Событія въ Китаѣ, какъ и столькія другія событія послѣвоенной политической жизни, сдѣлали какъ нельзя болѣе насущной проблему такъ называемыхъ цвѣтныхъ расъ. О ней напоминаетъ Цинанфу, какъ напоминали истребительныя столкновенія прошлаго года, или на годъ раньше марокканская или, еще раньше, турецкая война. О ней со своей стороны говоритъ и нашествіе на Европу негритянскаго искусства, негритянскихъ танцевъ и музыки, точно такъ же, какъ безпрепятственное преклоненіе столькихъ европейцевъ передъ восточнымъ чувствомъ жизни, восточной мудростью, восточнымъ пониманіемъ красоты. И громче всего о ней твердитъ безсовѣстная московская пропаганда.
Чѣмъ больше мы всматриваемся въ исторію послѣднихъ лѣтъ, тѣмъ больше намъ кажутся безсмысленными и смѣшными споры европейскихъ государствъ между собой, рядомъ съ той грозной опасностью, которая извнѣ надвигается на Европу. Пусть опасность эта еще далека, пусть предотвратить ее еще возможно, но удалось бы это во всякомъ случаѣ сдѣлать только при условіи взаимнаго пониманія и мирнаго сотрудничества европейскихъ народовъ, условіи все еще не осуществленномъ и осуществимомъ ли при наличіи столь разныхъ интересовъ и традицій, столь противорѣчащихъ одна другой — неизвѣстно. А главное, «желтая» или вообще «цвѣтная» опасность вовсе не обязана принять тѣ романтическія, страшныя — и какъ разъ потому не путающія — формы, въ которыхъ мы привыкли ее представлять себѣ. Она болѣе буднична, а потому и болѣе реальна.
Оба автора двухъ самыхъ серьезныхъ изъ посвященныхъ ей за послѣдніе годы книгъ, на выводы которыхъ мы и будемъ въ дальнѣйшемъ опираться, полагаютъ, что она велика и что она требуетъ всего нашего вниманія. Американецъ Лотропъ Стоддардъ (авторъ «Войны цвѣтныхъ расъ») и женевскій профессоръ Морисъ Мюре (авторъ «Сумерекъ бѣлыхъ націй») — оба настаиваютъ на томъ, что европейцы, или, лучше, «бѣлые», находятся по отношенію къ «цвѣтнымъ» въ положеніи все болѣе невыгодномъ для первыхъ. Война, по ихъ мнѣнію, не только физически ослабила Европу, она подорвала ея моральный авторитетъ. Европейцы не вполнѣ это сознаютъ; они не подозрѣваютъ, до какой степени за ними слѣдятъ, и какъ ихъ все сильнѣе ненавидятъ. Они не даютъ себѣ отчета въ томъ, что, если они проиграли первую партію и блестяще выиграли вторую, то теперь подготовляется рѣшающая третья… На чьей сторонѣ будетъ въ ней побѣда, этого пока сказать нельзя.
Въ средніе вѣка гунны, монголы, арабы, турки побѣждали Европу, вытѣсняли къ окраинамъ ея населеніе; европейцы долго жили въ осадѣ; плохо помогали и тѣ, не всегда удачныя, вылазки, которыми въ извѣстной мѣрѣ являлись крестовые походы. Открытіе Америки, потомъ морского пути въ Индію, позволило европейцамъ подойти къ Азіи съ тылу и завоевать не только огромныя колоніи, но — что важнѣе — и самый океанъ. Развитіе науки и техники дало въ ихъ руки способы передвиженія и орудія войны, укрѣпившіе ихъ матеріальное превосходство. Они стали господами міра. Испанцы, португальцы, потомъ англичане, голландцы, французы руководили этимъ завоеваніемъ, достигшимъ своей вершины къ концу XIX вѣка. Но европеецъ не памятливъ. Онъ забылъ тѣ долгіе вѣка, когда онъ жилъ подъ постоянной угрозой нашествія и войны съ юга или съ востока. Его господство представлялось ему вѣчнымъ и непоколебимымъ. Такимъ онъ считалъ его еще въ началѣ XX вѣка, когда въ русско-японской войнѣ впервые былъ побѣжденъ желтыми.
Именно это господство, безспорное еще вчера, будетъ опять поставлено подъ вопросъ завтра, если не сегодня. Съ 1914 по 1918 годъ весь міръ взиралъ на взаимное истребленіе народовъ Европы. Выводы были ясны. Властители несогласны между собою; они не непобѣдимы, разъ они побѣждаютъ другъ друга; ихъ культура, будто бы превосходящая всѣ другія, на самомъ дѣлѣ безсильна противъ ихъ собственной взаимной вражды. Бѣлые жалки и смѣшны, бояться ихъ больше нечего. Но не слѣдуетъ думать, будто цвѣтные народы сколько-нибудь благодарны имъ за блага европейской культуры. Лучше, чѣмъ европейцы, они помнятъ, что когда-то господами были они. Европейская власть, даже когда она практически вполнѣ сносна, имъ невыносима, и они не могутъ не мечтать о ея сверженіи.
Европа обѣднѣла и ослабѣла за войну, но за это время коричневый, желтый, черный міръ усилился матеріально и испыталъ нѣкоторый духовный подъемъ. Цвѣтные народы еще не вырвали и даже не повсюду принялись вырывать у бѣлыхъ власть, но они начинаютъ понимать по крайней мѣрѣ, что хотя бы голое количественное преобладаніе — на ихъ сторонѣ, а это тоже фактъ немаловажный. Если политически міръ на девять десятыхъ бѣлый, — то онъ только на четыре десятыхъ бѣлъ этнически. Бѣлые населяютъ 57 милліоновъ квадратныхъ километровъ, цвѣтные — 80 милліоновъ. Изъ 1.800 милліоновъ нынѣ живущихъ людскихъ существъ 550 милліоновъ, по подсчету Стоддарда, — бѣлые, 1.250 милліоновъ — цвѣтные. Онъ замѣчаетъ далѣе:
«Другой важный фактъ, это <то>, что большая часть бѣлой расы сосредоточена на европейскомъ континентѣ. Въ 1914 году Европу населяло около 450 милліоновъ душъ. Война уменьшила эту цифру на нѣсколько милліоновъ. Но фактъ остается неизмѣннымъ, что четыре пятыхъ общаго числа бѣлыхъ сосредоточены менѣе, чѣмъ на пятой долѣ ихъ міровой территоріи, а оставшаяся одна пятая разсѣяна по всему свѣту и должна защищать четыре пятыхъ территоріальнаго наслѣдія бѣлой расы отъ давленія въ одиннадцать разъ численно превосходныхъ цвѣтныхъ расъ».
Остается прибавитъ, что бѣлые размножаются гораздо медленнѣе, чѣмъ цвѣтные; они удваиваютъ свое количество въ 80 лѣтъ, желтые и коричневые — въ 60, черные — въ 40. Болѣзни, голодъ, войны замедляли въ Африкѣ и въ Азіи приростъ населенія, но колоніальныя государства употребили всѣ свои силы на борьбу съ этими препятствіями, и теперь во многихъ колоніяхъ замѣчается избытокъ цвѣтного населенія. Понадобится эмиграція. Цвѣтные не всегда будутъ согласны задыхаться у себя; они потребуютъ, чтобы имъ былъ открытъ доступъ въ Австралію, въ Южную Африку, въ Канаду. Возникнутъ конфликты, за ними катаклизмы. Ничто не устоитъ передъ растущей человѣческой волной.
Но и не только количественное преобладаніе будетъ на сторонѣ цвѣтныхъ народовъ. Они воспользуются европейской идеологіей, которой они обучаются въ европейскихъ университетахъ, они обратятъ въ свою пользу какъ доктрину самоопредѣленія національностей, такъ и пафосъ воинствующаго націонализма. И не только политическую идеологію дала Азіи и Африкѣ Европа, не только систему болѣе или менѣе гибкихъ и глубокихъ политическихъ понятій, которыя имъ легко будетъ обратить противъ ней самой; она всячески содѣйствовала ихъ техническому просвѣщенію, развитію ихъ промышленной жизни. Быть можетъ, иначе быть не могло; но во всякомъ случаѣ она сама себѣ воспитала конкурентовъ.
Когда текстильные заводы распространятся въ Индіи, они отнимутъ работу у англійскихъ ткачей. Ліонскій рабочій потерпитъ непоправимый, можетъ быть, ущербъ изъ за китайскаго или японскаго рабочаго. Побѣды или пораженія будущаго примутъ экономическую форму. О нихъ прочтутъ въ отчетахъ и балансахъ. Врагамъ Европы не потребуется посылать ей ультиматумовъ или снаряжать противъ нея армій. Достаточно будетъ закрыть ей рынки сбыта, чтобы вернуть ее къ скромной роли, какой заслуживаютъ ея небольшая территорія и уменьшающаяся населенность.
Такой разрывъ экономическаго равновѣсія, который неизбѣжно повлечетъ за собой паденіе европейскаго господства-, правда, произойдетъ не завтра. Африка, несмотря на панисламистскую пропаганду и на старанія совѣтскихъ агентовъ, остается раздѣленной, неспособной къ сплоченному выступленію. Сѣверная Америка и доминіоны будутъ страстно сопротивляться японской и китайской иммиграціи. Зато въ Южной Америкѣ, думаетъ Стоддардъ, благодаря скрещиваніямъ, метисы и мулаты легко могутъ пріобрѣсти преобладаніе надъ бѣлыми. Но главное, Азія не едина; примѣръ Китая являетъ ея анархію. Если бы триста милліоновъ индусовъ прогнали кучку правящихъ ими англичанъ, все заставляетъ предполагать, что у нихъ немедленно начался бы хаосъ, который сдѣлалъ бы ихъ безвредными. Кромѣ Японіи, Азія лишь медленно воспринимаетъ европейскую научную технику, не располагаетъ навыками и пріемами западной культуры. Море, наконецъ, все еще в рукахъ Америки и Европы.
Выводы обоихъ авторовъ не безнадежны, какъ бы серьезны ни были ихъ опасенія. Многое можно сдѣлать, чтобы отвратить опасность, сгладить противорѣчія, направить въ нужное русло неизбѣжный ходъ вещей, — для итого надо только пойти навстрѣчу фактамъ и отнюдь отъ нихъ не прятаться. Дѣло не только в созданіи европейскаго единства, не въ союзѣ бѣлыхъ, но въ мудрой политикѣ но отношенію къ цвѣтнымъ. Возстановленная послѣ войны Европа должна найти способы соглашенія съ ними, не превратить этихъ соперниковъ въ непримиримыхъ враговъ и вмѣстѣ съ тѣмъ обуздать ихъ аппетиты. Стоддардъ рекомендуетъ желтымъ съ коричневыми предоставить Азію, оставивъ за бѣлыми доминіоны, Африку и Америку.
Англосаксонецъ и гражданинъ Соединенныхъ Штатовъ нѣсколько простодушно сказался въ этомъ совѣтѣ, но здраваго смысла его предложеніе не лишено. Во всякомъ случаѣ, въ своихъ собственныхъ интересахъ, въ интересахъ своего собственнаго будущаго, Европа должна вопросъ о «цвѣтныхъ» себѣ поставить и какъ-то попытаться его рѣшить. Она не можетъ строить свою политику ни на ненависти, ни на презрѣніи къ цвѣтнымъ, ни на сентиментальной къ нимъ симпатіи. Но главное, она именно должна ее строить, доказать, что она понимаетъ насущность задачи, поставленной ей временемъ, и разъ навсегда отказаться отъ легкомысленнаго пожиманія плечами передъ тѣмъ, что, можетъ быть, всего важнѣй.
Н. Дашковъ (Владимиръ Вейдле)
Возрожденіе, №1078, 15 мая 1928
Visits: 38