Monthly Archives: September 2019

Кириллъ Зайцевъ. Дѣтство печальнаго счастливца. «Жизнь Арсеньева»

Нерѣдко изъ всего, что написано даже исключительно выдающимися писателями, самый значительнымъ, глубокимъ и правдивымъ, художественно вѣчнымъ оказывается то, что они писали о себѣ. Интересно и поучительно читать и изучатъ Руссо, но живетъ сейчасъ не Руссо «Новой Элоизы», надъ которой пролива слезы цѣлыя поколѣнія, даже не Руссо «Соціальнаго Договора», не безъ основанія признаваемаго иногда самой вліятельной въ исторіи европейской цивилизаціи, послѣ Евангелія, книгой, а Руссо — авторъ «Исповѣди». Интересно и поучительно читать и изучать Шатобріана, но живой прозой Шатобріана являются сейчасъ не его «Рене» и «Атала», лежащіе у истоковъ огромнаго литературнаго движенія, не его блистательные политическіе памфлеты, не его велерѣчивая защита христіанства, а «Mémoires d’outre-tombe», причемъ особенно начало ихъ, искренне и просто описывающее дѣтство, отрочество и юность величайшаго ритора Франціи. Дѣло жизни этихъ писателей, создавшее ихъ историческое вліяніе и значеніе, ушло въ исторію; написанныя же ими между дѣломъ, въ часы досуга, какъ бы сверхъ жизненнаго заданія, автобіографическія страницы остаются съ нами и живутъ, вновь и вновь вливаясь живымъ ручьемъ въ смѣняющійся потокъ литературной новизны. Почему? Не потому ли отчасти, что, какъ замѣтилъ однажды мудрый Гете, «если не говоритъ о людяхъ и вещахъ съ пристрастіемъ, полнымъ любви, то вообще сказанное не заслуживаетъ того, чтобы бытъ сказаннымъ»? Бываютъ люди, и притомъ весьма замѣчательные, которые способны испытывать «пристрастіе, полное любви» лишь къ самимъ себѣ…

Continue reading

Visits: 40

Вселенская вера и частная истина

1. Истины и люди 

По отношению к истине люди делятся на три рода. Первым истины безразличны. Они принимают происходящее без раздумий. Вторые верят в единую Истину и радостно ее находят в писаниях, от Ветхого Завета до Фрейда. Их удовольствие: ниспровергать чужих богов. Третьи верят в существование частных истин. Писаний им недостаточно; мысль о «единственно-верном мировоззрении» их не радует.   

Люди второго и третьего рода нуждаются в религии и находят ее, но находят разную. Людям первого рода она безразлична. Когда в XX веке привычные европейцам религиозные формы пришли в окончательный упадок, эти люди поспешили объявить, что религия изжила себя. «Прогресс ее упразднил». В самом деле: отчего не поверить в то, что наши предки верили потому, что были слабы, темны и испуганы? «Встречи со священным, — говорит историк религии, — искали именно в труднодоступных, темных и страшных местах». Темное и страшное, говорят эти люди, изгнано из нашей жизни. Искусственное освещение городов, видимость всезнания, создаваемая изобилием накопленных фактов, относительные безопасность и сытость — не уничтожают ли саму почву религии? Однако всезнание это призрачное, а неспособность испытать первичные, глубокие чувства, порождающие религию — временная и местная. 

Continue reading

Visits: 59

А. Баулеръ. Изъ воспоминаній бывшей феминистки. Доисторическія времена

Это было, когда дамы носили кринолины, красныя «гарибальдійки», бархатныя «зуавки», расшитыя золотомъ. Это было, когда бальныя платья, похожія на снѣжныя горы, пестрѣли бантами, букетами, а чрезмѣрно пышныя прически, съ діадемами въ видѣ кокошника, еще болѣе давили женское лицо, и безъ того становившееся маленькимъ придаточкомъ къ безмѣрности волановъ, рюшей, цвѣтовъ и кружевъ. Все было ослѣпительно ярко, весело, рѣзко-красочно. На фонѣ этой многоцвѣтности и сложности туалетовъ, рѣдко, рѣдко, темнимъ пятномъ появлялась въ московскихъ гостиныхъ — «стрижка», новая женщина: она въ черномъ платьѣ, съ обрѣзанными волосами, иногда въ синихъ очкахъ, но еще въ кринолинѣ.

Я совсѣмъ дѣвочка. Ношу «косички», завязанныя бантиками, провожу время «наверху» съ гувернанткой и зубрю грамматику Ноэль и Шанталь…

Это было особенное время.

Continue reading

Visits: 33

П. Струве. Замѣтки писателя. 5 (16). Радищевъ и Пушкинъ

Радищевымъ интересовался, въ его писательское лицо вглядывался, его человѣческую личность разсматривалъ не кто иной, какъ Пушкинъ. Пушкинъ цѣнилъ и поэтическій талантъ и свободолюбіе Радищева. Недаромъ въ одномъ варіантѣ своего «Памятника» онъ предвидитъ: «и долго буду тѣмъ любезенъ я народу, что вслѣдъ Радищеву возславилъ я свободу».

Правду, однако, сказать, — Пушкинъ совсѣмъ по-иному любилъ свободу, чѣмъ Радищевъ, и вообще въ исторіи русской культуры, быть можетъ, не было людей, болѣе различныхъ по всей ихъ природѣ, чѣмъ Радищевъ и Пушкинъ.

Continue reading

Visits: 41

П. Струве о возможности буквальнаго возстановленія прошлаго

«На томъ историческомъ погорѣломъ мѣстѣ, которое представляетъ сожженная революціей Россія, нельзя никакими ни приказами, ни заклинаніями вызвать къ жизни все богатое убранство прежней исторической Россіи. Мы просто для этого исторически слишкомъ раззорены и обѣднѣли. Какъ тѣмъ, кто мечтаетъ для современной, обезсиленной и нищей, Россіи о соціализмѣ, мы, даже не вдаваясь въ споръ о желательности вообще соціализма, говоримъ: соціализмъ есть жалкая и глупая утопія, онъ просто невозможенъ въ нищенской странѣ, такъ и тѣмъ, кто мечтаетъ для Россіи о реставраціи, мы, даже не обсуждая вопроса объ ея желательности, говоримъ: на погорѣломъ, выжженномъ исторіей мѣстѣ нельзя «въ два счета» соорудить пышный дворецъ, послѣ того, какъ онъ, сооружаемый вѣками, былъ сметенъ историческимъ ураганомъ. Тотъ, кто мечтаетъ возстановить, во всей его красотѣ и силѣ, былое убранство исторической Россіи, долженъ понимать, что въ нынѣшней Россіи остались камни Кремля и Зимняго Дворца, но отлетѣлъ царственный духъ, ихъ оживлявшій.

Это и значитъ, что Россія нужна не реставрація, а возрожденіе или новое рожденіе. Возрожденіе потому нужно, что только оно и возможно. Реставрація же невозможна».

Россія, 1927, №13

Visits: 38

А. Ренниковъ. Изъ дневника будущаго. 6. На старой петербургской квартирѣ

5 апрѣля 193* года.

Возвращаюсь изъ редакціи въ наше общежитіе засвѣтло. Слѣзаю съ трамвая на углу Второй Монетной, около Александровскаго Лицея, и, какъ бы невзначай, взглядываю на домъ № 9, въ которомъ жилъ послѣдніе годы перёдъ бѣгствомъ изъ Петербурга.

Однако это только такъ, для виду, невзначай. На самомъ же дѣлѣ ловлю себя на странномъ чувствѣ: домъ гипнотически тянетъ къ себѣ, вызываетъ разнообразную смѣсь ощущеній: и жуть и радость, и нѣжность воспоминаній и горечь пережитаго…

По виду — домъ какъ домъ, одинъ изъ многихъ шестиэтажныхъ, идущихъ въ рядъ… А кажется, между тѣмъ, таинственнымъ, призрачнымъ. Будто во снѣ представился и такъ и не уходитъ, хотя сонъ миновалъ…

Знакомый парадный подъѣздъ съ полукруглымъ сводомъ вверху. Массивная дверь съ зеркальными стеклами, перевитыми плетеньемъ рѣшетки… А наверху, въ четвертомъ этажѣ, балконъ. Узкій, съ каменнымъ барьеромъ вокругъ. Лѣтомъ, помню, стояли цвѣты, свѣшивались ползучіе стебли ипомеи. Радовалась теплу и солнцу перенесенная изъ кабинета кокосовая пальма.

Два крайнихъ окна — гостиная. Затѣмъ столовая… Сколько оконъ? Одно? Два? До угла тянулось, значитъ, два здѣсь, два въ спальнѣ. Раньше домъ быль свѣтлый. Желтоватый, зеленоватый? Теперь сѣрый, насупившійся, нездоровыя пятна надъ окнами, кое-гдѣ некрашеныя рамы, очевидно, недавнія…

Войти или нѣтъ?

Continue reading

Visits: 29

Мысли и мнения

Наше время много говорит о ценности свободного выражения мнений. Под «мнением» понимается нечто самоценное и священное; «многообразие мнений» стало высшим культурным благом… Пора исследовать это священное мнение и определить, если возможно, его истинную цену.  

Есть два вида «мнений». С одной стороны, так называют высказанное отношение человека к любому вопросу. С другой, всякого рода (как сейчас модно говорить) «самовыражение» в творчестве — тоже мнение. Те и другие мнения сейчас полагается приветствовать, как бы дики они ни были. 

Continue reading

Visits: 56

А. Ренниковъ. Изъ дневника будущаго. 5. Въ Петербургѣ

5 апрѣля 193* года

«Подробно осматривать городъ пока нѣтъ возможности. Завтра выпускаемъ первый номеръ газеты, работы по горло. Однако за вчерашній день кое-что все-таки пришлось увидѣть. Въ общемъ, все какъ раньше, только хуже, и не чуточку, а довольно значительно. Всюду грязь, штукатурка на домахъ облуплена, мостовыя въ выбоинахъ. Къ счастью, всѣ таблички съ большевицкими названіями улицъ уже сняты. Нѣтъ ни «Проспекта Красныхъ Зорь», ни «Проспекта 25 октября», а все по-старому: Каменноостровскій, Невскій…

Что жъ, идея совсѣмъ недурна, только о чемъ думали петербуржцы раньше?

Continue reading

Visits: 30