Въ прошлой статьѣ мы бѣгло разсмотрѣли исторію борьбы Сталина съ оппозиціей. Наблюдающееся сейчасъ избіеніе заподозрѣнныхъ въ правомъ уклонѣ является логическимъ продолженіемъ этой борьбы. За послѣдніе годы населеніе Россіи прошло очень суровую политическую школу, научилось думать про себя, въ совершенствѣ умѣетъ молчать и скрывать свои мысли. Не менѣе суровую школу прошли члены коммунистической партіи. Во время ликвидаціи оппозиціонеровъ, каждый сочувствовавшій имъ коммунистъ, который хотѣлъ остаться въ партіи, не только не могъ выражать имъ свое сочувствіе, но даже не могъ просто молчать, воздерживаясь отъ брани по ихъ адресу, ибо это молчаніе разсматривалось какъ скрытая оппозиціонность. Поэтому онъ долженъ былъ энергично выступать противъ оппозиціи и обязанъ былъ производить эти выступленія достаточно громко, примѣрно на одинъ-два тона выше, чѣмъ свой секретарь комячейки (если кричать недостаточно громко, все-таки обвинять въ томъ, что ты скрытый оппозиціонеръ, умѣло скрываешься, выжидаешь момента и поддѣлываешься подъ общій ладъ).

Общая линія Сталина, заключавшаяся въ постепенномъ удаленіи интеллигентовъ сначала изъ партійнаго аппарата, а затѣмъ понемножку и вообще изъ партіи, нашла одно изъ своихъ конкретныхъ выраженій въ разгромѣ лѣвой оппозиціи. Въ результатѣ разгрома партійный аппаратъ, въ общемъ, отъ интеллигентовъ былъ очищенъ. Довольно энергично очищались отъ нихъ также ряды партіи. Но все же немалое количество соціально ненадежныхъ элементовъ, пройдя указанную выше суровую школу, ничѣмъ не проявило своихъ оппозиціонныхъ настроеній, безукоризненно поддерживало сталинскій ЦК противъ «троцкизма», обнаружило величайшую мимикричность, и правильно найдя соотвѣтствующіе защитные тона, кричало громче другихъ: «Долой троцкистскихъ героевъ лѣвой фразы!»

Вотъ изъ этихъ-то, такъ сказать, «недоочищенныхъ» и умѣло скрывшихся противниковъ Сталинъ создалъ сейчасъ новый, «правый» уклонъ. На самомъ дѣлѣ, никакого «уклона», никакихъ политическихъ разногласій между этими элементами и Сталинымъ — нѣтъ. Просто-напросто Сталинъ, понимая, что въ партіи остался рядъ соціально ненадежныхъ, но чрезвычайно ловко приспособившихся элементовъ, выдумалъ этотъ уклонъ, чтобы расправа носила внѣшне достаточно благородно-идейный видъ.

При этомъ пришлось обвинить представителей новаго уклона всего-навсего въ «непониманіи правой опасности» (не забудемъ, что больше ничего придумать нельзя; вѣдь всѣ эти элементы повторяли то же, что сталинскій ЦК, и могли допустить единственное прегрѣшеніе противъ провозглашенной Сталинымъ линіи «огня налѣво» — слишкомъ громко кричали о «лѣвой» опасности и разносили «лѣвыхъ уклонистовъ»).

Такимъ образомъ, ничего принципіально новаго въ недавно поднятой и продолжающейся шумихѣ нѣтъ. По существу, это непрекращающаяся чистка партіи отъ сомнительныхъ (для коммунистическаго курса) элементовъ. Новымъ является то, что подпадающіе подъ эту чистку коммунисты не шумятъ, не спорятъ, не кричатъ, не выдумываютъ разногласій, а немедленно и униженно всенародно каются. Такъ какъ это люди, больше всего желающіе приспособиться и остаться въ привилегированной партіи, то такая ихъ тактика совершенно понятна и никакого удивленія вызвать не можетъ.

Подводя итоги борьбѣ съ оппозиціей и современной чисткѣ, мы должны сдѣлать тотъ общій выводъ, что, начиная съ 1921 года, происходитъ постепенное добиваніе внутри партіи ненадежныхъ и сомнительныхъ для дѣла коммунистической революціи элементовъ. Рѣшительный же бой между этими слоями партіи и ЦК произошелъ въ концѣ 1923 года и закончился пораженіемъ той силы, которая могла совершить внутрипартійный переворотъ, а затѣмъ повести Россію вправо.

Но нельзя сказать, чтобы всѣ возможности такого внутрипартійнаго переворота были исчерпаны въ 1923 году. Благодаря чрезвычайной централизаціи партійной власти, становилась все большей и большей роль отдѣльныхъ лидеровъ партіи, сосредоточенныхъ въ узкой партійной верхушкѣ. Въ частности, я уже говорилъ, что такія возможности для поворота на правыя рельсы были въ рукахъ у Сталина. Но Сталинъ въ теченіе всѣхъ послѣднихъ лѣтъ ведетъ противоположный курсъ, лѣво-коммунистическій, и произведеннымъ подборомъ кадровъ сдѣлалъ движеніе партіи вправо необычайно труднымъ.

Казалось бы, что, если бы по какой-либо случайности мѣсто Сталина занялъ какой-нибудь другой изъ современныхъ видныхъ большевицкихъ дѣятелей, то могли бы появиться шансы для измѣненія общаго курса.

Не надо создавать себѣ по этому поводу никакихъ иллюзій. Если бы Сталинъ почему нибудь неожиданно умеръ, никакихъ серьезныхъ измѣненій въ общемъ большевицкомъ курсѣ ожидать нельзя. Нельзя думать, что его мѣсто занялъ бы Троцкій или Бухаринъ (о Рыковѣ нечего и говорить). Власть, навѣрное, перешла бы къ Молотову, который послѣ Сталина ближе всѣхъ стоитъ въ Россіи къ партійному аппарату, руководить имъ подъ непосредственнымъ наблюденіемъ Сталина, и является поэтому въ механизмѣ власти, такъ сказать, вторымъ человѣкомъ въ большевицкой Россіи. Если бы, въ результатѣ, напримѣръ, террористическаго акта былъ убитъ Сталинъ, его мѣсто было бы занято Молотовымъ, а вся система и весь общій политическій курсъ остались бы прежними.

Но если бы допустить маловѣроятную вещь, а именно, что на мѣсто Сталина сѣлъ бы Троцкій, Бухаринъ или Рыковъ, то и тогда нѣтъ никакихъ основаній ожидать принципіальнаго измѣненія въ общей линій движенія партіи. Точно такъ же, если бы на мѣсто Сталина сѣлъ не Троцкій и не Бухаринъ, а любой другой изъ современной большевицкой верхушки. нѣтъ надежды, что курсъ партіи измѣнится на правый.

Во всѣхъ этихъ случаяхъ, нельзя надѣяться на измѣненіе курса прежде всего потому, что ходъ мыслей, общая политическая установка и у Молотова, и у Троцкаго, и у Бухарина, и у Рыкова, и у другихъ въ основномъ совпадаетъ со сталинской. Я много разъ сталкивался со всѣми лидерами большевицкой верхушки и у всѣхъ у нихъ наблюдалъ одинъ и тотъ же ходъ мыслей по этому вопросу. Каждый изъ нихъ думаетъ такъ же, какъ Сталинъ: если бы я былъ диктаторомъ, конечно, я бы шелъ по коммунистическому пути; пойдешь направо — неизвѣстно, удержишься ли у власти, будешь играть маленькую роль въ міровой политикѣ и чрезвычайно уменьшишь свою власть въ странѣ; пойдешь налѣво — останешься диктаторомъ въ странѣ, и имѣешь шансы стать міровымъ диктаторомъ, если удачно пройдетъ соціальная революція.

Конечно, эта личная установка играетъ въ дѣятельности каждаго изъ большевицкихъ лидеровъ рѣшающую роль. Къ тому же, сложившаяся за эти годы партійная система, наполненная кадрами, подбиравшимися Сталинымъ въ опредѣленномъ направленіи, представила бы теперь для движенія вправо огромную инерцію сопротивленія.

Нѣсколько лѣтъ тому назадъ положеніе было инымъ. Не только потому, что эти кадры не заполнили еще сверху донизу партійный аппаратъ, но и потому, что въ узкой большевицкой верхушкѣ были еще люди, которые могли повести страну вправо и самое главное, стремились для этой цѣли захватить власть.

Въ Туркестанѣ есть убогій городишко Пишкекъ. Большевиками онъ переименовалъ въ «Фрунзе». Я думаю, что когда въ Россіи будетъ снова нормальный строй, Ленинградъ снова станетъ Петербургомъ, а площади Маркса и Коминтерна и улицы Ленина и Урицкаго станутъ по-прежнему Пушкинскими, Театральными, Литейными проспектами и пр., то городъ Фрунзе переименовывать въ Пишкекъ не стоитъ.

Не стоитъ потому, что Фрунзе былъ, правда, не единственнымъ человѣкомъ въ большевицкой верхушкѣ, стремившимся къ возстановленію нормальной Россіи, но человѣкомъ наиболѣе далеко продвинувшимся въ достиженіи этой цѣли.

Я вовсе не хочу сказать, что Фрунзе былъ безкорыстнымъ идейнымъ борцомъ за нормальную Россію. Но личныя цѣли Фрунзе вели его къ тому, чтобы ликвидировать большевизмъ и этимъ самымъ оказать Родинѣ величайшую услугу. Фрунзе хотѣлъ бытъ Бонапартомъ.

Прошлое Фрунзе достаточно извѣстно и подробно говорить о немъ не стоитъ. Мнѣ кажется, Фрунзе нашелъ свою родную стихію, когда сталь военнымъ. Военное дѣло онъ любилъ чрезвычайно. Коммунистомъ онъ вообще былъ неважнымъ, а послѣ того, какъ вошелъ въ военную среду и впиталъ ея взгляды и традиціи, онъ сталъ про изводить впечатлѣніе человѣка, очень далекаго отъ коммунизма. Но переломнымъ моментомъ его жизни, послѣ котораго онъ твердо вступилъ на бонапартистскій путь, была его секретная поѣздка къ Кемалю-пашѣ, по случаю греко-турецкой войны. Большевицкое правительство, желая оказать тайную поддержку Кемалю-пашѣ, послало къ нему Фрунзе съ секретной миссіей. Личность Кемаля, заведенные имъ въ Турціи порядки и характеръ его власти оказали на Фрунзе сильное вліяніе. Вернулся изъ этой поѣздки Фрунзе бонапартистомъ.

Черезъ нѣкоторое время началась энергичная борьба тройки съ Троцкимъ. Намѣчая снятіе Троцкаго съ поста предсѣдателя Реввоенсовѣта, тройка рѣшила вмѣсто него поставить во главѣ красной арміи Фрунзе. Дѣйствительно, Фрунзе пользовался въ красной арміи большой популярностью и былъ однимъ изъ самыхъ способныхъ военачальниковъ. Къ тому же онъ терпѣть не могъ Троцкаго и пользовался, въ свою очередь, крайней непріязнью руководителя красной арміи. Во время гражданской войны Троцкій старательно удалялъ его съ рѣшающихъ фронтовъ и, въ частности, по его настоянію, командованіе юго-западнымъ фронтомъ въ 1920 году, гдѣ рѣшалась польская кампанія, было передано не Фрунзе, а Тухачевскому, хотя Фрунзе былъ гораздо болѣе популяренъ и любимъ въ арміи.

Удаливъ Троцкаго изъ арміи, тройка назначила Фрунзе предсѣдателемъ Реввоенсовѣта. Незадолго до этого Фрунзе былъ «избранъ» кандидатомъ въ члены политбюро. Такимъ образомъ, онъ быстро и неуклонно дѣлалъ свою карьеру. Чрезвычайно замкнутый и скромный на засѣданіяхъ политбюро, онъ выжидалъ момента, когда можно будетъ активно дѣйствовать. Пока же все свое вниманіе онъ обратилъ на энергичную подготовку арміи. Очень любя военное дѣло и безпрерывно занимаясь улучшеніемъ арміи, Фрунзе добился здѣсь большихъ результатовъ.

Нѣсколько раньше онъ провелъ героическую мѣру, послѣ которой только и стало возможнымъ строительство регулярной и дисциплинированной арміи. А именно, доказавши центральному комитету партіи, что вышедшая изъ гражданской войны армія ничего не стоитъ въ военномъ отношеніи и представляетъ собою сборные бандитскихъ и полууголовныхъ элементовъ, не поддающихся никакой дисциплинѣ, онъ продѣлалъ, съ разрѣшенія ЦК, слѣдующее: въ началѣ лѣта (не помню точно, какого года, но его легко выяснить, такъ какъ это годъ введенія обязательной военной службы въ совѣтской Россіи), онъ распустилъ всю армію по домамъ, оставивши только кадры — командный составъ. Затѣмъ, къ началу осени, былъ произведенъ призывъ соотвѣтствующихъ годовъ рожденія по вновь опубликованному закону объ обязательной военной службѣ, и была создана совершенно новая армія изъ сырого крестьянскаго молодняка на обычныхъ началахъ организаціи арміи. Конечно, то обстоятельно, что была распущена вся армія, и что только черезъ нѣкоторое время она была возстановлена въ новомъ видѣ, держалось въ большой тайнѣ, и я не знаю, было ли извѣстно заграницей, что въ теченіе нѣсколькихъ мѣсяцевъ въ совѣтской Россіи не было никакой арміи.

Б. Бажановъ
Возрожденіе, №1271, 1928

Views: 23