Любопытная исторія произошла на-дняхъ.

На имя нашей редакціи поступило изъ Клермонъ-Феррана письмо слѣдующаго содержанія:

«М. Г.

Въ ном. 303 вашей газеты помѣщена замѣтка о томъ, что газета Дни съ 1 января прекращаетъ свое существованіе за недостаткомъ средствъ. Мы, группа русскихъ, проживающихъ въ Клермонъ-Ферранѣ, рѣшили поддержать и не дать погибнуть столь большому дѣлу, какъ газета Дни, и посылаемъ собранную нами сумму для этой цѣли.

Не зная, къ сожалѣнію, адреса Дней, мы покорнѣйше просимъ васъ не отказать въ любезности переслать прилагаемый конвертъ съ деньгами на имя А. Ф. Керенскаго. Исполненіемъ просьбы глубоко обяжете насъ».

Къ приведенному письму былъ, дѣйствительно, приложенъ конвертъ, довольно пухлый, и на немъ стояло: «А. Ф. Керенскому». Переслать его въ Дни по почтѣ было, конечно, рискованно. А вдругъ пропадетъ, и тогда скажутъ, что «возрожденцы» присвоили въ пользу фонда Спасенія Родины «эсеровскія» деньги. Отнести же въ редакцію и передать изъ рукъ въ руки Александру Федоровичу тоже нехорошо.

Чего добраго, Миноръ подумаеть, что монархисты гнуснымъ способомъ пытаются углубить расколъ въ эсеровской партіи.

Такъ какъ я часто бываю въ районѣ конторы Дней, покупая для растопки камина старую газетную бумагу, то мнѣ и было поручено зайти въ редакцію, пригласить кого-нибудь взять пакетъ.

Попалъ я туда въ самое горячее время: Александръ Федоровичъ спѣшно правилъ корреспонденцію изъ Ниццы о зимнемъ сезонѣ, а Миноръ стоялъ сзади и громко указывалъ, что нужно вычеркнуть, чтобы замѣтка совпадала съ программой партіи.

— Деньги? — быстро отошелъ изъ за спины Керенскаго Миноръ, выслушавъ мое заявленіе. — Не шутите? А откуда? Изъ Чехіи? Много?

— Не знаю…

— Это, навѣрно, подписчикъ, — радостно всталъ изъ-за сосѣдняго стола господинъ, завѣдующій экспедиціей газеты. — Скажите, пожалуйста… На конвертѣ не стоитъ ли фамилія Бондаренки?

— Нѣтъ.

— А Цулукидзе?

— Тоже нѣтъ.

— Въ такомъ случаѣ странно. Очень странно. Ни Бондаренко, ни Цулукидзе. Кто же могъ бы быть? А откуда письмо? Изъ Болгаріи?

— Изъ Клермонъ-Феррана.

— Погодите, господа… — подошелъ къ намъ загадочно молчавшій до сихъ поръ Петрищевъ. — До меня, насколько я помню, доходили въ прошломъ году настойчивые слухи, будто въ Клермонъ-Ферранѣ появился нѣкій бѣженецъ Иванчукъ, который не прочь подписаться на нашу газету, если только мы откроемъ при ней отдѣлъ кратковременныхъ ссудъ. Можетъ быть, онъ? Александръ Федоровичъ, хотите, я пойду, получу?

— Нѣтъ, нѣтъ, голубчикъ, вы нужны мнѣ сейчасъ въ качествѣ чернорабочаго съ завода Крезо. Соловейчикъ, не пойдете ли вы? У васъ все равно нѣтъ никакого дѣла.

— У меня нѣтъ? Это мнѣ нравится! А письма въ редакцію за подписью «Раскаявшійся вранжелистъ». — Это что? Не дѣло? А «Монархисты за работой» кто? Не я? А вырѣзывать разсказъ Пантелеймона Романова кто будет? Американскій корреспондентъ?

Въ концѣ концовъ, вмѣстѣ со мной отправился самъ А. Ф. Керенскій. Мы тихо шли рядомъ, нога въ ногу, несмотря на различіе платформъ, и мирно бесѣдовали.

Александръ Федоровичъ грустно жаловался, какъ трудно ему одновременно чувствовать себя и русскимъ человѣкомъ, и соціалистомъ-революціонеромъ. Говорилъ о томъ, какъ завидуетъ Мельгунову, какъ хотѣлъ бы самъ быть такимъ же смѣлымъ и дерзкимъ, но боится Минора. Сообщилъ, наконецъ, подъ секретомъ, что нерѣдко, переодѣвшись и нацѣпивъ бороду, онъ тайкомъ отъ партіи посѣщаетъ церковь на рю Дарю, въ особенности всенощную… И мы не замѣтили даже, какъ пришли, наконецъ, на рю де Сезъ.

Я поднялся наверхъ, принесъ письмо, терпѣливо сталъ ждать, пока Александръ Федоровичъ вскроетъ конверт и распишется въ полученіи денегъ.

— Отъ Бондаренки? — глядя на поблѣднѣвшее лицо Керенскаго, тревожно спросилъ я.

— Нѣтъ.

— Отъ Цулукидзе?

— Нѣтъ…

— Отъ Иванчука?

— Нѣтъ. Возьмите назадъ… Свинство!

Онъ рѣзко протянулъ письмо, повернулся, зашагалъ быстро обратно. А я удивленно наклонился къ тротуару, по которому разсыпались какія-то цвѣтныя этикетки, поднялъ нѣсколько штукъ, и на меня вдругъ пахнуло чѣмъ-то роднымъ, недавнимъ, счастливымъ.

— Керенки! Пять керенокъ по сорокъ! Какія чистенькія! Какія свѣженькія! По четыремъ зеленымъ угламъ знакомая, дорогая сердцу цифра 40. На одной сторонѣ строго напечатано: «Обязателенъ къ обращенію наравнѣ съ кредитными билетами». На другой еще строже: «Поддѣлка преслѣдуется закономъ».

И при взглядѣ на все это въ душѣ взвился такой рой милыхъ воспоминаній, столько вспомнилось яркихъ надеждъ на молодую свободную демократическую республику…

И странно, почему это Александръ Федоровичъ обидѣлся? Вѣдь въ препроводительномъ письмѣ Клермонъ-Ферранскіе жертвователи, какъ я прочелъ, вполнѣ искренно и честно говорили:

«Милостивый Государь, Александръ Федоровичъ,

Посылаемъ на поддержаніе вашей газеты свою посильную лепту. Мы бы прислали, конечно, и больше, но повѣрьте, — это все, что осталось у насъ послѣ вступленія вашего въ управление Государством Россійскимъ».

А. Ренниковъ.
Возрожденіе, №573, 27 декабря 1926.

Views: 20

Оказывается, названіе нашего многострадальнаго отечества «Россія» ненавистно не однимъ только большевикамъ.

Въ высшей степени непріятно оно и многимъ нашимъ соціалистамъ и патентованнымъ демократамъ. Мало того, что возстановленіе прежней государственности для нихъ непріемлемо. Даже возвращеніе къ старому названію и то страшитъ.

Скажешь при нихъ слово «Россія», а они уже вздрагиваютъ. Россія, русскій, россъ, великороссъ… Какіе отвратительные пережитки стараго строя! Избавиться отъ нихъ необходимо во что бы то ни стало, чѣмъ раньше, тѣмъ лучше. Нельзя допустить, чтобы русскій человѣкъ когда-нибудь снова вообразилъ, что онъ центральная фигура на востокѣ Европы.

До сихъ поръ, какъ извѣстно, мы имѣли вмѣсто названія «Россія» три псевдонима:

РСФСР.

СССР.

И Евразія.

Первые два чисто каббалистическихъ даны европейскими интернаціоналистами. Третій, уже не каббалистическій, а абракадабрическій, придуманъ безнаціональными кочевниками чингисхановцами.

Этими тремя псевдонимами пока и ограничивалось дѣло. Въ международныхъ отношеніяхъ такой переходъ бывшей Россіи съ приличнаго собственнаго имени на подозрительную воровскую кличку нельзя даже порицать. Наоборотъ. Намъ, русскимъ націоналистамъ, очень пріятно, что слово «Россія» не треплется по европейскимъ полицейскимъ участкамъ и въ уголовной хроникѣ иностранныхъ газетъ. Кто поджигатель? СССР. Кто воръ-рецидивистъ? РСФСР. Кто беспризорное одичавшее дитя? Евразія, Россія здѣсь не причемъ. Ея дѣйствительный паспортъ, слава Богу, хранится въ чистотѣ и неприкосновенности въ надежномъ мѣстѣ въ рукахъ музы Кліо. И мать Кліо госпожа Мнемозина объяснитъ впослѣдствіи одураченнымъ европейцамъ, по какому документу жилъ и отвѣчалъ за свои поступки настоящій русскій народъ.

Однако господа соціалисты, подражая большевикамъ, теперь тоже постепенно начинаютъ задаваться вопросомъ: какъ сдѣлать такъ, чтобы имя Россіи никогда больше не упоминалось въ исторіи, даже если большевики и будутъ свергнуты? Вопросъ этотъ пока обсуждается вяло и мало, на основаніи справедливаго соображенія, что эволюція совѣтской власти все равно даетъ достаточно свободнаго времени, чтобы все хорошо обдумать и взвѣсить.

Но на недавнемъ митингѣ въ Прагѣ соціалистъ В. Гуревичъ всетаки поспѣшилъ приступить къ рѣшенію этой проблемы. Дѣйствовалъ ли онъ по полномочно своей эсеровской партіи, или лично отъ себя, не знаю. Однако отъ имени всѣхъ національныхъ соціалистическихъ партій, сушествовавшихъ когда-либо на территоріи прежней Россіи, г. Гуревичъ предложилъ замѣнить старое названіе нашего государства слѣдующимъ:

«СС НРВЕ и А».

Это обозначаетъ не крестословицу, не шараду и не ребусъ, а:

«Свободный Союзъ Народныхъ Республикъ Востока Европы и Азіи».

Ознакомившись съ подобнымъ благозвучнымъ названіемъ будущей Россіи, возрожденной господами Гуревичами, мы естественно можемъ задать себѣ вопросъ: а какъ смотритъ на дѣло, помимо отдѣльныхъ эсеровъ, вообще вся партія соціалистовъ-революціонеровъ? А какъ понимаютъ будущее названіе наши офиціальные меньшевики? Между прочимъ интересно было бы узнать попутно и мнѣніе РДО. Хочетъ ли оно сохранить названіе Россіи въ неприкосновенности, или внесетъ какое-нибудь измѣненіе? Можетъ быть, оставитъ старое имя и скромно вставить въ него свои иниціалы? Будетъ, напримѣръ, называть населеніе Россіи — рдороссами, а все государство Рдороссіей или Россордіей?..

Къ сожалѣнію, до сихъ поръ всѣ упомянутыя передовыя группы и партіи хранятъ полное молчанье, не раскрывая своихъ намЬреній относительно будущихъ россійскихъ крестинъ. Исходя изъ единоличнаго предложенія Гуревича, можно только догадываться, что эсеры безусловно разовьютъ идею послѣдняго и послѣ ряда чрезвычайныхъ засѣданій навѣрно придумаютъ что-нибудь соотвѣтственное ихъ уму и таланту.

Напримѣръ:

«Союзъ свободныхъ республиканскихъ хлѣборобныхъ соціалистическихъ общинъ безъ чрезполосицъ, съ рѣдкими передѣлами приблизительно одинъ разъ въ тридцать лѣтъ».

Что сокращено, для офиціальныхъ сношеній съ другими державами, будетъ
обозначаться:

«ССРХСО безъ Ч съ РПП1Р въ 30».

Меньшевики же, наоборотъ, не удовольствуются подобнымъ эсеровскимъ краткимъ названіемъ, могущимъ вызвать дискуссіи и распространительное толкованіе. Привыкнувъ мыслить дискурсивно, логично, аподиктично и схематично, они справедливо придутъ къ заключенію, что лучше принудить иностранныя державы при составленіи телеграфнаго адреса въ Россію истратить лишній фунтъ стерлинговъ, чѣмъ вызывать въ собственномъ населеніи броженіе и путаницу въ будущемъ строѣ. Послѣ ряда совѣщаній между собой, съ грузинскими меньшевиками, съ Вандервельде, съ Амстердамомъ, а также послѣ изученія литературы вопроса, меньшевики придутъ къ заключенію, что формула «ССРХСО безъ Ч съ РПП1Р въ 30» слишкомъ поверхностна. И установятъ для возрожденной меньшевицкой Россіи точный, вполнѣ опредѣленный, не вызывающій никакихъ сомнѣній титулъ:

«Союзъ свободныхъ [свобода (собраній — стачекъ — слова — совести)] соціалистическихъ (рабочихъ — крестьянскихъ — скотоводческихъ — охотничьихъ) республикъ съ постепеннымъ обобществленіемъ средствъ производства по мѣрѣ развитія капитализма въ странѣ, со включеніемъ всѣхъ желающихъ лимитрофовъ съ правомъ пропорціональнаго представительства въ процентномъ отношеніи къ числу населенія, съ умноженіемъ на уравнительный коэффиціентъ отъ корня квадратнаго изъ населяемой площади».

Или сокращенно, для телеграммъ:

«С. С. [с (с пл. с пл. с пл. с)] с (р пл. к пл. с пл. о) р. съ п. о. с. п. п. м. р. к. въ с., пл. в. в. ж. л. съ п. п. п. а % о.: ч. н. съ × на у. к. о. к. к. н. п. н. п.»

А. Ренниковъ.
Возрожденіе, №537, 21 ноября 1926.

Views: 36

Рижская газета «Сегодня» въ номерѣ отъ 20 октября подъ заголовкомъ «Какъ агенты совѣтской власти организуютъ убійства» печатаетъ «разоблаченія бывшаго начальника восточнаго сектора иностраннаго отдѣла ОГПУ», извѣстнаго чекиста Агабекова, [1] спокойно и цинично разсказывающаго, какъ онъ организовывалъ убійство Бажанова.

Приводимъ текстъ его разсказа:

«Въ началѣ января 1928 г. я внезапно получилъ телеграмму изъ Москвы, что изъ сов. Туркестана бѣжали въ Персію два крупныхъ коммуниста — Бажановъ и Максимовъ. Бажановъ работалъ въ Москвѣ въ секретаріатѣ Сталина, но былъ откомандированъ въ Туркестанъ за сочувствіе оппозиціи. Въ Асхабадѣ онъ занималъ должность управляющаго дѣлами Центральнаго Комитета партіи Туркменистана и могъ при бѣгствѣ захватить рядъ важныхъ документовъ. Черезъ нѣсколько дней я получилъ телеграмму отъ резидента ГПУ въ Мешедѣ Латорскаго (его настоящая фамилія Бродскій) съ извѣщеніемъ, что Бажановъ и Максимовъ появились въ Мешедѣ. Я немедленно телеграфировалъ въ Москву. Въ отвѣтъ изъ Москвы пришелъ приказъ «ликвидировать» Бажанова, служившаго въ секретаріатѣ Сталина и знавшаго разныя секретныя свѣдѣнія о дѣятельности политбюро.

Такъ какъ резидентъ ГПУ въ Мешедѣ бездѣйствуетъ, то мнѣ предлагалось немедленно выѣхать въ Мешедъ и лично въ кратчайшій срокъ организовать убійство Бажанова, пока онъ не успѣлъ никому передать имѣющіяся у него свѣдѣнія. Такое же предложение, но въ видѣ просьбы, пришло отъ полномочнаго представителя ГПУ въ Туркестанѣ Бѣльскаго.

Получивъ обѣ телеграммы, я посовѣтовался съ полпредомъ Давтьяномъ. Мм рѣшили, что я долженъ немедленно выѣхать для принятія мѣръ. На слѣдующій день, вылетѣвъ на аэропланѣ изъ Тегерана, я къ вечеру былъ въ Мешедѣ. Въ ту же ночь я передалъ приказъ изъ Москвы Латорскому и генеральному консулу СССР въ Мешедѣ Дубсону. Въ бесѣдѣ съ нимъ выяснилось слѣдующее:

Предсѣдатель ГПУ Туркменистана Каруцкій, узнавъ о побѣгѣ Бажанова и Максимова, немедленно отдалъ приказъ во что бы то ни стало перехватить бѣглецовъ на персидской территоріи и доставить ихъ живыми въ Асхабадъ. Для этой цѣли черезъ границу была пропущена, подъ видомъ контрабандистовъ, группа туркменъ, которой было обѣщано крупное вознагражденіе въ случаѣ быстраго и удачнаго выполненія приказа. Но туркмены опоздали. Бѣглецы успѣли выѣхать изъ Людфабада въ Мешедъ. Тогда резидентъ ГПУ Пашаевъ, занимавшій внѣшне скромную должность агента въ бюро персидскихъ перевозокъ въ Бажгиранѣ, получилъ приказъ перехватить бѣглецовъ и ликвидировать ихъ собственными средствами. Благодаря своему званію агента по перевозкамъ и личнымъ знакомствамъ Пашаевъ устроился въ одномъ автомобилѣ съ бѣглецами и выѣхалъ въ Мошедъ, надѣясь по дорогѣ выполнить приказъ. Ему это не удалось, такъ какъ при Бажановѣ и Максимовѣ неотлучно находились персидскіе конвоиры.

Пріѣхавъ въ Мешедъ, Бажановъ и Максимовъ остановились въ гостиницѣ. Пашаевъ отправился въ сов. консульство и доложилъ обо всемъ Латорскому. Оба рѣшили дѣйствовать совмѣстно. Въ тотъ же вечеръ одинъ изъ агентовъ ГПУ, нѣкто Колтухчевъ, завѣдующій сов. клубомъ въ Мешедѣ, вооруженный револьвером «наганъ» прокрался на балконъ гостиницы, гдѣ остановились бѣглецы и намѣревался выстрѣломъ черезъ окно прикончить ихъ. Однако и тутъ насъ постигла неудача. Охранявшіе Бажанова и Максимова агенты персидской полиціи схватили убійцу, арестовали и обнаруживъ у него наганъ препроводили въ тюрьму. Въ тюрьмѣ онъ признался во всемъ персидской полнціи. Встревоженные персы, опасаясь вторичнаго покушенія, перевезли бѣглецовъ изъ гостиницы въ полицейское управленіе, гдѣ охрана была надежнѣе. Тѣмъ временемъ изъ Асхабада было спеціально прислано шесть человѣкъ съ порученіемъ во что бы то ни стало прикончить бѣглецовъ.

Прошло нѣсколько дней. Мы связались съ нашимъ агентомъ, арестованнымъ персами и помѣщеннымъ въ томъ же полицейскомъ участкѣ, гдѣ сидѣли Бажановъ и Максимовъ. Затѣмъ былъ выработанъ слѣдующій планъ: рѣшили переслать черезъ надежную связь порцію ціанистаго кали нашему арестованному агенту, который долженъ былъ найти возможность тамъ же въ тюрьмѣ угостить имъ Бажанова и Максимова. Однако въ тотъ же день изъ Москвы пришла телеграмма, отмѣнявшая приказъ о «ликвидаціи».

Я уѣхалѣ въ Асхабадъ и тамъ предсѣдатель мѣстнаго ГПУ Каруцкій показалъ свѣжую телеграмму изъ Ташкента, гдѣ предлагалось, вопреки распоряженію Москвы, во что бы то ни стало довести дѣло до конца.

Ташкентское ГПУ телеграфно просило еще и полпреда въ Персіи Давтьяна оказать содѣйствіе въ убійствѣ Бажанова. Совѣтскій консулъ въ Сеистанѣ, Платъ, тѣмъ временемъ сообщилъ, что Бажановъ и Максимовъ поселились въ Дуздабѣ, что если нужно принять мѣры къ ихъ «ликвидаціи», то онъ имѣетъ въ своемъ распоряженіи всѣ нужныя средства.

Бѣльскій, глава ГПУ въ Ташкентѣ, послалъ Плату 5 тысячъ долларовъ на расходы, необходимые для организаціи убійства Бажанова. Сов. консуль въ Сеистанѣ немедленно выѣхалъ въ Дуздабъ для личнаго руководства убійствомъ. Однако ничего ему не удалось, такъ какъ его пріѣздъ въ Дуздабъ и появленіе на консульскомъ автомобилѣ близъ дома, гдѣ проживали бѣглецы, заставили персидское правительство скорѣе отправить бѣглецовъ въ Индію».

Характерно, что напечатавшая этотъ же разсказъ газета «Послѣднія Новости», дабы преуменьшить значеніе напечатанныхъ въ «Возрожденіи» статей Бажанова о кремлевскихъ секретахъ, прибавила «отъ себя» слѣдующія строки (послѣ строкъ о московской телеграммѣ, отмѣнявшей приказъ о «ликвидаціи» Бажанова):

«Выяснилось, что Бажановъ по своей работѣ въ Москвѣ никакихъ особенныхъ тайнъ не зналъ, и стало быть, его разоблаченія не могутъ представлять опасности».

Однако, нѣсколькими строками выше, въ томъ же разсказѣ Агабекова, говорится о томъ, что Бажановъ «работалъ вѣ секретаріатѣ Сталина»… Газета не сообразила малости: всякій читатель подумаетъ — если въ секретаріатѣ Сталина «никакихъ особенныхъ тайнъ» не знаютъ, то гдѣ же ихъ знаютъ въ совѣтской Россіи?

[1] Г. С. Агабековъ, совѣтскій перебѣжчикъ 1930-хъ гг., въ 1937 убитъ агентами НКВД.

Возрожденіе, №1969, 23 октября 1930.

Views: 20