Помню, въ прошломъ году получилъ я отъ одного незнакомаго бѣженца, живущаго въ Черногоріи, слѣдуюшее письмо:
«Милостивый Государь,
Посовѣтуйте, ради Бога, что мнѣ дѣлать. Служу я здѣсь въ глухомъ черногорскомъ городкѣ, въ качествѣ преподавателя гимназіи уже около восьми лѣтъ, всѣми силами стараюсь выбраться отсюда въ Америку и ничего не могу добиться. Въ С. Штатахъ у меня живутъ очень состоятельные друзья, которые обѣщаютъ мнѣ отличный заработокъ въ своемъ предпріятіи, если только я переѣду въ Америку. Однако въ отвѣтъ на запросъ, отправленный въ бѣлградское американское консульство, мнѣ сообщили, что русская квота заполнена на много лѣтъ впередъ и раньше истеченія этого срока о переѣздѣ мечтать невозможно. Не помогла и приложенная къ прошенію блестящая рекомендація моего начальства, въ которой говорится, что человѣкъ я трудолюбивый, честный, лояльный, скромный. Консульство отвѣтило, что въ преподавателяхъ Америка не нуждается, и потому я подлежу квотѣ въ обычномъ порядкѣ».
Такъ писалъ неизвѣстный мнѣ черногорскій бѣженецъ. И, помню, я сейчасъ же отвѣтилъ ему:
«Милостивый Государь,
Какъ ни жаль, но дѣлу вашему ничѣмъ помочь не смогу. Слышалъ я, что внѣ квоты американцы пускаютъ агрономовъ. Однако не знаю, можете ли вы быстро изучить это дѣло. Во всякомъ случаѣ, попробуйте, авось, къ счастью, выйдетъ».
Черезъ мѣсяцъ, приблизительно, получилъ я грустную открытку:
«Милостивый Государь,
Пробовалъ агронома, однако ничего не добился. Предыдущія рекомендаціи испортили дѣло. Ради Бога, посовѣтуйте еще какую-нибудь льготную спеціальность. Наведите какъ можно скорѣе справки и телеграфируйте. Расходы по телеграммамъ обязательно оплачу».
И вотъ, начали мы обмѣниваться телеграммами:
Я:
«Въ такомъ случаѣ, попробуйте сделаться кинематографической звѣздой. Говорятъ, звѣздъ пропускают»».
Онъ:
«Не могу. Что еще?»
Я:
«Черногорскую королеву красоты изобразите».
Онъ:
«Не выйдетъ. Дальше!»
Я:
«Простую кормилицу, въ такомъ случаѣ. Можете?»
Онъ:
«Нѣтъ».
И съ тѣхъ поръ мы оба смолкли. Корреспондентъ мой какъ будто примирился съ участью. Я постепенно сталъ забывать объ его существовании. И вотъ, вдругъ, недѣлю назадъ отъ него письмо. Но уже бодрое, радостное, полное всякихъ надеждъ.
«Милостивый Государь, — пишетъ онъ. — Прочелъ на-дняхъ въ газетахъ о путешествіи американского короля бандитовъ Джека Даймонда и воспрянулъ духомъ. Я сдѣлаюсь бандитомъ. Честное слово! Тотъ восторженный пріемъ. который оказали пассажиры парохода «Бельгенланда» этому американскому разбойнику и та удивительная легкость, съ которой этотъ полноправный гражданинъ путешествуетъ по странамъ Новаго и Стараго Свѣта, ясно показываютъ, что до сихъ поръ я стоялъ на совершенно ложномъ пути, идіотски добросовѣстно исполняя роль скромнаго преподавателя латинскаго языка. Конечно, вся моя прежняя жизнь идетъ въ разрывъ съ той профессіей, которую я теперь избираю, чтобы получить вѣсъ въ глазахъ американскихъ и европейскихъ властей. Однако бандитомъ мнѣ сдѣлаться все-таки гораздо легче, нежели королевой красоты, а тѣмъ болѣе кормилицей. Изъ газетъ, между прочимъ, узналъ, что въ Брюсселѣ Джекъ Даямондъ на глазахъ полиціи имѣлъ совѣщаніе со своей шайкой относительно плана дѣйствій въ Америкѣ на предстоящій зимній сезонъ. Слѣдовательно, чтобы меня сейчасъ свободно пропустили въ Бельгію, для посадки на пароходъ, придется списаться кое съ кѣмъ изъ пріятелей въ Брюссель, не захотятъ ли они образовать со мной бандитную шайку. А пока буду списываться, приступлю къ изученио американскихъ методовъ шантажа и убійствъ. Комплектъ старыхъ газетъ, получаемыхъ въ гимназіи, досталъ, аккуратно дѣлаю выписки о похожденіяхъ чикагскихъ грабителей.
Кромѣ того, свелъ тайное знакомство съ нѣкоторыми черногорскими разбойниками, чтобы пріобрѣсти отъ нихъ первыя элементарныя свѣдѣнія. Ну, а затѣмъ поѣду въ Бѣлградъ и отправлюсь прямо въ американское консульство.
По всему вижу, что американцы чрезвычайно суровы къ честнымъ русскимъ преподавателямъ, но зато крайне благосклонны къ международнымъ бандитамъ.
Теперь, навѣрно, пропустятъ».
А. Ренниковъ.
Возрожденіе, №1933, 17 сентября 1930.
Visits: 19