между партійнымъ и безпартійнымъ студенчествомъ СССР и которое такъ усиленно подчеркивается самой правящей партіей — все, что говорится о студентахъ-комсомольцахъ, отнюдь не можетъ относиться къ безпартійнымъ. «Все, сказанное В. Ходасевичемъ, касается также и меня». Напротивъ, именно не касается (или не должно касаться), ибо между коммунистическимъ и безпартійнымъ студенчествомъ — пропасть, та самая, которая отдѣляетъ партію коммунистовъ отъ всей остальной Россіи. Если этой пропасти не видитъ наша корреспондентка, — тутъ ужъ какой-то прискорбный дефектъ въ ея зрѣніи и самосознаніи. Если она, безпартійная, говоритъ о комсомольцахъ «мы» и обижается на сказанное о нихъ — тутъ ужъ я неповиненъ. О безпартійныхъ въ моей статьѣ рѣчи не было.

Visits: 31

Отъ редактора. — Быть можетъ, самая любопытная статья изъ трехъ — по несбывшимся, но вполнѣ вѣроятнымъ ея пророчествамъ. Нынѣшнее лѣво-либеральное «европейство» — самое странное и чуждое, что только могло вырасти на европейской почвѣ.

Образъ, явленный Европою по окончаніи войны, былъ образомъ кладбища и развалинъ. Казалось невозможнымъ преодолѣть причиненныя ею потери — нравственныя и матеріальныя, — настолько онѣ были огромны. Между тѣмъ, мы видимъ теперь воочію, что старая Европа нашла въ себѣ достаточно силы, чтобы преодолѣть эти потери и рядъ стоявшихъ передъ нею затрудненій и понемногу заживить сочившіяся раны.

Что происходило въ эти годы послѣ войны въ Европѣ? Какъ ни одіозно многимъ это слово, нельзя не сказать, что въ ней происходилъ по всей линіи, сначала робкій и еще въ себѣ неувѣренный, но далѣе все болѣе утверждавшійся — процессъ реставраціи. Все становилось понемножку на свое, неизбѣжно прежнее, мѣсто: и люди, и навыки, и положенія, и міровоззрѣнія. Постепенно возстанавливалась вся прежняя іерархія: и соціальныхъ, и духовныхъ цѣнностей. Мы опредѣлили консерватизмъ какъ «чувство вѣчной юности страны». И вотъ это-то чувство, эта-то философія старины — вновь стали постепенно овладѣвать Европой. Они явились результатомъ постепеннаго заживленія ея ранъ и въ свою очередь возстанавливали ее и духовно, и матеріально.

Visits: 17

Отъ редактора. — Русскія меньшинства заграницей все въ томъ же положеніи. СССР нѣтъ, въ остальномъ мало что измѣнилось: «Въ то время какъ за другими меньшинствами стоятъ родственныя имъ національныя государства, могущія указать имъ соотвѣтственную поддержку, за русскими меньшинствами этого нѣтъ, или, что еще хуже, есть государство, которое не признаетъ русскаго національнаго принципа, какъ такового, и даже исключаетъ самое названіе Россіи, замѣнивъ его ничего не говорящимъ искусственнымъ наименованіемъ».

Представитель русскаго меньшинства въ Эстоніи, членъ эстонскаго парламента и профессоръ Юрьевскаго Университета, Михаилъ Анатольевичъ Курчинскій, 29 августа 1928 года произнесъ на IѴ-мъ Конгрессѣ національныхъ меньшинствъ въ Женевѣ весьма интересную рѣчь, изъ которой мы приводимъ нижеслѣдующіе отрывки:

«Я выступаю здѣсь въ качествѣ представителя отдѣльныхъ частей русскаго народа, представляющаго въ настоящій моментъ разбросанныя по цѣлому ряду странъ меньшинства, съ болѣе или менѣе урѣзанными правами. Если намъ, въ силу крѣпости нашей культуры, нашей сравнительно молодой, еще неизжитой мощи, можетъ бытъ, и нс угрожаетъ та денаціонализація, къ борьбѣ съ которой, но словамъ гг. Мелло-Франко и Полита, должна стремиться меньшинственная политика, то все же наше положеніе приходится признать особенно тяжкимъ.

Visits: 27

Всѣ знаютъ, по какому поводу Алкивіадъ отрубилъ хвостъ своей собакѣ.

Онъ боялся, что афиняне перестанутъ о немъ говорить, и популярность его померкнетъ.

Но почему готовъ рубить собачьи хвосты и писатель Бернаръ Шoy?

Алкивіадъ былъ молодъ, почти мальчишка и, очевидно, не обладалъ большимъ вкусомъ, если могъ прицѣпить свою славу къ собачьему хвосту.

Но Бернаръ Шоу?

— Человѣку за 70 лѣтъ, славой онъ объѣлся, даже до пресыщенія объѣлся, а между тѣмъ не проходитъ ни одного мѣсяца, чтобы «великій писатель» не отрубилъ хвоста.

Visits: 21

«Родители мои, люди почтенные, но простые и воспитанные по-старинному, никогда ничего не читывала, и во всемъ домѣ, кромѣ азбуки, купленной для меня, календарей и Новѣйшаго Письмовника, никакихъ книгъ не находилось. Чтеніе Письмовника долго было любимымъ моимъ упражненіемъ. Я зналъ его наизусть и, несмотря на то, каждый день находилъ въ немъ новыя незамѣченныя красоты. Послѣ генерала ***, у котораго батюшка былъ нѣкогда адъютантомъ, Кургановъ казался мнѣ величайшимъ человѣкомъ. Я разспрашивалъ о немъ у всѣхъ, и, къ сожалѣнію, никто не могъ удовлетворить моему любопытству, никто не зналъ его лично, на всѣ мои вопросы отвѣчали только, что Кургановъ сочинилъ Новѣйшій Письмовникъ, что твердо зналъ я и прежде. Мракъ неизвѣстности окружалъ его, какъ нѣкоего древняго полубога, иногда я сомнѣвался въ истинѣ его существованія. Имя его казалось мнѣ вымышленнымъ, и преданіе о немъ — пустою мифою, ожидавшей изысканій новаго Нибура. Однако же, онъ все преслѣдовалъ мое воображеніе, я старался придать какой- нибудь образъ сему таинственному лицу н наконецъ рѣшилъ, что долженъ онъ былъ походить на земскаго засѣдателя Корючкина, маленькаго старичка, съ краснымъ носомъ и сверкающими глазами»…

Такъ начинаетъ Пушкинъ «Исторію села Горюхина».

Вѣроятно вы, какъ и я, впервые узнали о письмовникѣ Курганова отъ Пушкина, и васъ, какъ и меня, съ отрочества волновала эта таинственная книга и этотъ невѣдомый Кургановъ.

Visits: 41