<Недавняя> рѣчь Муссолини содержитъ нѣкоторыя интересныя заявленія и помимо тѣхъ, о которыхъ я писалъ вчера. Вождь и основатель итальянскаго фашизма отказывается отъ своей прежней точки зрѣнія на это движеніе, какъ на предметъ «не подлежащій вывозу заграницу». Въ былыя времена дуче, напротивъ, неоднократно подчеркивалъ мѣстный, національный, чисто итальянскій характеръ фашизма. Нынѣ онъ охотно вѣритъ въ его обще-европейское и даже универсальное значеніе.
***
Эта перемѣна точки зрѣнія на фашизмъ у итальянскаго его основателя и вождя очень любопытна. Она свидѣтельствуетъ прежде всего, конечно, о томъ впечатлѣніи, которое произвелъ на Муссолини успѣхъ Хитлера. Впечатлѣніе это очевидно велико. Оно зиждется, вѣроятно, на нѣкоторыхъ личныхъ бесѣдахъ и, главное, на донесеніяхъ дипломатическихъ представителей. Если вспомнить старую итальянскую традицію, если вспомнить умныхъ, тонкихъ и зоркихъ венеціанскихъ дипломатовъ, служившихъ въ разныхъ странахъ Европы ХѴІІ и ХѴІІІ вѣка, можно предположить самыя лестныя вещи о проницательности представителей современной Италіи. Но тутъ, къ сожалѣнію, приходится сдѣлать одну оговорку. Венеціанскіе дипломаты ХѴІІ и ХѴІІІ вѣка были государственными людьми, но они не были людьми политической партіи, приверженцами опредѣленной политической системы. Едва ли подобная позиція доступна нынѣшнему итальянскому дипломату. А отъ позиціи вѣдь очень многое зависитъ въ смыслѣ того угла зрѣнія, подъ которымъ представляются событія.
***
Я склоненъ думать, что движеніе Хитлера переоцѣнивается въ Италіи. Если это только тактическій пріемъ, то тогда тутъ, конечно, дѣло особое. Но если этимъ выражается нѣкоторое настоящее убѣжденіе, то тогда, конечно, здѣсь есть ошибка. Мнѣ кажется, что итальянские фашисты впали бы въ серьезное заблужденіе, если бы признали нѣмецкихъ соціалъ-націоналистовъ своими собратьями по духу и дѣлу. Заблужденіе было бы двоякое: методологическое, если можно такт, выразиться, и практическое. Методологически говоря, не слѣдовало бы фашисту возводить на степень абсолютного блага какую бы то ни было систему, хотя бы то была даже система фашизма. Это было бы возвращеніемъ все къ той же вѣрѣ въ спасительность политической панацеи — той вѣры, которая отличала XIX вѣкъ и отъ которой следовало бы освободиться въ ХХ-мъ. Смѣнить абсолютную вѣру въ демократическую систему абсолютной вѣрой въ фашистскую систему, это вѣдь совсѣмъ не значитъ нанести тотъ рѣшительный ударъ политическому міровоззрѣнію прошлаго вѣка, какъ мечталъ это сдѣлать фашизмъ на зарѣ своего историческаго дня.
***
Практически говоря, Италія 1920 годі рѣшительно ничѣмъ не напоминаетъ Германію 1930 года. Италія 1920 года был въ основѣ своей здоровой страной, лишь на поверхности «обуреваемой» соціалистическимъ и коммунистическимъ безпорядкомъ. Фашизмъ положилъ этому безпорядку конецъ при всеобщемъ сочуствіи. Нынѣшняя Германія не жалуется на внѣшній поверхностный безпорядокъ. Она въ порядкѣ! Она даже очень въ порядкѣ, но какъ это ни странно сказать тяготится порядкомъ. Значительные слои ея населенія охвачены смутнымъ желаніемъ безпорядка, иногда даже прямо жаждой беспорядка, изъ котораго долженъ родиться какой-то иной, «новый» порядокъ. Психическое состояніе здѣсь дѣйствующихъ или стремящихся дѣйствовать людей совершенно иное, чѣмъ оно у было у фашистовъ «перваго призыва». Оно во всякомъ случаѣ гораздо менѣе ясное, я сказалъ бы, гораздо болѣе болѣзненное. Фашистъ 1920 года въ Италіи имѣлъ ясную, оздоровительную и его самого оздоровляющую, задачу борьбы съ безпорядкомъ. Хитлеровцы должны начать съ ниспроверженія существующаго порядка, а это, какъ мы знаемъ, — опасная политическая школа, при прохожденіи коей гибнутъ иной разъ лучшія намѣренія и возстаютъ изъ небытія худшія неожиданности.
Павелъ Муратовъ.
Возрожденіе, №1976, 30 октября 1930.
Visits: 16