Лондон—почти что времен Шерлока Холмса. Еще жив Конан-Дойл…

Лондонскіе парки: замѣтки шоффера

Одна изъ самыхъ привлекательныхъ достопримѣчательностей, которою по справедливости можетъ гордиться здѣшній обыватель—это сады Лондона, тянущіеся одинъ за другимъ почти на четыре версты, Кенсингтонъ, Хайдъ-Паркъ, Гринъ-Паркъ, Ст. Джемсъ-Паркъ переходятъ одинъ въ другой и необычайно украшаютъ своей зеленью немного мрачный, сѣрый и однообразный городъ.

Красиво расположенные, поражающіе своими могучими вѣковыми деревьями, обиліемъ самыхъ разнообразныхъ цвѣтовъ, съ самой ранней весны и до поздней осени смѣняющимися, и особенно—ярко-зелеными совершенно исключительными газонами. Эти сады являются любимымъ мѣстомъ прогулокъ обитателей Лондона…

Двѣ вещи особенно въ нихъ примѣчательны, во-первыхъ, то, что въ серединѣ большого города съ многомилліоннымъ населеніемъ зачастую можно видѣть пасущимися на лужайкахъ этихъ садовъ стада овецъ; и во-вторыхъ, то, что никому не возбраняется ходить по травѣ, причемъ и трава отъ этого какъ будто бы не страдаетъ. Удивительные газоны свѣжи и зелены, какъ будто бы по нимъ не проходили сотни и тысячи людей.

Говорятъ, что когда одного англійскаго садовника спросили, какимъ искусствомъ достигаютъ они столь безподобныхъ газоновъ, онъ отвѣтилъ: «о, очень просто: мы ихъ подстригаемъ каждую недѣлю и поливаемъ утромъ и вечеромъ ежедневно вотъ уже двѣсти лѣтъ».

Не знаю, правда это или досужая выдумка, но только зелень и свѣжесть травы въ этихъ садахъ поистинѣ изумительны.

Самый обширный и наиболѣе посѣщаемый изъ парковъ—это Хайдъ-Паркъ. По всему саду проложены мягкія песчаныя дорожки для верховыхъ и по утрамъ онѣ полны всадниками на чудесныхъ лошадяхъ. Верховая ѣзда—это англійская страсть, и всѣ кто имѣютъ возможность— начиная съ крошечныхъ дѣтей вплоть до глубокихъ стариковъ,—утромъ выѣзжаютъ въ паркъ на прогулку. Зачастую приходится видѣть три поколѣнія вмѣстѣ, и всѣ одинаково наслаждаются своей утренней прогулкой. Въ особенности хороши дѣти; крошечныя дѣти, порою на видъ не болѣе какъ четырехъ-пяти лѣтъ, съ важнымъ видомъ ѣдутъ на своихъ маленькихъ лошадкахъ, сопровождаемые старымъ стремяннымъ, который иногда двухъ-трехъ такихъ малышей ведетъ на поводкахъ. Подростки немного постарше, смѣло и ловко управляютъ своими небольшого роста полукровками. Энергичные, съ загорѣлыми отъ пребыванія на свѣжемъ воздухѣ лицами, молодые люди, съ виду похожіе на офицеровъ, проносятся галопомъ на втянутыхъ (?) кровныхъ коняхъ. Пожилые нѣсколько болѣе степенно ѣдутъ на хорошо выѣзженныхъ послушныхъ, болѣе тяжелаго типа, лошадяхъ. И тутъ же на самыхъ новенькихъ блестящихъ сѣдлахъ, но далеко не на блестящихъ лошадяхъ, облеченные въ весьма крикливаго вида верховые доспѣхи, неувѣренно уцѣпившись за поводья, жирные, неуклюжіе, отдаютъ дань модѣ «нувориши», безтолково трясясь на сѣдлахъ и вызывая ѣдкія замѣчанія прохожихъ, которые либо идутъ по дорожкамъ, либо стоятъ у загородокъ, разсматривая проѣзжающихъ мимо нихъ верховыхъ.

Большинство женщинъ ѣздитъ по-мужски. Длиный кафтанъ, рейтузы, все мужского покроя, и лишь широкополая фетровая мягкая шляпа отличаютъ наѣздницъ отъ наѣздниковъ. Ѣздятъ въ большинствѣ случаевъ неважно; старая школа ѣздить—значительно лучше, но, увы, приверженцевъ ея немного осталось и видно, что онѣ съ нѣкоторымъ пренебреженіемъ смотрятъ на это новшество, какъ бы нарочито подчеркивая свое превосходство въ ѣздѣ. Но старая школа, видно, уже отжила: дѣвочки-подростки почти всѣ ѣздятъ по-мужски и лишь тѣмъ отличаются отъ своихъ старшихъ сестеръ и братьевъ, что у первыхъ надѣты широкополыя фетровыя шляпы, вторые въ котелкахъ, тогда какъ подростки носятъ бархатныя охотничьи шапочки съ козырьками, наподобіе жокейскихъ.

Истинные любители выѣзжаютъ рано—въ восемь-девять часовъ они уже въ сѣдлѣ. Тѣ, кто выѣзжаютъ по необходимости, появляются позже, часовъ около одиннадцати, ребятишки же — отъ десяти до двѣнадцати часовъ. Кучками по нѣсколько человѣкъ идутъ они подъ наблюденіемъ стараго опытнаго слуги и оживляютъ своимъ смѣхомъ и весельемъ дорожки парка.

Дѣти очаровательны. Особенно самыя маленькія! Ноги ихъ не достигаютъ до нижняго края сѣдла и, тѣмъ не менѣе, они цѣпко держатся на своихъ лошадкахъ и только лишь немного болѣе сосредоточены и напряжены, чѣмъ ребятишки лѣтъ десяти, смѣло и свободно сидящіе на своихъ понькахъ и очень ловко съ ними справляющіяся.

Парки—вообще дѣтское царство: дѣти верхомъ, дѣти, играющія на лужайкахъ, дѣти на колясочкахъ, катаемыхъ типичными англійскими нянями, краснощекія здоровыя дѣти, которыя выходятъ на воздухъ во всякую погоду, да еще по-теперешнему безъ всякихъ головныхъ уборовъ, и вносятъ оживленіе и жизнь въ эти и безъ того оживленные и красивые парки.

Это въ будніе дни. Въ воскресенье въ паркѣ возлѣ главныхъ воротъ «церковный парадъ». Лондонское общество, живущее въ Уестъ-Эндѣ, прилегающемъ къ Хайдъ-Парку, возвращается домой послѣ церкви черезъ паркъ.

Вдоль дорожекъ стоятъ красивые автомобили, по дорожкамъ движется красивая нарядная толпа; женщины въ изумительныхъ платьяхъ и шляпахъ (здѣсь показываются послѣднія новинки изъ области нарядовъ) мужчины въ «формѣ»—визитка, цилиндръ, на ногахъ «попонки».

Это мѣсто, гдѣ встрѣчается «весь Лондонъ», гдѣ наряды дамъ подвергаются жестокой критикѣ завистливыхъ соперницъ, гдѣ сплетничаютъ, гдѣ себя показываютъ и на другихъ смотрятъ.

Самое удивительное то, что въ Англіи, гдѣ вообще мундировъ почти никогда не видно, на все и на всѣ случаи жизни установлена обычаемъ особая форма одежды, правила коей считается чрезвычайно неприличнымъ нарушать.

Служащіе въ конторахъ Сити, прикащики изъ различныхъ магазиновъ, всѣ имѣютъ свою особую «форму», даже рабочіе и тѣ одѣты въ «рабочую форму»—мягкая фуражка, шея повязана платкомъ вмѣсто галстука, штаны изъ рейчатой матеріи, перетянутые подъ колѣномъ ремешкомъ.

Кажется, нѣтъ другой страны въ мірѣ, гдѣ граждане были бы столь свободны передъ закономъ, какъ въ Англіи—и въ то же время такъ связаны обычаемъ. Англія—страна неписаннаго права, которое весьма строго соблюдается и ревниво оберегается.

Но возвратимся къ парку.

Посрединѣ парка находится озеро «Серпентайнъ», гдѣ можно кататься на лодкахъ, а зимой, говорятъ, даже иногда и на конькахъ. По озеру, ничуть не пугаясь лодокъ, плаваютъ дикія утки, гнѣздящіяся въ прибрежныхъ кустахъ и заводяхъ, и иногда, поднимаясь на крыло, стрѣлою проносятся между деревьями и снова тяжело падаютъ на воду.

Въ пруду разрѣшено купаться.

Въ послѣполуденные часы, подъ вечерь, на лужайкахъ парка здѣсь и тамъ парочки, лежащія на травѣ—это влюб ленные, которые ищутъ уединенія и находятъ его въ десяти шагахъ отъ самыхъ людныхъ дорожекъ. Но прохожіе ихъ не смущаютъ, и сами прохожіе ими не смущаются— цѣловаться и обниматься, сидя на лужайкахъ парковъ—въ обычаѣ страны, и поэтому дурного въ этомъ ничего нѣтъ.

Дизель
Возрожденіе, №328, 26 апрѣля 1926

Views: 23