На недавнемъ съѣздѣ, обсуждавшемъ вопросы, связанные съ будущимъ Парижа, были приведены различныя данныя, касающіяся быстраго роста того города, который, волею судебъ, сталъ для многихъ изъ насъ въ самомъ дѣлѣ роднымъ. «Нашъ» Парижъ, т. е. тотъ Парижъ, который пришлось намъ узнать не въ роли путешественника, а въ качествѣ постояннаго жителя, оказывается самымъ «тѣснымъ» изъ всѣхъ крупныхъ европейскихъ и американскихъ городовъ. Населеніе его возросло съ середины прошлаго вѣка отъ двухъ милліоновъ до пяти. Площадь его увеличилась далеко не въ той же пропорціи; не возросла въ частности, какъ слѣдовало бы, и жилая площадь. Другими словами, не только меньше, чѣмъ надо, вытянулись въ длину парижскія улицы, но и меньше, чѣмъ надо, выросли въ высоту парижскіе дома. Отсюда — всѣмъ намъ хорошо извѣстный «квартирный кризисъ»…

***

Нa съѣздѣ говорилось о томъ, что ростъ Парижа былъ мало регулируемъ какими-либо государственными и муниципальными заботами. Были затронуты по этому поводу очень интересные и страшно современные вопросы «раціональнаго урбанизма», т. е. практическаго и художественно осмысленнаго городского строительства. Этихъ вопросовъ, однако, я сейчасъ не буду касаться. Я подошелъ бы съ другой стороны къ темѣ парижскаго будущаго. «Раціональный урбанизмъ» вещь очень хорошая, но я поставилъ бы вопросъ нѣсколько иначе. Является ли вообще «урбанизмъ» такой ужъ дѣйствительно жизненной необходимостью для Франціи, и должна ли она разсматривать свое будущее непремѣнно съ точки зрѣнія развитія въ ней городской жизни, т. е. съ точки зрѣнія огромнаго разрощенія ея единственнаго въ сущности большого города — Парижа?

***

Быстрый, лихорадочный, «американскій» ростъ Парижа — есть ли онъ дѣйствительно благо для Франціи, есть ли онъ свидѣтельство благополучія Франціи? При всей моей любви къ Парижу, я, признаться, не думаю ни того, ни другого. Какъ у всякаго жителя Франціи, который является въ то же время другомъ Франціи, послѣ каждой поѣздки «внутрь страны», у меня остается впечатлѣніе, что эта необыкновенно прекрасная и разнообразная страна, слывущая въ Парижѣ подъ незаслуженно обиднымъ именемъ «провинціи», пребываетъ въ нѣкоторомъ небреженіи, главной причиной коего является тяга въ столицу.

***

Франція представляетъ въ Европѣ наиболѣе ярко выраженный примѣръ государства «центральнаго типа». Къ этому типу относится Англія, къ этому же типу относилась Россія: роль всепоглощающаго центра у насъ игралъ столичный «биномъ» Москва-Петербургъ; все остальное была провинція. Къ противоположному типу культуры принадлежатъ Германія и Италія, насчитывающія каждая нѣсколько важныхъ и самостоятельныхъ историческихъ центровъ. Ни Мюнхенъ, ни Дрезденъ, ни Франкфуртъ, ни Миланъ, ни Неаполь, ни Генуя — не являются «провинціей» въ русскомъ или французскомъ смыслѣ этого слова.

***

Затрудненія Франціи, если только они есть — это затрудненія въ выборѣ открывающихся ей разнообразныхъ и богатыхъ возможностей. Среди этихъ возможностей не самая ли надежная — развитіе далеко не исчерпанныхъ рессурсовъ своей собственной страны, поворотъ правительства и общества лицомъ къ Франціи, даже если бы для этого понадобилось преодолѣть плѣнительность Парижа!

Я не вижу, что выиграла бы Франція отъ развитія парижскаго «урбанизма», кромѣ того, что онъ отнялъ бы послѢднюю энергію у исторической Франціи. Но я глубоко увѣренъ въ томъ, что развитіе въ здоровыхъ формахъ экономическаго и культурнаго регіонализма открыло бы новую славную эпоху французской исторіи.

***

И тутъ мнѣ приходитъ на умъ, что на этомъ пути можно было бы весьма кстати пожертвовать однимъ изъ «завоеваній великой революціи», о которомъ врядъ ли кто станетъ жалѣть. Я говорю о «научномъ» дѣленіи Франціи, въ которомъ, по мысли его революціонныхъ изобрѣтателей, должно было навсегда исчезнуть воспоминаніе объ историческихъ особенностяхъ разныхъ частей французской земли. Наши дѣтни теперь, равно какъ и французскія, усердно учатъ во французскихъ школахъ имена рѣкь и рѣчушекъ, обозначающихъ самымъ условнымъ, иногда самымъ произвольнымъ образомъ, тѣ или иныя клѣточки французской административной сѣти! Но эти имена, взятыя изъ географическаго словаря, эти «департаменты» (какое чиновническое слово) — болѣе чѣмъ за сто лѣтъ не заставили ни одного француза забыть, что самъ онъ, или семья его — уроженцы Бургони или Нормандіи, Пикардіи или Турени, Анжу или Берри… Французскія Провинціи! Вотъ то, что могло бы кореннымъ образомъ измѣнить застоявшуюся атмосферу французской провинціи, дремотствующей вокругъ объятаго лихорадкой Парижа.

П. Муратовъ.
Возрожденіе, №1848, 24 іюня 1930.

Views: 13