1930 годъ начался и протекаетъ въ волненіяхъ, возстаніяхъ, революціяхъ. Опять китайская гражданская война свирѣпствуетъ на всемъ пространствѣ необъятной страны. Пылаютъ города, вырѣзаются сотни тысячъ человѣкъ, и «генералы» образуютъ союзы или расходятся, предавая другъ друга и уничтожая вчерашнихъ союзниковъ. Въ броженіи Индо-Китай. Сосѣди — Китай и Индія — пробудили революціонно-національныя силы, а французская колонія бурлитъ и кипитъ, угрожая бѣдами. Наконецъ, вновь вспыхнулъ костеръ въ Индіи. «Пассивное» сопротивленіе Ганди — это чисто восточное міроощущеніе — очень быстро смѣнилось революціоннымъ дѣйствіемъ. Если англійскія власти справляются съ отдѣльными вспышками революціи, возникающими въ разныхъ мѣстахъ, это свидѣтельствуетъ, что вся Индія пребываетъ въ революціонномъ состояніи. Востокъ проснулся. Европа имѣетъ передъ собою исполинскіе очаги недовольства ею — Европой, покровительницей и владычицей.
Національное пробужденіе Востока началось уже четверть вѣка тому назадъ, медленно распространяясь изъ Турціи на Персію, Индію, Китай и Индо-Китай. Очевидно, ходъ исторіи неотвратимъ. Европа обучаетъ Востокъ не только гигіенѣ и техникѣ, но и вызываетъ то политическое подражаніе, которое неизбѣжно, когда люди долго живутъ рядомъ. Если въ европейскую культуру, какъ одно изъ звеньевъ ея, входитъ и заостренное національное чувство, — какъ можетъ не оказаться его у тѣхъ восточныхъ народовъ, которые постепенно вовлекаются въ европейскую культуру?
«Рычаніе» Востока и есть проявленія національнаго чувства народовъ, находящихся подъ непосредственнымъ вліяніемъ Европы. И безпристрастный наблюдатель отмѣтитъ это явленіе, какъ несомнѣнный шагъ впередъ отсталыхъ и вѣками спавшихъ народовъ. Расширенный для Востока вещный міръ онъ — Востокъ — пытается одухотворить, облечь въ формы національнаго сознанія и національнаго міроощущенія. Во имя этого льется кровь, уничтожаются города и поля. Таковъ былъ крестный путь всѣхъ народовъ, черезъ страданія и кровь приходившихъ къ самостоятельной жизни.
Но область нашихъ наблюденій нынѣ крайне затуманена тѣмъ, что національное движеніе Востока поддерживается и сплошь да рядомъ провоцируется ненавистниками національныхъ движеній, принципіальными ихъ отрицателями — большевиками. Вотъ уже восемь лѣтъ, какъ они всѣми силами пытаются извратить національныя движенія, овладѣвъ ими обманнымъ путемъ для «интернаціональныхъ» своихъ заданій. Какую характерную картину являетъ исторія совѣтско-китайскихъ отношеній за эти послѣдніе годы! Китайцы оказались хитрѣе большевиковъ. Они приняли ихъ помощь, обѣщая повиноваться Москвѣ. Но лѣвая часть Гоминдана была меньшинствомъ, восторжествовалъ Чіанъ-Кай-Шекъ, [1] который немедленно отдѣлался отъ Москвы. Теперь большевикамъ вновь удалось собрать нѣсколько китайскихъ «генераловъ», ссудить ихъ деньгами, вооружить ихъ арміи, и опять пылаетъ гражданская война. Кто побѣдитъ? Этого предвидѣть нельзя. Но ни на минуту нельзя сомнѣваться въ томъ, что «генералы», субсидируемые Москвой, въ случаѣ побѣды надъ Нанкиномъ, немедленно-же порвутъ съ большевиками и начнутъ ту самую національную политику, которую велъ Чіанъ-Кай-Шекъ. Это не только предположеніе, основанное на рядѣ прецедентовъ. Лица, отлично знающія Китай и находящіяся въ курсѣ тамошнихъ событій, утверждаютъ это всѣ въ одинъ голосъ.
Вѣроятно, и въ Индіи произойдетъ то же. «Красные» индусы, натаскиваемые большевиками на революціонную рѣзвость, отряхнуть отъ подошвъ своихъ прахъ Москвы въ тотъ день, когда осуществится хотя бы часть ихъ пожеланій. У разбитаго корыта коммунизма останутся лишь сами большевики, ищущіе спасенія въ революціяхъ и возстаніяхъ.
Борьба съ большевизмомъ, въ концѣ концовъ, сводится къ: 1) умѣнію вовремя урегулировать внутренне-государственныя отношенія и 2) предоставленію покореннымъ народамъ опредѣленнаго количества національныхъ правь.
Если большевизмъ отвратительными методами управленія, своей агитаціей и нестерпимой лживостью фразъ являетъ опасность тѣмъ, что подкупомъ и уговорами на время соблазняетъ нищихъ и темныхъ людей, — тотъ же большевизмъ оказывается слабымъ, когда онъ сталкивается со свободными народами. Свобода не терпитъ лжи и обмана, она не нуждается въ гипнозѣ красивыхъ словъ и театральныхъ жестовъ. И такъ какъ свобода является основнымъ признакомъ культуры, — не приходится сомнѣваться, что Востокъ, пробужденный къ культурѣ, очень быстро отдѣлается отъ большевизма. Вкусивъ отъ древа европейской культуры, — Азія съ омерзеніемъ отвернется отъ московскаго коммунизма.
Пока идетъ игра. Востокъ беретъ у Москвы деньги, оружіе, инструкторовъ, лозунги. А затѣмъ наступитъ конецъ войнѣ; денегъ и оружія не нужно будетъ, лозунги будутъ брошены въ корзину времени, а инструкторовъ отправятъ восвояси. Такъ было, такъ будетъ. Ибо непобѣдимы законы движенія, неотвратимы пути развитія человѣка и народовъ.
Такъ, въ дни своей культуры, справляемые русскимъ зарубежьемъ, невольно мысль отъ частнаго переходитъ къ общему. Культура — національна. Но это — лишь въ небольшой мѣрѣ. Культура — обща; это — въ полномъ объемѣ. Русская культура специфична, какъ всякая другая. Но, какъ всякая другая, она сродна съ французской, германской, любой другой. Тѣ-же истоки, то-же развитіе, тѣ-же конечныя цѣли. Иванъ III, Василій III, Иванъ ІV, Алексѣй Михайловичъ, Петръ I и Екатерина II отлично эмали природу культуры. Они выписывали изъ-заграницы не только цеховыхъ мастеровъ, но и ученыхъ; они изучали духовную жизнь Европы и постепенно втягивали Россію въ обще-европейскую культурную жизнь. Но и до того Господинъ Великій Новгородъ бралъ у Византіи и Италіи идеи. Такъ была создана россійская культура, такъ было создано русское государство. Узко-націоналистическая Московія постепенно замѣнилась государствомъ россійскимъ, огромной культурой, которую должны были строить десятки народовъ, населявшихъ необозримую русскую равнину. Развѣ не поучительно, что эмблемой русской культуры, нашей гордостью и великой душевной радостью является Пушкинъ, въ которомъ такъ пламенно бурлила африканская кровь? Въ этомъ была и есть сила русской культуры, что она, будучи національной, одновременно и въ большей еще степени — общечеловѣчна.
Геній Данте, Шекспира и Гете мы не можемъ замкнуть въ узко-національный кругъ мыслей, настроеній и выявленнаго творчества. Пушкинъ также не замкнутъ и не поглощенъ специфически-русской стихіей. Авторъ «Моцарта и Сальери» принадлежитъ не только Россіи, но всему міру, какъ воитель вѣчной красоты и единой правды.
Двѣ красоты, двѣ правды — ихъ не было и нѣтъ. Это только плохіе живописцы и поэты убѣждаютъ себя и другихъ, что въ бѣгѣ времени мѣняется содержаніе истины. И только грубѣйшіе матеріалисты могутъ пытаться отнять у правды ея абсолютность. Поэтому-то книга Іова и гетевскій «Фаустъ», какъ книги истины, останутся величайшими произведеніями литературы, пока существуетъ человѣкъ. Соединенные и одновременно разъединенные люди держатся, какъ общество, только сознаніемъ единства той истины, которая сказывается во всемъ. Поэтому мы обязаны всегда протестовать, когда лже-учителя проповѣдуютъ «двѣ культуры». Потому надо противиться этой проповѣди, что она развращаетъ молодежь, оспаривая утвержденіе той единой истины, что даны Библіей и Евангеліемъ.
Быть можетъ, въ торжественные дни празднованія русской культуры объ этомъ не слѣдовало-бы говорить. Но вниманію читателей я предложу слѣдующій попутный фактъ, заимствованный мной изъ варшавской «За Свободу». Въ Ново-Вилейкѣ, маленькомъ нынѣ польскомъ городкѣ, 31 мая праздновали День русской культуры. И передъ поставленнымъ на эстрадѣ бюстомъ Пушкина для аудиторіи, переполненной русскими и поляками, произносились рѣчи. Я думаю, что было трогательное зрѢлище. Въ глухомъ городкѣ, оторванныя отъ Родины дѣти ея воздавали хвалу породившей ихъ матери. Но нѣкій ново-вилейскій философъ вздумалъ прочесть докладъ на тему: «Россія и Западъ — двѣ культуры». По старымъ трафаретамъ докладчикъ сообщилъ, что русская культура — «одухотворенная, всечеловѣческая», а европейская — «матеріалистическая», создавшая и большевизмъ. Разумѣется, не обошлось безъ ссылокъ Достоевскаго и другихъ.
Я читалъ это съ большой грустью. Достоевскій для многихъ превратился въ шамана, которому дано вызывать духи. Геніальный писатель не зналъ и не понималъ Запада, и его интуиція часто оказывалась ошибочной именно потому, что онъ не зналъ духовнаго міра Запада. Будучи въ Европѣ, Достоевскій увидѣлъ въ ней благоустроенный матеріальный міръ. Художественный геній писателя какъ-бы покрылъ всѣ его философскія ошибки, всѣ его — иногда невѣжественныя — соціологическія построенія. Но значительная часть русскаго общества пошла за Достоевскимъ, какъ за пророкомъ: вѣдь это такъ легко! Принимая на вѣру построенія Достоевскаго и его предшественниковъ, можно — дѣйствительно — утвердиться въ той національной гордынѣ, которая всегда находится въ противорѣчіи съ Правдой и только мѣшаетъ развитію разумнаго національнаго чувства.
«Наша» истина, — нѣтъ ея у другихъ. Кто скажетъ, что это правильно? Кому дано объ этомъ судить? И неужели вся исполинская духовная культура Запада идетъ насмарку въ угоду фальшивому построенію? Наконецъ, простой вопросъ: Пушкинъ, созданный Россіей, какую культуру олицетворялъ онъ: Россіи или Запада? Не думаю, чтобы нашелся человѣкъ, который бы отвѣтилъ; только Россіи, либо только Запада. Пушкинъ — это культура подлинная, великая, обше-человѣческая и всечеловѣческая, безъ кавычекъ. Втиснуть Пушкина въ рамки «русской» культуры какъ-то смѣшно. Великій писатель потеряетъ сразу все величіе всеобъемлющаго пониманія своего людей, природы, событій.
Не будемъ-же безмѣрно гордиться. Быть можетъ, несчастья сдѣлали насъ чрезмѣрно щепетильными. Мы въ своихъ чувствахъ къ Россіи часто пытаемся найти ту силу, которая насъ спасаетъ, и потому такъ выдвигаемъ свои достоинства въ противовѣсъ недостаткамъ Европы. Но тогда это не болѣе, какъ нѣкое душевное состояніе, которое можно объяснить, даже оправдать. Но на рынкѣ настоящихъ цѣнностей такое душевное состояніе не стоитъ много. Истина — не въ импульсахъ и не въ разсужденіяхъ отъ обиженной гордыни.
День русской культуры цѣненъ другимъ и другимъ насъ объединяетъ. Въ дни празднованія мы вправѣ сказать и другимъ и самимъ себѣ, что исторія Россіи — это не только географическіе ея размѣры, не только бывшій внѣшній блескъ. Огромнымъ трудомъ и могучимъ разумомъ въ единое государственное тѣло были собраны десятки народовъ разныхъ вѣръ и навыковъ. Въ этомъ грандіозномъ тѣлѣ функціи разныхъ органовъ подчинялись одной общей цѣли. И потому была создана единая для всѣхъ россіянъ культура. Она-то и родила Пушкина, который олицетворилъ въ себѣ геній всей Россіи и единство общей культуры.
Съ этимъ приказомъ отъ отцовъ нашихъ и должны мы придти въ будущую Россію. Предки намѣтили пути. Они строили Россію, они создавали ея — европейскую и русскую — культуру. И мы обязаны слѣдовать этимъ путемъ. И тогда Россія будетъ великой, свободной, творческой страной, конгломератъ народовъ которой и явитъ великую россійскую націю. Московія ушла въ прошлое, ея не было уже съ Ивана ІV, ни къ чему и мечтать о возвращеніи къ ней.
Петръ Рыссъ.
Возрожденіе, №1842, 18 іюня 1930.
[1] Чанъ Кайши.
Visits: 26