Наши достиженія въ совѣтской литературѣ дошли до головокружительной высоты.

Недаромъ лѣвые эмигрантскіе литературные критики влюбленныхъ глазъ съ нихъ не сводятъ.

У насъ въ эмиграціи беллетристика, по мнѣнію этихъ критиковъ, влачитъ жалкое существованіе. Выдающихся книгъ нѣтъ, талантливыхъ авторовъ нѣтъ. Есть только два-три добрыхъ пріятеля, о которыхъ полезно тиснуть рецензии въ расчетѣ на то, что они въ свою очередь тоже о тебѣ напишутъ.

Но зато тамъ, въ опролетаризированной Россіи, что ни авторъ, то замѣчательное дарованіе. Фединъ, Федюшкинъ, Федченко. Сейфулина, Дрейфулина, Пупулина. Третьяковъ, Четвериковъ, Пятериковъ…

Самое интересное въ совѣтскихъ казенныхъ авторахъ, по мнѣнію нашихъ соціалистическихъ критиковъ, это — бодрое исканіе новыхъ путей. Разумѣется, исканія существовали и раньше, въ дореволюціонный періодъ. Люди, не имѣвшіе внутри себя ничего, естественно шарили вокругъ, старались что-то отыскать, прикарманить.

Однако всѣ старыя исканія имѣли предѣлъ. Всѣ они производились, къ счастью, за собственный рискъ частыхъ издателей, а не за счетъ и рискъ государства, и потому быстро оканчивались. Поищетъ этакій поэтъ новыхъ формъ, поищетъ, увидить, вмѣстѣ съ издателемъ, что ничего не выходитъ, запьетъ горькую и оставитъ литературу въ покоѣ.

Но нынѣшнія исканія въ совѣтской казенной беллетристикѣ, это уже нѣчто совсѣмъ сногшибательное. Авторы такъ бѣшено ищутъ путей, что превращаются изъ беллетристовъ въ настоящихъ ищеекъ.

Предполагая, что это и есть штурмъ и дрангъ новой литературы.

Не такъ давно мы наблюдали увлеченіе казенныхъ коммунистическихъ геніевъ коллективнымъ романомъ. Коллективнымъ въ смыслѣ объекта. Гдѣ дѣйствующими лицами были не индивидуумы, а цѣлыя массы. Но солнце всходитъ и заходитъ, никто въ книжную лавку за такими произведеніями не приходить… И вотъ изъ одной симпатизирующей большевикамъ газеты я узнаю, что въ настоящее время совѣтскій беллетристъ Третьяковъ рѣшилъ вывернуть задачу коллективнаго романа наизнанку.

Прежде коллективомъ въ романѣ былъ объектъ творчества. Теперь будетъ субъектъ.

Раньше одинъ авторъ описывалъ массы. Теперь масса авторовъ будетъ описывать одного индивидуума.

Книга Третьякова носитъ китайское названіе «Денъ-Ши-Хуа». На обложкѣ ея помѣчено двадцать четыре лица, которые принимали участіе въ творчествѣ.

И вотъ нужно ожидать, что этотъ новый періодъ исканія сразу же завоюетъ среди попутчиковъ и распутчиковъ массу адептовъ.

Слѣдующую книгу выпуститъ, должно быть, товарищъ Фединъ, совмѣстно съ Федюшкинымъ, Федулинымъ, Федоркинымъ, Фетюлинымъ…

Затѣмъ выйдутъ романы, принадлежащіе перу ВАПА-а, АХР-а, МОНО-а, ЧОН-а…

Коллегія ГПУ подаритъ міру животрепещущую художественную новинку: «Буря надъ Англіей».

Талантливый авторъ «Наркомпросъ» разразится бульварной повѣстыо «Коллонтай спальныхъ вагоновъ».

Появятся произведенія, созданныя усиліями отдѣльныхъ деревень. Соберется на сходъ, напримѣръ, цѣлое село, сядетъ въ кружокъ около зданія сельсовѣта, напишетъ романчикъ листовъ въ пятнадцать печатныхъ, не считая добавочныхъ, непечатныхь. И въ витринѣ Госиздата запестрятъ книги:

«Село Марьино. Какъ я перегибалось. Романъ».

«Деревня Заманиловка. Колхозушко, отецъ родной. Повѣсть».

И затѣмъ выйдетъ въ свѣтъ, наконецъ, гигантская поэма, передъ которой «Война и Миръ» покажется дѣтской миніатюрой. Авторъ ея — многообѣщающій молодой беллетристъ СССР. Сотрудники — сто милліоновъ, перечисленные въ особомъ аппендиксѣ. А заглавіе соотвѣтствующее:

«Рычи, вселенная!»

А. Ренниковъ
Возрожденіе, №1898, 13 августа 1930.

Visits: 21