Monthly Archives: November 2020

Русская армія въ изгнаніи. 1920 — 1923 г.

1. Прибытіе Русской арміи и флота въ Константинополь.

6-го/19-го ноября 1920 года на Босфорѣ сосредоточилось 126 судовъ русскаго военнаго и торговаго флота, имѣя на борту около 150-ти тысячъ человѣкъ какъ чиновъ Русской арміи, такъ и гражданскаго населенія.

Изъ флота юга Россіи ушли всѣ суда, которыя могли стоять на водѣ: 66 вымпеловъ русской эскадры (18 боевыхъ судовъ, 26 транспортовъ и 22 мелкихъ судна), 9 торгово-пассажирскихъ пароходовъ, мелкія суда торговаго флота и почти всѣ частновладѣльческія.

Передъ эвакуаціей Крыма генералъ Врангель открыто объявилъ всѣмъ, оставляющимъ предѣлы Отечества, о невозможности разсчитывать на чью-либо помощь на чужбинѣ, предлагая каждому свободно рѣшить свою судьбу.

До 150-ти тысячъ человѣкъ не сочли возможнымъ остаться на родинѣ и пошли на чужбину, изъ нихъ свыше 100 тысячъ воинскихъ чиновъ и около 50 тысячъ гражданскаго населенія, въ томъ числѣ свыше 20 тысячъ женщинъ и около 7 тысячъ дѣтей.

Изъ 100 тысячъ воинскихъ чиновъ около 50 тысячъ принадлежали къ строевымъ частямъ арміи и флота, свыше 6 тысячъ было вывезено раненыхъ и больныхъ (всѣ желающіе — преимущественно офицеры и юнкера), до 40 тысячъ чиновъ тыловыхъ учрежденій и частей и свыше 3 тысячъ чиновъ военно-учебныхъ заведеній.

На судахъ, пришедшихъ изъ Крыма, было вывезено также и казенное имущество: интендантскихъ грузовъ (продовольствіе, обмундированіе, бѣлье, шерсть, обувь, мануфактура) на сумму около 60 милліоновъ франковъ, артиллерійскихъ грузовъ на 35 милліоновъ франковъ, и угля на 6.500.000 франковъ: всего на сумму до 110 милліоновъ франковъ.

Все это имущество, за исключеніемъ весьма незначительной части обмундированія, бѣлья и проч., выданнаго на нужды арміи и бѣженцевь, на сумму примерно 15 милліоновъ франковъ, взято французами.

Согласно договора Главнокомандующаго съ верховнымъ комиссаромъ Франціи на югѣ Россіи графомъ де-Мартель, всѣ лица, эвакуированныя изъ Крыма, поступали подъ покровительство Французской республики, взамѣнъ чего правительство Франціи брало въ залоги русскій тоннажъ.

По прибытіи въ Константинополь, генералъ Врангель поставилъ себѣ задачи:

1) Прежде всего обезпечить всѣхъ вывезенныхъ изъ Крыма кровомъ и пищей и оказать раненымъ и больнымъ медицинскую помощь.

2) Отдѣлить изъ вывезенныхъ чиновъ арміи и флота весь боевой матеріалъ и, организовавъ его, использовать время пребыванія на чужбинѣ для того, чтобы надлежаще воспитать его морально, обучить и по возможности, поставить на самостоятельныя ноги въ матеріальномъ отношеніи.

3) Учитывая, что французы не могутъ долго содержать эвакуированныхъ, теперь же начать переговоры съ правительствами славянскихъ государствъ и Венгріи о перевозкѣ арміи въ эти братскія и сочувствующія страны, гдѣ, не ложась бременемъ на пріютившіе ее народы, армія могла бы своимъ трудомъ существовать до того дня, когда она будетъ снова призвана выполнить свой долгъ передъ Родиной.

4) Связать разбросанныхъ по всѣмъ государствам Европы русскихъ воиновъ съ арміей.

5) Объединить русскую общественность вокругъ арміи, какъ ядра національной Россіи, и

6) Соотвѣтствующей политической работой показать, что борьба, которую вела оставленная всѣми Русская армія, имѣетъ значеніе міровое, почему армія эта должна получить заслуженную ею помощь и поддержку.

Задачи эти, съ первыхъ же дней по прибытіи въ Константинополь, стали настойчиво проводиться въ жизнь.

На первой очереди стоялъ насущный вопросъ срочнаго разсредоточенія прибывшихъ изъ Крыма въ Константинополь.

1) Около 60 тысячъ чиновъ арміи было отправлено, съ сохраненіемъ военной организаціи и съ оставленіемъ части оружія, въ особые военные лагери, гдѣ французскимъ правительствомъ имъ былъ обезпеченъ паекъ: регулярныя войска свыше 25 тысячъ, подъ начальствомъ генерала-отъ-инфантеріи Кутепова, — въ Галлиполи, около 15 тысячъ донцовъ, подъ начальствомъ генералъ-лейтенанта Абрамова, — въ раіонѣ Чаталджи и до 15 тысячъ кубанцевъ, подъ начальствомъ генералъ-лейтенанта Фостикова, — на островъ Лемносъ.

2) Всѣ раненые и больные были устроены въ иностранныхъ и русскихъ госпиталяхъ въ раіонѣ Константинополя и плавучихъ. Инвалиды — помѣщены во вновь открытыя санаторіи и инвалидные дома.

3) 32 тысячи бѣженцевъ были отправлены въ различныя государства, правительства коихъ дали согласіе на ихъ пріемъ и обѣщали оказать имъ помощь: 22 тысячи въ Королевство С.X.С., въ томъ числѣ 2 кадетскихъ корпуса, 2 тысячи въ Румынію, 4 тысячи въ Болгарію и до 2 тысячъ въ Грецію.

4) 30 судовъ русскаго военнаго флота, съ личнымъ составомъ до 6 тысячъ человѣкъ, въ томъ числѣ и морской кадетскій корпусъ, по указанію правительства Франціи, пошли въ Бизерту.

5) Оставшіеся въ Константинополѣ бѣженцы были устроены въ лагеряхъ, открытыхъ французами, и общежитіяхъ, организованныхъ сформированною распоряженіемъ генерала Врангеля бѣженской частью и общественными организаціями на средства, отпущенныя командованіемъ.

2. Жизнь арміи въ военныхъ лагеряхъ: Галлиполи, Лемносъ, Чаталджа

Покончивъ съ первой насущной задачей, немедленно приступлено было къ выполненію остальныхъ, выдѣливъ въ первую голову вопросы о новой организаціи арміи, поднятіи дисциплины и духа въ ней, обученіи войскъ и о перевозкѣ арміи въ славянскія страны.

Съ первыхъ же шаговъ жизни на чужбинѣ, неуклонно проводился принципъ, что въ арміи должны остаться лишь желающіе. Право перехода на бѣженское положеніе, сразу же по прибытіи въ Константинополь, было предоставлено сначала лишь извѣстнымъ категоріямъ лицъ, а затѣмъ и всѣмъ безъ исключенія чинамь.

Выдѣливъ изъ себя небоеспособные элементы, армія, сведенная въ три корпуса: 1-й армейскій, Донской (вскорѣ, за исключеніемъ одной бригады, перевезенный изъ раіона Чаталджи на Лемнось) и Кубанскій, уменьшила до 45 тысячъ свой составъ, но зато окрѣпла морально для предстоящихъ ей испытаній.

Расшатанная дисциплина, какъ слѣдствіе долгой гражданской войны, требовала принятія исключительныхъ мѣръ и твердости начальниковъ.

Учитывая тяжелое нравственное состояніе чиновъ арміи на чужбинѣ, Главнокомандующій призывалъ начальниковъ всѣхъ степеней быть особенно близкими къ своимъ подчиненнымъ и всячески заботиться о нихъ.

Особенное вниманіе въ лагеряхъ было обращено на военно-учебную часть.

Въ восьми военныхъ училищахъ обучалось до 3-хъ тысячъ юнкеровь по программамъ мирнаго времени, въ исключительно трудныхъ условіяхъ, почти безъ пособій.

Были открыты школы: артиллерійская, инженерная, гимнастическая, а также курсы по подготовкѣ командировъ баталіоновъ, ротъ, эскадроновъ, сотенъ, батарей и военно-админнстративные. Во всѣхъ частяхъ шли усиленныя занятія въ учебныхъ командахъ, а также строевыя и по спеціальностямъ различныхъ родовъ войскъ. Съ старшими начальниками велись особыя занятія, устраивались лекціи, доклады, была организована военная игра.

Для дѣтей-подростковь, въ лагеряхъ были устроены гимназія (Галлиполи) и дѣтскіе сады.

Ввиду того, что всѣ русскія казенныя денежныя суммы, находящіяся заграницей, оказались въ рукахъ совѣщанія пословъ, командованіе почти не имѣло средствъ и было лишено возможности оказывать арміи денежную помощь въ нужномъ размѣрѣ.

Отпуская средства на содержаніе бѣженскихъ общежитій и другихъ благотворительныхъ учрежденій въ Константинополѣ, командованію съ большимъ трудомъ удавалось выдавать, и то не каждый мѣсяцъ, денежное пособіе на мелочные расходы чинамъ арміи, находящимся въ военныхъ лагеряхъ (2 лиры офицеру, 1 лира солдату) и производить небольшіе отпуски на учебныя заведенія, — информацію, лѣчебныя заведенія и хозяйственныя надобности частей.

Благодаря неуклонной работѣ всѣхъ чиновъ арміи, во главѣ съ доблестными начальниками генералами Кутеповымъ и Абрамовымъ и несмотря на исключительно трудныя условія жизни, армія вскорѣ стала въ полномъ смыслѣ регулярной, крѣпко спаянной дисциплиной и одухотворенной горячей вѣрой въ правоту и торжество своего дѣла.

Тяжелое испытаніе, выпавшее на долю арміи, испытаніе ея твердости, ея духа, было встрѣчено арміей спокойно и она вышла изъ него съ честью, побѣдительницей, твердо вѣря въ необходимость для родины своего существованія.

Благожелательное поначалу отношеніе къ Русской арміи, къ началу марта 1921 года рѣзко измѣнилось. Подъ давленіемъ враждебныхъ арміи русскихъ общественныхъ круговъ, подъ вліяніемъ политики Англіи и ввиду тяжелаго внутренняго положенія въ самой Франціи, мѣстныя французскія власти, получивъ инструкціи изъ Парижа, стали угрожать прекращеніемъ довольствія и предложили чинамъ арміи три выхода:

1) возвращеніе въ Совдепію.

2) эмиграцію въ Бразилію и Перу и

3) жизнь на собственныя средства.

Въ отвѣтъ на это Главнокомандующій заявилъ, что, вполнѣ сознавая всю тяжесть расходовъ, легшихъ на бюджетъ французскаго правительства, онъ сразу же по прибытіи въ Константинополь началъ вести переговоры съ правительствами славянскихъ государствъ и Венгріи о перевозкѣ и разселеніи въ этихъ государстнахъ, на тѣхъ или иныхъ условіяхъ, контингентовъ арміи, имѣя цѣлью возможно скорѣе уменьшить число лицъ, состоящихъ на французскомъ пайкѣ; къ своему заявленію онъ добавилъ, что переговоры ведутся вполнѣ успѣшно и есть полная надежда разсчитывать на благопріятное разрѣшеніе этого вопроса.

Что же касается возвращенія въ Совдепію или эмиграціи въ Бразилію, то генералъ Врангель опредѣленно сказалъ: „Я, какъ Главнокомандующій, не могу толкать на вѣрный разстрѣлъ или бѣлое рабство людей, честно и съ вѣрою шедшихъ со мною на подвигъ и самыя тяжелыя испытанія“.

Оторванный отъ арміи и лишенный французами возможности повидать войска въ эти тяжелые для арміи дни, Главнокомандующий обратился къ нимъ съ призывомъ: крѣпко сплотиться, какъ годъ тому назадъ въ Крыму, вокругъ него и своихъ начальниковъ, памятуя, что въ единеніи наша сила, и съ неизмѣнной, непоколебимой вѣрой обѣщая имъ, какъ и ранѣе, съ честью вывести ихъ изъ новыхъ испытаній.

Одновременно, съ самой широкой агитаціей въ лагеряхъ за возвращеніе въ Совдепію и эмигрированіе въ Бразилію на полную неизвѣстность, безъ всякой надежды на возвращеніе на Родину, французами оффиціально было объявлено, что Русской арміи больше не существуетъ и что никто не долженъ слушаться своихъ русскихъ начальниковъ, коихъ французы не признаютъ. Все это сопровождалось угрозами прекращенія въ ближайшіе дни пайка.

На предложеніе французовъ пошли лишь наиболѣе слабые духомъ элементы, все сильное осталось непоколебимо, и, въ результатѣ, изъ арміи было отправлено: до 3 тысячъ въ Совдепію и около того же числа въ Бразилію, большей частью казаковъ.

Одновременно, французы открыли запись желающихъ поступить въ иностранный легіонъ, которая дала лишь нѣсколько сотъ человѣкъ.

За время пребыванія въ лагеряхъ, до 4 тысячъ человѣкъ перешло на бѣженское положеніе въ поискахъ заработка, подъ угрозой прекращенія пайка и голодной смерти.

Армія выкристаллизовалась и съ честью вышла изъ этого тяжелаго испытанія, она стала духовно еще крѣпче, еще болѣе стойкой.

3. Перевозка арміи въ славянскія государства

Удачно начатые и энергично проводимые переговоры о перевозкѣ арміи въ славянскія страны и Венгрію затягивались, такъ какъ французы не только не оказывали, казалось бы, естественной съ ихъ стороны поддержки, но всячески тормозили переговоры и чинили препятствія. Лишь благодаря исключительной энергіи и настойчивости удалось достигнуть положительныхъ результатовъ. Удачному завершенію переговоровъ весьма способствовалъ командированный въ славянскія страны генералъ Шатиловъ.

Въ основу разселенія было положено: Русская армія, не ложась бременемъ на пріютившія ее государства, собственнымъ трудомъ добываетъ средства для своего существованія, въ ожиданіи того дня, когда она снова будетъ призвана выполнить свой долгъ передъ Родиной. Главное командованіе содержитъ минимальный командный составъ, инвалидовъ, принадлежавшихъ къ составу арміи, нетрудоспособныхъ, женщинъ и дѣтей, обезпечиваетъ медицинскую помощь и отпускаетъ средства на санитарныя учрежденія, читальни, газеты и информацію.

Королевство С.X.С. дало согласіе на пріемъ регулярной конницы на службу въ сербскую пограничную стражу, а кубанскихъ казаковъ и техническія части на различныя дорожныя работы.

Правительство Царства Болгарскаго дало разрѣшеніе на разселеніе въ предоставленныхъ болгарами свободныхъ казармахъ 14 тысячъ контингентовъ арміи, причемъ въ обезпеченіе ихъ жизни на одинъ годъ были внесены средства въ депозитъ болгарской государственной казны. Кромѣ того, 2 тысячи человѣкъ были приняты Болгаріей на дорожныя работы.

Особымъ договоромъ, заключеннымъ военнымъ представителемъ Главнокомандующаго съ началикомъ штаба болгарской арміи, были установлены основныя положенія жизни Русской арміи въ Болгаріи, коими за арміей полностью сохранялась военная организація, предоставлялось право ношенія военной формы и т. д.

Ввиду особо тяжелаго положенія казаковъ на островѣ Лемносѣ, Главнокомандующій рѣшилъ перевезти ихъ въ балканскія страны въ первую очередь.

Въ маѣ мѣсяцѣ началась, наконецъ, перевозка частей, и къ началу 1922 года Донской и Кубанскій корпуса полностью, а 1-й армейскій, за исключеніемъ 1¹⁄₂ тысячи человѣкъ, оставшихся временно въ Галлиполи, были перевезены въ Королевство С.X.С. и Болгарію. Кромѣ того, около 1 тысячи донцовъ были устроены на земледѣльческія работы въ Чехо-Словакію и до 3-хъ тысячъ донскихъ и кубанскихъ казаковъ выѣхало на работы въ Грецію. Послѣдніе галлиполійцы весною 1923 года присоединились въ Сербіи къ арміи, а 300 человекъ изъ нихъ устроены на различнаго рода работы въ Венгріи.

Всего перевезено воинскихъ чиновъ изъ военныхъ лагерей и раіона Константинополя:

4. Настоящее положеніе арміи и флота

Въ ожиданіи лучшихъ дней, когда армія и флотъ будутъ призваны возобновить свою службу родинѣ, чины ихъ собственнымъ трудомъ обезпечиваютъ свое существованіе, находя пріютъ въ различныхъ государствахъ.

А. Въ Королевствѣ С. X. С. расположены:

1) Чины кавалерійской дивизіи, несущіе пограничную службу въ финансовомъ контролѣ на сѣверной и западной границахъ и въ пограничной стражѣ на южной граннцѣ Королевства.

Пограничники разбиты на четы. Командирами четъ и всѣхъ высшихъ соединеній являются исключительно сербы, русскій же командный составъ использованъ въ качествѣ помощниковъ въ пограничной стражѣ или „референтовъ“ (совѣтниковъ) по русскимъ дѣламъ въ финансовомъ контролѣ — соотвѣтствуюшихъ сербскихъ начальниковъ.

Всѣ русскіе воины, поступившіе на эту службу, подписали особый контрактъ и ежегодно его возобновляютъ, кромѣ того, всѣ они принесли также присягу на вѣрность службы Королю.

Право носить русскую военную форму сохранено лишь за старшими воинскими чинами, начиная съ командировъ эскадроновъ, принятыхъ на должности чиновниковъ, только на службѣ въ пограничной стражѣ. Число ихъ 21 человѣкъ. Командиръ бригады и командиры полковъ, состоящихъ на службѣ въ финансовой стражѣ, и чины дивизіи, находящіеся на иждивеніи главнаго командованія, имѣютъ также право носить русскую военную форму. Командиры же полковъ, состоящіе на службѣ въ финансовой стражѣ, во время исполненія служебныхъ обязанностей должны носить сербскую форму. Всѣ остальные офицеры, за исключеніемъ офицеровъ последняго выпуска изъ Николаевскаго кавалерійскаго училища, числятся унтеръ-офицерами (наредниками и поднаредниками) и носятъ сербскую форму.

Оклады мѣсячнаго содержанія въ пограничной стражѣ: войникъ — 700 динаровь, наредникъ — 850 динаровъ, офицеръ на чиновничьей должности — 1000 динаровъ; въ финансовомъ контролѣ всѣ получаютъ содержаніе приправника (рядовой) — 600 динаровъ. Командиры эскадроновъ носятъ званіе сверхштатнаго подпрегледника.

Въ цѣляхъ имѣть нѣкоторыя средства на черный день: на случай болѣзни, безработицы, ухода изъ части и т. д., во всѣхъ частяхъ образованы запасные эскадронные капиталы, съ вычетомъ въ мѣсяцъ въ финансовомъ контролѣ 6% изъ получаемаго содержанія и въ пограничной стражѣ 8%. Деньги эти составляютъ личную собственность каждаго вкладчика, но расходоваться могутъ лишь въ отдѣльныхъ опредѣленныхъ случаяхъ.

Ввиду расположенія многихъ четъ, въ особенности по южной границѣ, не только вдали отъ крупныхъ центровъ, но и отъ жилья вообще, условія жизни кавалеристовъ мѣстами тяжелы какъ въ отношеніи жилья, такъ и довольствія, принимая во вниманіе сравнительно небольшое содержаніе и крайнюю трудность доставки продуктовъ въ мѣста расположенія четъ и выброшенныхъ ими впередъ, къ самой границѣ, постовъ.

Однако, несмотря на это и крайне разбросанное и изолированное мѣстами расположеніе, кавалеристы представляютъ собою исключительно крѣпкую по духу и внутренней спайкѣ семью.

Недостатокъ содержанія въ финансовой стражѣ вынуждаетъ многихъ стремиться получить продолжительный отпускъ, дабы подыскать себѣ на сторонѣ болѣе выгодный заработокъ.

Почти всѣ эти чины обыкновенно организовываютъ артели и работаютъ вблизи находящихся на службѣ въ финансовой стражѣ своихъ однополчанъ, поддерживая съ ними самую прочную связь.

Въ пограничной стражѣ условія службы, въ общемъ, значительно лучше, ввиду чисто военной организаціи. Со стороны сербскаго начальства неоднократно приходилось слышать прекрасные отзывы какъ о службѣ, такъ и о поведеіни чиновъ арміи, находящихся въ пограничной стражѣ и финансовомъ контролѣ.

2) Кубанцы, Донцы-гвардейцы, техническая части и „послѣдніе галлиполійцы“, лишь нѣсколько мѣсяцевъ тому назадъ прибывшіе изъ Галлиполи, находятся на различнаго рода работахъ.

Кубанцы расположены въ трехъ группахъ: а) въ раіонѣ Вранье, б) вблизи Бѣлграда и в) въ Словеніи, въ раіонѣ Орможъ-Лютомеръ.

Враньская группа уже болѣе двухъ лѣтъ ведетъ работы по постройкѣ шоссе. Казаки обезпечены сравнительно хорошо, зарабатывая въ день 25—30 динаровъ и болѣе.

Живутъ казаки частью въ выстроенныхъ ими и прекрасно оборудованныхъ землянкахъ, частью по частнымъ квартирамъ.

Вторая группа заканчиваетъ работы но постройкѣ желѣзной дороги вблизи Бѣлграда и постепенно перебрасывается на такія же работы въ Словенію, въ раіонъ Орможь-Лютомеръ, гдѣ уже работаютъ изъ ея состава свыше 300 казаковъ.

Дневной заработокъ въ Бѣлградской группѣ въ среднемъ также около 30 динаровъ, при сдѣльной же работѣ онъ достигаетъ до 1000 и 1200 динаровъ въ мѣсяцъ.

Живутъ казаки частью по квартирамъ, частью въ баракахъ, предоставленныхъ дирекціей.

Въ раіонѣ Орможъ-Лютомеръ лѣтніе мѣсяцы были выгодны для рабочихъ и каждый казакъ, работающій сдѣльно, получалъ въ мѣсяцъ 1200 динаровъ и еще 200 динаровъ наградныхъ.

Особыми положеніями и договорами, заключенными съ дирекціями строительныхъ работъ, точно регламентированъ порядокъ и распредѣленіе заработной платы во всѣхъ группахъ; семьи казаковъ, находящихся на работахъ, получаютъ паекъ отъ дирекціи.

Сравнительно малый процентъ офицеровъ въ частяхъ и большая привычка казаковъ къ физическому труду много способствовали тому, что кубанцы исключительно хорошо устроились на работахъ. Во всѣхъ трехъ группахъ уже давно обращено особое вниманіе на обезпеченіе казаковъ на случаи временной безработицы и увѣчій, полученныхъ на работахъ: созданы процентными отчисленіями изъ заработной платы ремонтный, инвалидный, санитарный и запасный капиталы. Медицинская помощь организована прекрасно, причемъ казаки приходятъ въ этомъ отношеніи на помощь, производя особый ежемѣсячный вычетъ на санитарныя нужды.

Всѣ слабые духомъ уже давно ушли, оставшіеся представляютъ сплоченную и духовно крѣпкую часть.

Внутренняя жизнь налажена прекрасно, во всѣхъ группахъ имѣются свои лавочки и различныя, отлично сорганизованныя, мастерскія, что даетъ возможность казакамъ быть хорошо и щеголевато одѣтыми и обутыми, а также имѣть все необходимое по дешевой цѣнѣ, несмотря на отдаленность нѣкоторыхъ мѣстъ ихъ работъ отъ центровъ.

Информація налажена отлично. Кромѣ получаемыхъ въ сравнительно большомъ количествѣ газетъ, издается свой информаціонный бюллетень „Кубанецъ“, достаточно полный и содержательный, — въ результатѣ казаки въ курсѣ всѣхъ событій.

Донцы-гвардейцы, проведя годъ на службѣ въ пограничной стражѣ на венгерской границѣ, а затѣмъ, ввиду сокращенія пограничной стражи, примѣрно такой же срокъ на крайне тяжелыхъ лѣсныхъ работахъ въ старой Сербіи, нынѣ работаютъ на постройкѣ дорогъ въ двухъ группахъ: въ раіонѣ Быхача въ Босніи и въ раіонѣ Орможа въ Словеніи.

Условія груда и жизни въ новыхъ раіонахъ работъ гвардейскихъ казаковъ значительно лучше, чѣмъ на лѣсныхъ заготовкахъ. Средній дневной заработокъ достигаетъ 40 динаровъ въ сутки. Производятся %% отчисленія въ капиталы на случай безработицы.

Спеціалисты-техники работаютъ по спеціальностямъ въ различныхъ раіонахъ и имѣютъ заработокъ отъ 1000 и болѣе динаровъ въ мѣсяцъ.

Въ раіонѣ Кральево на дорожныхъ работахъ находится группа изъ состава послѣднихъ галлиполійцевъ, въ числѣ около 120 человѣкъ. Условія работы и жизни въ баракахъ, предоставленныхъ дирекціей, благопріятны. Дневной заработокъ на этихъ работахъ не менѣе 35 динаровъ. Несмотря на сравнительно недавнее пребываніе на работахъ, всѣ чины группы уже производятъ отчисленія въ запасный капиталъ на случай перерыва въ работѣ. Постепенно налаживается медицинская помощь, открываются артельныя мастерскія, устраиваются библіотеки и читальни.

Наличіе большого количества групповыхъ работъ въ Королевствѣ С.X.С. и почти повсюду хорошія отношенія къ русскимъ контингентамъ какъ со стороны властей, такъ и мѣстнаго населенія, въ значительной степени облегчили проведеніе въ жизнь основной задачи, постановки арміи на работы.

Вслѣдствіе отсутствія въ данное время свободныхъ средствъ и имѣя въ виду возможность какъ прекращенія по разнымъ причинамъ тѣхъ или иныхъ групповыхъ работъ, на которыхъ находятся части арміи, такъ и временнаго ихъ перерыва, генералъ Врангелъ приказалъ обратить особое вниманіе на скорѣйшее образованіе во всѣхъ частяхъ запасныхъ капиталовъ пропорціонально заработку каждаго чина арміи, находящагося на работахъ.

Вклады эти составляютъ личную собственность каждаго вкладчика и расходуются лишь для обезпеченія довольствіем и въ случаѣ перерыва въ работахъ.

Кромѣ вычетовъ въ запасный капиталъ, вездѣ, гдѣ чины арміи, потерявшіе на работахъ трудоспособность, не получаютъ отъ министерства труда или дирекціи обезпеченія, Главнокомандующимъ указано производить еще и отчисленія въ особый инвалидный капиталъ.

Мѣры эти во всѣхъ частяхъ проводятся въ жизнь и люди, понимая ихъ значеніе, широко идутъ навстрѣчу начинаніямъ Главнокомандующего, сплошь и рядомъ производя бо́льшія нежели указано отчисленія, на случай временной безработицы.

Б. Болгарія

Части арміи, прибывшія въ Болгарію осенью и зимою 1921 года (1-й армейскій корпусъ изъ Галлиполи и Донской съ Лемноса), — всего около 17 тысячъ человѣкъ, были приняты правительствомъ Царства Болгарскаго: 2 тысячи на работы, а остальные для разселенія въ странѣ, за счетъ русскихъ средствь, внесенныхъ въ депозитъ государства, на основаніи особаго договора, заключеннаго военнымъ представителемъ Главнокомандующего съ начальникомъ штаба болгарской арміи.

Главнейшими основаніями этого договора были: части арміи, перевезенныя въ Болгарію по назначенію генерала Врангеля, сохраняютъ полностью свою организацію и своихъ начальниковъ, отвѣтственныхъ за поддержаніе въ нихъ дисциплины и порядка. Всѣ чины имѣютъ право ношенія военной формы и обязаны повиноваться болгарскимъ законамъ, не принимая никакого участія во внутреннихъ дѣлахъ государства и его политической жизни.

Вначалѣ отношенія со стороны болгаръ къ контингентамъ были прекрасныя, части устроились въ предоставленныхъ имъ для жилья свободныхъ казармахъ и вездѣ начались интенсивныя занятія. Одновременно, постепенно сталъ проводиться въ жизнь основной принципъ о постановкѣ всѣхъ трудоспособныхъ элементовъ на работы. Однако въ Болгаріи это встрѣтило сильныя затрудненія, такъ какъ большихъ групповыхъ работъ не было, за исключеніемъ рудниковъ, куда вначалѣ командованіемъ было признано нежелательнымъ ставить на работы контингенты, ввиду исключительно тяжелыхъ условій жизни и труда на нихъ. Волей-неволей, чины арміи постепенно стали устраиваться на одиночныя, преимущественно сельско-хозяйственныя, работы, не утрачивая связи со своими частями.

Ввиду значительно меньшаго процентнаго отношенія офицеровъ въ Донскомъ корпусѣ, въ среднемъ около 30%, постановка на работы чиновъ его проводилась въ жизнь значительно быстрѣе, чѣмъ въ 1-мъ корпусѣ, гдѣ число офицеровъ превосходило 50% всего численнаго состава частей.

Лѣтомъ 1922 года генералъ Врангель въ отданномъ имъ приказѣ писалъ: „Наша казна истощена, мы стоимъ передъ суровой необходимостью собственнымъ трудомъ снискать себѣ средства къ жизни. Пусть каждый, кто въ силахъ, становится на работу, онъ облегчитъ этимъ помощь другимъ, болѣе слабымъ. Замѣнивъ винтовку на лопату и шашку на топоръ, чины арміи останутся членами своей родной полковой семьи, русскими воинами“.

Дружно откликнувшись на призывъ Главнокомандующаго, въ сознаніи необходимости общими силами сохранить на чужбинѣ національную армію, чины ея не погнушались черной работой, явивъ рѣдкое величіе духа.

Періодъ постановки арміи на работы былъ особенно тяжелымъ въ Болгаріи, такъ какъ онъ совпалъ тамъ съ травлей арміи въ печати и гоненіемъ противъ нея со стороны правительства Стамболійскаго, въ корнѣ нарушившаго заключенный имъ договоръ и издавшаго цѣлый рядъ распоряженій, имѣвшихъ цѣлыо распылить и уничтожить армію.

Однако несмотря на это, къ 1-му сентября вся армія въ Болгаріи перешла на трудовое положеніе: на содержаніи командованія осталось лишь небольшое число хозяйственныхъ чнновъ частей, семьи чиновъ и инвалиды. Кромѣ того, въ распоряженіи частей было оставлено нѣкоторое количество пайковъ на случай болѣзни кого-либо изъ чиновъ или временной безработицы.

Въ частяхъ были устроены околотки, бани, общежитія, библіотеки и столовыя для прибываюшихъ съ работъ. Было обращено особое вниманіе какъ на должную информацію людей, разбросанныхъ на работахъ по всей Болгаріи, такъ и на установленіе съ ними прочной связи.

Съ наступленіемъ зимняго времени и прекращеніемъ части работъ, число запасныхъ пайковъ, находящихся въ распоряженіи частей, было увеличено до 4 тысячъ, что дало возможность всѣмъ безработнымъ провести періодъ времени съ 1-го ноября по 1-е марта вмѣстѣ и отдохнуть отъ тяжелыхъ и непривычныхъ условій жизни и труда на различныхъ работахъ, въ особенности же на рудникахъ, куда попала значительная часть контингентовъ.

Съ весны, въ цѣляхъ зкономіи, число хозяйственныхъ чиновъ въ группахъ было значительно уменьшено и всѣ, находившіеся на „запасныхъ пайкахъ“, снова стали на работы.

На образованіе въ частяхъ., расположенныхъ въ Болгаріи, запасныхъ и другихъ капиталовъ, подобно Сербіи, также было обращено вниманіе.

Разбросанные по всей Болгаріи русскіе воины въ тяжелые дни гоненій со стороны правительства Стамболійскаго и агитаціи коммунистовъ, несмотря на высылку всѣхъ старшихъ, наиболѣе авторитетныхъ, начальниковъ, показали свое величіе духа, вѣрность завѣтамъ и рѣдкую сплоченность: изъ 17 тысячъ русскихъ воиновъ, находящихся въ Болгаріи, въ „Союзъ возвращенія на родину“ записалось лишь нѣсколько сотъ человѣкъ.

Немалое значеніе въ этомъ отноіиеніи сыграла и правильно поставленная информація; еще со времени пребыванія арміи въ лагеряхъ Галлиполи и Лемноса чины ея прекрасно знали кто друзья арміи и кто ея враги, ибо Главнокомандующій приказывалъ всегда широко знакомить войска, наравнѣ съ честными органами русской печати, также и съ тѣми, которые, не брезгая ложью и клеветою, чернятъ армію, генерала Врангеля и старшихъ начальниковъ.

Одновременно, издававшіеся распоряженіемъ Главнокомандующаго ииформаціи, бюллетени и листки правдиво знакомили части арміи съ действительнымъ положеніемъ дѣлъ какъ въ Совѣтской Россіи, такъ и во всей Европѣ.

Въ данное время, въ связи съ измѣненіемъ политической обстановки въ Болгаріи, травля русскихъ воиновъ прекратилась и люди, тяжелымъ трудомъ зарабатывающіе себѣ средства къ сушествованію, могутъ, наконецъ, спокойно ждать дня, когда они будутъ снова призваны выполнить свой долгъ передъ Родиной.

Несмотря на всѣ пережитыя тяжелыя испытанія, духъ попавшихъ въ Болгарію офицеровъ, солдатъ и казаковъ остался по-прежнему непоколебимымъ; объ этомъ свидѣтельствуетъ само за себя ихъ поведеніе въ дни паденія правительства Стамболійскаго, когда разбросанные на работахъ по всей Болгаріи, несмотря на всѣ ранѣе бывшія гоненія и притѣсненія, они свято выполнили призывъ генерала Врангеля не вмѣшиваться во внутреннія дѣла государства, давшаго имъ пріютъ.

В. Бизерта. Флотъ.

Русскій военный флотъ, выведенный изъ Крыма доблестнымъ адмираломъ Кедровымъ въ составѣ 30-ти судовь, прибылъ изъ раіона Константинополя въ Бизерту къ началу 1921 года Тотчасъ по прибытіп эскадры, было предложено всѣмъ желающимъ списаться съ кораблей и перейти на бѣженское положеніе. Таковыхъ оказалось около 1000 человѣкъ: они были немедленно свезены на берегъ и устроены въ бѣженскихъ лагеряхъ.

Прибывшіе на судахъ эскадры раненые и больные, въ числѣ до 500 человѣкъ, были сразу же по прибытіи въ Бизерту свезены во французскій морской госпиталь, а семьи чиновъ эскадры и морской кадетскій корпуса устроены въ особыхъ лагеряхъ, причемъ въ корпусѣ, вскорѣ же по прибытін, начались занятія.

Французскія морскія власти совершенно не вмѣшивались во внутреннюю жизнь эскадры и, обезпечивъ выдачу всѣмъ прибывшимъ продовольствія, всѣ свои распоряженія передавали исключительно черезъ командующаго эскадрой.

Всѣ русскія суда сохранили право стоять подъ своимъ роднымъ Андреевскимъ флагомъ.

Съ марта мѣсяца постепенно началось приведеніе судовъ эскадры въ „состояніе для долговременнаго храненія“ и непрерывное сокращеніе числа чиновъ эскадры. Всѣмъ списаннымъ съ кораблей командующій эскадрой приходилъ широко на помощь въ смыслѣ пріисканія заработка, попеченія объ инвалидахъ и дѣтяхъ, оказанія содѣйствія къ выѣзду во Францію и организаціи кассъ взаимопомощи, а также мелкихъ предпріятій и мастерскихъ.

Всего изъ числа прибывшихъ съ эскадрой выѣхало на работы во Францію свыше 3-хъ тысячъ человѣкъ и осталось на работахъ въ Тунисѣ до 1500 человѣкъ.

Французское морское министерство, давъ словесное обѣщаніе сохранить всѣ боевыя суда русской эскадры вплоть до момента передачи ихъ признанному Франціей законному русскому правительству, это свое обѣщаніе касательно боевыхъ судовъ пока выполняло: для покрытія же части расходовъ, связанныхъ съ эвакуаціей и содержаніемъ Русской арміи и флота, оно продало большую часть боевого запаса эскадры: кромѣ того, лучшая мастерская-транспортъ Черноморскаго флота „Кронштадтъ“ былъ уведенъ французами изъ Бизерты и включенъ въ составъ ихъ военнаго флота.

Всѣ многочисленные протесты генерала Врангеля и адмирала Кедрова противъ продажи судовъ французами не были приняты во вниманіе.

До настоящаго времени изъ числа 30-ти судовъ эскадры, прибывшихъ въ Бизерту, осталось 18 боевыхъ вымпеловъ: линейный корабль „Алексѣевъ“, крейсера „Корниловъ“ и „Алмазъ“, всѣ миноносцы, подводныя лодки и одно учебное судно.

Суда эти, находящіяся въ состояніи долговременнаго храненія, обслуживаются и охраняются небольшими командами: всего въ составѣ эскадры около 300 человѣкъ, не считая морского корпуса.

5. Учебное дѣло.

а) Военныя училища

Съ первыхъ мѣсяцевъ пребыванія арміи на чужбинѣ Главнокомандующимъ было обращено вниманіе на организацію учебнаго дѣла. Несмотря на крайне тяжелый условія жизни, еще въ военныхъ лагеряхъ, въ шести военныхъ училищахъ въ Галлиполи и на о-вѣ Лемносѣ велись занятія по программамъ мирнаго времени, почти безъ пособій и необходимыхъ средствъ. Съ переѣздомъ арміи въ славянскія страны, занятія эти были окончательно налажены и за 2¹⁄₂ года пребыванія на чужбинѣ изъ училищъ произведено было въ офицеры до 2 тысячъ юнкеровъ.

Всѣ училища давали, кромѣ военнаго, законченное среднее образованіе, а спеціальныя — сверхъ того и техническое.

Въ тяжелыхъ условіяхъ жизни и при всѣхъ испытаніяхъ, выпавшихъ на долю арміи, училища всегда высоко держали свое знамя и являлись разсадниками въ арміи честнаго, идейнаго и образованнаго офицерства, крѣпко спаяннаго внутренней дисциплиной.

Заслуживаетъ вниманія то, что, несмотря на серьезное прохожденіе курса, по программамъ мирнаго времени, содержаніе военныхъ училищъ стоило значительно дешевле по сравненію съ прочими средними учебными заведеніями различныхъ организацій.

Несмотря на значеніе и роль военныхъ училищъ въ дѣлѣ воспитанія въ рыцарскомъ и національномъ духѣ будущихъ офицеровъ, недостатокъ средствъ, находящихся въ распоряженіи командованія, вынудилъ Главнокомандующаго отдать приказаніе произвести послѣдній выпускъ юнкеров въ офицеры 15 сентября 1923 г., послѣ чего занятія въ училищахъ прекратить.

б) Кадетскіе корпуса

Въ 3-хъ кадетскихъ корпусахъ, расположенныхъ въ Королевствѣ С.X.С. въ гг. Сараево, Бѣлая Церковь и Билечъ, обучается въ данное время до 1200 кадетовъ, причемъ въ послѣднее время въ одномъ изъ нихъ открытъ 8-й классъ, окончаніе котораго даетъ право поступленія въ высшія учебныя заведенія Королевства С.X.С.

За время пребыванія заграницей, корпуса окончили около 300 кадетовъ, причемъ большинство изъ нихъ поступили въ университеты Королевства С.X.С, около 100 человѣкъ въ Николаевское кавалерійское училище и сравнительно незначительное число удалось устроить въ высшія учебныя заведенія Чехо-Словакіи, Германіи и др. государствъ.

Корпуса содержатся на средства, отпускаемыя сербскимъ правительствомъ.

Преподаваніе и воспитаніе кадетовъ ведется въ здоровомъ національномъ духѣ и корпуса производятъ во всѣхъ отношеніяхъ отличное впечатлѣніе.

Морской кадетскій корпусъ, прибывшій къ началу 1921 года въ Бизерту вмѣстѣ съ русской эскадрой, за 2¹⁄₂ года пребыванія на чужбинѣ выпустилъ въ корабельные гардемарины свыше 200 человѣкъ, изъ коихъ около половины устроено въ высшія учебныя заведенія Франціи и Чехо-Словакіи, а остальные частью выѣхали на различнаго рода работы во Францію, частью же остались на эскадрѣ.

Въ данное время въ корпусѣ состоитъ преподавателей и административнаго персонала 33 человѣка, кадетовъ 140.

Всѣ чины корпуса получаютъ паекъ отъ французовъ и кромѣ того на содержаніе его командованіемъ отпускаются небольшія средства.

Несмотря на ограниченность денежныхъ отпусковъ, корпусъ поставленъ прекрасно и окончившіе его гардемарины подготовлены для будущей службы и воспитаны въ духѣ старыхъ славныхъ традицій флота.

в) Институты и гимназіи

Въ Королевствѣ С.X.С. кромѣ 3 кадетскихъ корпусовъ, находятся еще 3 дѣвичьихъ института, въ которыхъ воспитываются свыше 600 дѣвочекъ, въ томъ, числѣ и дѣти чиновъ арміи. Содержатся институты на средства сербскаго правительства.

Въ Болгаріи, въ виду отсутствія подобныхъ Сербіи правительственныхъ отпусковъ, и принимая но вниманіе наличіе тамъ большаго числа дѣтей воиновъ школьнаго возраста, армія содержитъ на свои средства гимназію, основанную еще въ Галлиполи и интернатъ при Варненской гимназіи союза городовъ.

Въ Галлиполійской гимназіи учатся и находятся на полномъ иждивеніи командованія свыше 150 дѣтей, преимущественно сиротъ, а въ интернатѣ въ Варнѣ 60 дѣтей.

Г. Устройство чиновъ арміи въ высшія учебныя заведенія

При звакуаціи изъ Крыма, въ рядахъ арміи находилось нѣсколько тысячъ лицъ cъ незаконченнымъ высшимъ образованіемъ, прерваннымъ войной какъ всемірной, такъ и гражданской.

Въ отношеніи этихъ лицъ, генераль Врангель счелъ своимъ долгомъ сдѣлать все, чтобы дать имъ возможность закончить образованіе, учитывая съ одной стороны острую нужду въ образованныхъ работникахъ, которую будетъ испытывать Россія въ періодъ ея возстановленія, а съ другой — необходимость использовать для нихъ время нахожденія арміи на чужбинѣ.

Благодаря энергичнымъ хлопотамъ удалось устроить въ высшія учебныя заведенія въ Прагѣ до 1000 человѣкъ бывшихъ русскихъ студентовъ и изъ нихъ 100 чиновъ арміи. Къ данному времени число попавшихъ въ учебныя заведенія Чехо-Словакіи возросло еще на нѣсколько сотъ человѣкъ.

Послѣ переѣзда арміи въ славянскія государства удалось определить въ высшія учебныя заведенія Королевства С.X.С. нѣсколько сотъ человѣкъ чиновъ арміи и на первыхъ порахъ поддержать студентовъ выдачей имъ: 1) ежемѣсячныхъ пособій и 2) отпускомъ средствъ на организацію общежитій и столовыхъ.

Всего къ настоящему времени въ высшихъ учебныхъ заведеніяхъ Королевства С.X.С. учится свыше 1000 человѣкъ, прибывшихъ съ арміей изъ Крыма.

Одновременно, оказывалось и продолжаетъ оказываться всяческое содѣйствіе и возможная матеріальная помощь чинамъ арміи къ переѣзду во Францію, Бельгію и Германію и другія государства, съ цѣлью поступленія въ высшія учебныя заведенія.

Всего изъ арміи, прибывшей изъ Крыма, устроено въ высшія учебныя заведенія различныхъ государствъ свыше 2-хъ тысячъ человѣкъ.

Зная трудность для большинства офицеровъ полученія средствъ къ существованію путемъ непривычнаго тяжелаго чернаго труда, единственнаго, на который они могутъ разсчитывать, не имѣя спеціальныхъ знаній, отпущены были средства союзу городовъ на открытіе въ Софіи особыхъ техническихъ курсовъ.

Уже нѣсколько сотъ человѣкъ окончили эти курсы и всѣ они устроены на сравнительно хорошо оплачиваемыхъ мѣстахъ.

Одновременно, оказывается содѣйствіе и помощь къ поступленію на желѣзно-дорожные курсы въ Королевствѣ С.X.С. и американскіе техническіе — въ Софіи. На нихъ также обучается въ данное время нѣсколько сотъ человѣкъ чиновъ арміи.

6. Помощь инвалидамъ, нетрудоспособнымъ и семьямъ чиновъ арміи

До 1-го сентября 1921 года, т. е. до перехода арміи на „трудовое положеніе“, всѣ инвалиды и нетрудоспособные, находяшіеся въ частяхъ, а также и семьи чиновъ арміи, получали установленный для всѣхъ паекъ и, кромѣ того, двѣ первыхъ категоріи еще и пособіе на мелочные расходы.

Съ 1-го сентября, когда каждый трудоспособный сталъ собственнымъ трудомъ зарабатывать себѣ средства къ существованію, были установлены слѣдующіе сокращенные отпуски указаннымъ выше категоріямъ:

1) Ежемесячно каждому члену семьи чиновъ арміи отпускалось по 125 динаровъ въ Королевствѣ С.X.С. и по 200, а затѣмъ и по 300 левовъ въ Болгаріи, причемъ членами семьи указано было считать: женъ, дѣтей до 17 лѣтъ, не находящихся въ закрытыхъ учебныхъ заведеніяхъ на казенномъ содержаніи, родителей мужа-чина арміи и его жены старше 43 лѣтъ, а также вдовъ и сиротъ чиновъ арміи.

2) Ежемѣсячно по 500 и 400 динаровъ Королевствѣ С.X.С. и по 600 и 400 левовъ въ Болгаріи двумъ разрядамъ инвалидовъ, причемъ къ 1-му были отнесены инвалиды-генералы и бывшіе командиры отдѣльныхъ частей Россійской арміи, неимѣющіе службы и не получающіе помощи изъ другихъ источниковъ, а ко 2-му – всѣ остальные инвалиды.

Впослѣдствіи, съ 1-го января по 1-е апрѣля 1923 г., инвалидами было указано считать лишь тѣхъ чиновъ арміи, кои потеряли не менѣе 60% трудоспособности и всѣмъ имъ былъ установленъ одинаковый окладъ въ Королевствѣ С.X.С. — 400 динаровъ, а въ Болгаріи 460 левовъ.

Всѣ же офицерскіе и классные чины арміи въ возрастѣ отъ 43 до 50 лѣтъ стали получать ежемѣсячное пособіе въ 250 динаровъ (360 левовъ) и старше 50 лѣтъ 400 динаровъ (460 левовъ).

Кромѣ того, для наиболѣе заслуженныхъ неимѣющихъ службы офицеровъ, генераловъ и полковниковъ, бывшихъ командировъ отдѣльныхъ частей и кавалеровъ орденовъ Св. Георгія и Св. Николая были установлены ежемѣсячные отпуски по 500 и 450 динаровъ въ Королевствѣ С.X.С. и соотвѣтственно 610 и 510 левовъ въ Болгаріи, какъ пенсіонерамъ арміи.

Одновременно, для сокращенія расходовіъ принимались мѣры къ устройству инвалидовъ, нетрудоспособныхъ и пенсіонеровъ на службу и работы, причемъ, въ зависимости отъ заработка, имъ долженъ былъ быть либо прекращенъ, либо соотвѣтственно уменьшенъ денежный отпускъ.

Съ 1-го апрѣля требованія, предъявляемыя къ лицамъ, получающимъ указанныя пособія, были увеличены и число ихъ, такимъ образомъ, сократилось.

Категоріи пенсіонеровъ были упразднены и помощь продолжала оказываться лишь небольшому числу старшихъ особенно заслуженныхъ и отличившихся воиновъ, коимъ были установлены ежемѣсячные отпуски: въ 500 динаровъ и въ 350 динаровъ.

Было произведено переосвидѣтельствованіе инвалидовъ и они были раздѣлены на 2 разряда: 1-й — потеря 100% трудоспособности и 2-й — 75% — 99%, въ зависимости отъ чего имъ были установлены ежемесячные оклады въ 500 и 350 динаровъ для Сербіи и 610 и 460 левовъ для Болгаріи.

Нетрудоспособные по возрасту были раздѣлены также на два разряда: старше 55 лѣтъ и отъ 50 до 55 лѣтъ, и стали получать по 350 и 250 динаровъ въ Сербіи и по 460 — 360 левовъ въ мѣсяцъ въ Болгаріи.

Семейное пособіе было уменьшено въ Королевствѣ С.X.С. до 75 динаровъ въ мѣсяцъ на одного члена семьи и въ Болгаріи до 200 левовъ.

Съ 1-го сентября, ввиду поднятія курса лева, установлены слѣдующіе оклады:

Въ настоящее время получаютъ постоянное ежемѣсячное пособіе 25 пенсіонеровь. 800 инвалидовъ и нетрудоспособныхъ, состоящихъ въ рядахъ арміи, и до 2000 членовъ семей.

Съ первыхъ же дней пребыванія арміи на чужбинѣ, оказывалась помощь и тѣмъ инвалидамъ, которые не числились въ арміи, въ видѣ періодическихъ денежныхъ отпусковъ на устройство инвалидныхъ домовь, организацію общежитій и мастерскихъ, а также и на другія неотложныя нужды.

Съ сентября мѣсяца 1922 года было отпущено 250 тысячи динаровъ для организаціи помощи наиболѣе нуждающимся бывшимъ чинамъ арміи и 500.000 динаровъ для оказанія помощи инвалидамъ, находящимся внѣ арміи. Разверстка перваго ассигнованія была произведена по союзамъ, такъ какъ къ этому времени почти всѣ военнослужащіе, временно выбывшіе изъ арміи, уже объединились въ союзы.

Разверстка же второго ассигнованія была произведена пропорціонально числу инвалидовъ, учитывая мѣстныя условія, въ которыя они были поставлены въ различныхъ странахъ.

Кромѣ того, въ Болгаріи до 1000 ннвалидовъ, не числящихся въ частяхъ войскъ, получали до послѣдняго времени еще и постоянное ежемѣсячное пособіе, по 125 – 200 левовъ на человека, черезъ россійское общество краснаго креста, изъ остающихся 11 милліоновъ левовъ, внесенныхъ въ депозитъ болгарскаго правительства по вышеупомянутому договору послѣдняго съ представителями главнаго командованія.

Сдѣлано все возможное, дабы поддержать на чужбинѣ тѣхъ, кто потерял и свое здоровье на полѣ брани, сражаясь за честь Родины.

7. Медицинская помощь

По прибытіи арміи въ Константинополь, на ея средства содержались болѣе полугода врачебно-санитарныя учрежденія военныхъ лагерей Галлиполи, Лемноса и Чаталджи. лазареты для бѣженцевъ въ Константинополѣ и его окрестностяхъ и 3 госпитальныхъ судна.

Всѣ эти учрежденія въ достаточной мѣрѣ полно обслуживали армію и выполняли свое назначеніе какъ по ликвидаціи привезенныхъ изъ Крыма эпидемическихъ заболѣваній, такъ и по борьбѣ съ развитіемъ новыхъ, въ военныхъ лагеряхъ и въ раіонѣ Константинополя.

Отпущенныхъ средствъ хватило по ихъ назначеніи лишь до середины 1921 года, послѣ чего всѣ указанныя учрежденія, постепенно сокращаясь, содержались примѣрно въ теченіе года на средства, отпускаемыя совѣщаніемъ пословъ въ Парижѣ, а затѣмъ съ августа мѣсяца 1922 года всѣ они снова поступили на содержаніе арміи. Кредитъ на санитарныя нужды былъ увеличенъ, что дало возможность открыть нѣсколько новыхъ санитарныхъ учрежденій и пополнить запасъ перевязочнаго матеріала и медикаментовъ, въ особенности хинина, столь нужнаго для борьбы съ маляріей.

Санитарное состояніе, несмотря на нездоровыя мѣстами стоянки частей и тяжелыя условія ихъ жизни, вполнѣ благополучно.

Армія содержитъ полностью и поддерживаетъ функціонированіе слѣдующихъ лечебныхъ заведеній:

1) Въ мѣстахъ расположенія рабочихъ группъ околотки: въ Королевствѣ С.X.С. 10, на 5 коекъ каждый, и 6 амбулаторій, а въ Болгаріи 25 околотковь, изъ коихъ 4 на 10 коекъ каждый, а всѣ прочіе на 5, и 1 амбулаторію. Всего 145 коекъ.

2) Обслуживающія рабочія группы санитарныя учрежденія (въ томъ числѣ и краснаго креста): въ Королевствѣ С.X.С. 3 лазарета и въ Болгаріи 2 госпиталя на 50 и 25 коекъ.

3) Частично поддерживаетъ функціонированіе медико-санитарныхъ учрежденій россійскаго общества краснаго креста, обслуживающихъ какъ русскихъ воиновъ, такъ и русскихъ бѣженцевъ: въ Королевствѣ С.X.С. — госпиталь, лазаретъ, амбулаторіи и зубоврачебные кабинеты, въ Болгаріи 2 госпиталя.

Всего израсходовано на санитарныя нужды арміи за годъ по Сербіи свыше 500 тысячъ динаровъ, а по Болгаріи болѣе 1 милліона левовъ.

8. Заключеніе

Итоги сдѣланному почти за три года пребыванія арміи на чужбинѣ:

Спасено отъ краснаго ига 150.000 человѣкъ, заработокъ обезпеченъ до 40000 военнослужащимъ; учится въ высшихъ учебныхъ заведеніяхъ разныхъ государствъ до 3000 человѣкъ, въ среднихъ учебныхъ заведеніяхъ до 5000 человѣкъ: поддерживается въ разныхъ странахъ существованіе до 6000 инвалидовъ и престарѣлыхъ, а также до 2000 семей чиновъ арміи. Многимъ десяткамъ тысячъ оказана медицинская помощь.


Въ началѣ весны 1920 года, когда Добровольческая армія, послѣ двухлѣтней борьбы, была прижата къ морю, а великобританское правительство, дотолѣ поддерживавшее армію, ее оставило, генералъ Врангель призванъ былъ въ Крымъ для того, чтобы изъ рукъ Главнокомандующаго генерала Деникина принять то русское знамя, которое подняли изъ праха, среди развала Родины, генералы Алексѣевъ и Корниловъ.

Новый Главнокомандующій не могъ обѣщать арміи побѣду. Онъ обѣщалъ лишь съ честыо вывести ее изъ тяжелаго положенія.

Хотя армія, оставленная всѣмъ міромъ, и вынуждена была, послѣ безпримѣрной восьмимѣсячной борьбы, покинуть предѣлы отечества, но она не склонила русское знамя и вынесла его незапятнаннымъ за предѣлы Россіи.

Несмотря на то. что Главнокомандующій открыто предупредилъ всѣхъ о полной необезпеченности въ будущемъ и предложилъ каждому свободно рѣшить свою судьбу, сто пятьдесятъ тысячъ русскихъ людей предпочли оставленіе Родины позорному игу большевиковъ.

Безпросвѣтнымъ казалось ожидавшее ихъ будущее, но, какъ и 8 мѣсяцевъ назадъ, Главнокомандующий обѣщалъ имъ „съ честью вывести ихъ изъ тяжелаго положенія“, „отстоять честь русскаго родного знамени на чужбинѣ“ и „дать возможность, не ложась бременемъ на пріютившія ихъ страны, собственнымъ трудомъ обезпечить свое существованіе въ ожиданіи лучшихъ дней, когда служба ихъ понадобится Родинѣ“.

Въ тяжелой борьбѣ со всѣмъ міромъ, среди страданій и лишеній, армія сохранила честь русскаго знамени на чужой землѣ, заслуживъ уваженіе даже враговъ. Перевезенная на Балканы, она обезпечена своимъ трудомъ.

Армія сохранила свою независимость — она не связана ни договорами, ни обязательствами ни съ государствами, ни съ партіями.

Она спокойно можетъ ждать дня, когда служба ея понадобится Родинѣ.

Visits: 25

Послѣдніе дни Крыма. Впечатлѣнія, факты и документы

Содержаніе

Вл. Бурцевъ. — Или мы, или они. — Ник. Литвинъ. — Безъ родины. — Г. Римскій. Девятый валъ. — Крымская катастрофа. — Документы о крымской трагедіи. — Дневникъ крымскихъ событій

Крымская катастрофа

Событія въ Крыму въ теченіе послѣдней недѣли какъ громомъ поразили всѣхъ своей потрясающей неожиданностью.

Всѣ оффиціальныя и оффиціозныя сообщенія, вся информація крымской и заграничной печати, всѣ заявленія высокоавторитетныхъ отвѣтственныхъ представителей власти военной и гражданской, политическихъ и общественныхъ дѣятелей — все это было проникнуто радостнымъ оптимизмомъ… И вдругъ свершилось то, что трудно было съ такой молніеносностью ожидать…

Первымъ прибылъ изъ Крыма предсѣдатель крымскаго правительства А. В. Кривошеинъ. Потрясающая по своей неожиданности и характеру бесѣда, помѣщенная ниже, не оставляла уже сомнѣній въ крымской катастрофѣ…

15 ноября въ Константинополь стали прибывать первыя партіи крымскихъ бѣженцевъ, причемъ въ городъ разрѣшено было спускать лишь больныхъ и раненыхъ.

До разрѣшенія вопроса о конечныхъ пунктахъ эвакуаціи корабли съ остальными военными и гражданскими бѣженцами стоятъ въ бухтахъ Босфора и на константинопольскомъ рейдѣ.

Во дворѣ Русскаго Посольства

Въ теченіе послѣднихъ дней во дворѣ русскаго посольства царило большое оживленіе. Все время здѣсь толпились живущіе въ Константинополѣ русскіе бѣженцы и эмигранты.

Куда ни посмотришь — вездѣ оживленныя группы. Всѣ обсуждаютъ крымскія событія, жадно подхватываютъ каждое новое сообщеніе, комментируютъ его, расширяютъ, углубляютъ и… создаютъ самыя сенсаціонныя извѣстія.

Особенно волнуются тѣ, у кого въ Крыму остались родные и знакомые.

Вотъ плачетъ какая-то дама. Ожесточенно ругаетъ крымскихъ дѣятелей старый полковникъ, съ безысходной тоской въ глазахъ одиноко стоитъ въ углу сѣдой старикъ въ штатскомъ, ожидающій своего сына.

— Господи! какой ужасъ, какой кошмаръ они тамъ переживаютъ!

— Не могу понять, не могу уяснить себѣ, какъ все это произошло.

— Нѣтъ, довольно… Довольно этого кошмара.

— Новый историческій этапъ.

— Слышали? Слащевъ — вмѣсто ген. Врангеля.

— Ерунда, ген. Врангель самъ назначилъ Слащева.

— Въ Симферополѣ, говорятъ, возстаніе.

— Да что вы здѣсь панику разводите! Эвакуація происходитъ въ образцовомъ порядкѣ.

— Ну, батенька, это вамъ не Новороссійскъ. Тамъ три мѣсяца эвакуировали, а здѣсь недавно былъ разгаръ реэвакуаціи.

— Хаосъ и анархія…

— Ничего подобнаго. Эвакуація проходитъ въ образцовомъ порядкѣ.

— Ребенокъ вы, что-ли? Въ Новороссійскѣ отступали, а въ Севастополѣ бѣгутъ…

Такими репликами обмѣнивались между собою бѣженцы, въ тоскливомъ нетерпѣніи бродившіе по посольскому двору.

Прибытіе больныхъ и раненыхъ

Съ грохотомъ и шумомъ, преграждая узкую Перу, во дворъ русскаго посольства одинъ за другимъ прибываютъ автомобили съ больными и ранеными.

Они подкатывали къ шикарному вестибюлю главнаго зданія посольства и здѣсь начинали разгружаться.

Смолкаютъ оживленные разговоры. Всѣ торопятся, бросаются къ автомобилямъ и жадно начинаютъ всматриваться въ первыхъ людей, прибывшихъ изъ агонизирующаго Крыма.

Тяжелое зрѣлище…

Шатаясь и спотыкаясь, сползаютъ съ автомобилей ихъ страшные пассажиры. Въ массѣ — это солдаты. Есть между ними и офицеры.

Изможденныя лица, оборванныя, запачканныя грязью шинели, истоптанные ботинки, рваные сапоги, изъ которыхъ торчатъ истлѣвшія портянки… Апатичныя, безучастныя ко всему лица, безконечная апатія, безысходная тоска въ глазахъ.. Смертельная усталость въ каждомъ жестѣ, въ каждомъ движеніи…

— Боже! сколько они выстрадали, сколько перенесли,— рыдаетъ, глядя на бѣженцевъ, молодая дама…

Мужчины потрясены и молча смотрятъ на тѣхъ, кто всѣмъ видомъ своимъ свидѣтельствуетъ о кошмарахъ крымской агоніи.

Во дворъ прибываютъ новыя партіи автомобилей.

Въ мохнатыхъ папахахъ и фуражкахъ на открытой площадкѣ сидятъ калмыки и солдаты. У многихъ забинтованы головы, руки. Грязныя окровавленныя повязки сползаютъ съ ранъ.

Толпа сгрудилась у входа въ вестибюль. Раненые и больные садятся и ложатся прямо на землю.

Ихъ засыпаютъ вопросами о томъ, что произошло и что происходитъ въ Крыму.

Разгромъ крымскаго фронта

Изъ всѣхъ противорѣчивыхъ и спутанныхъ разсказовъ первыхъ бѣженцевъ, прибывшихъ изъ Крыма, можно все-же представить себѣ, въ какихъ условіяхъ и въ какой обстановкѣ произошелъ разгромъ Русской арміи.

Хотя оффиціальныя сообщенія и говорили о томъ, что „стратегическій планъ красныхъ, разсчитанный на овладѣніе съ налета укрѣпленной крымской позиціей, окруженіе и уничтоженіе нашихъ армій, потерпѣлъ неудачу“ и что армія „почти безъ потерь“ отошла на укрѣпленныя позиціи — однако въ дѣйствительности катастрофа произошла еще въ сѣверной Тавріи, а передъ этимъ во время заднѣпровской операціи противъ Каховки, гдѣ мы понесли тяжелыя потери и оставили всѣ танки. Дальнѣйшія событія явились лишь слѣдствіемъ и продолженіемъ этой катастрофы.

Окруженная превосходными силами противника, имѣя за собой дезорганизованный рейдомъ конницы Буденнаго тылъ, армія, оставивъ слабые заслоны на сѣверѣ, вынуждена была ринуться въ горло „крымской бутылки“. А красные не дремали и въ результатѣ, несмотря на ожесточенное сопротивленіе частей арміи Врангеля, они разслоили ихъ и нанесли тяжелыя потери.

Говорить о какой-либо планомѣрной эвакуаціи сѣверной Тавріи, конечно, не приходится. Противнику достались цѣннѣйшіе грузы съ хлѣбомъ, склады, подвижные составы и всѣ паровозы.

На Перекопъ, къ Чонгару и Сивашу пробившіяся войска пришли въ состояніи моральной и матеріальной дезорганизаціи.

Рѣшительная ставка

Послѣдній натискъ большевиковъ на Перекопъ и Сивашъ не заставилъ себя долго ждать. Онъ совпалъ съ трехлѣтіемъ совѣтской республики. Латышскія части, коммунистическіе полки, „огненныя дивизіи“, конныя части — словомъ, огромныя отборныя силы красныхъ были брошены на послѣдній оплотъ Крыма.

Красные командармы не считались съ потерями. Горы труповъ смѣнялись новыми и новыми частями. Большевикамъ на помощь пришла и сама природа. Сильный вѣтеръ согналъ воду съ Сиваша и далъ возможность атакующимъ переправляться вбродъ. Къ тому же чонгарскій мостъ не былъ подорванъ. Сгорѣлъ лишь одинъ настилъ.

Въ результатѣ — прорывъ, и въ горло крымской бутылки широкимъ потокомъ стала вливаться лавина красныхъ.

До Ишуни, Джанкоя и даже Симферополя части отступали въ относительномъ порядкѣ. А затѣмъ, когда стало очевиднымъ, что Крымъ доживаетъ послѣдніе часы, у всѣхъ опустились руки.

Началось уже не отступленіе, а распыленіе, бѣгство.

Въ Симферополѣ вспыхнуло, подавленное въ нѣсколько часовъ, возстаніе. Въ частяхъ началось «митингованіе». Одни бѣжали къ Ялтѣ, Алуштѣ, Ѳеодосіи и Севастополю. Другіе рѣшались сдаваться на милость побѣдителей. Третьи, какъ говорятъ, донцы и кубанцы, ринулись къ Керчи. Гражданское населеніе изъ Симферополя, въ особенности пришлое, оставивъ квартиры на произволъ судьбы, бросилось цѣликомъ на югъ…

Къ народамъ Франціи и Америки

Передъ нами послѣдніе номера крымскихъ — Симферопольскихъ и Севастопольскихъ — газетъ, вышедшихъ въ субботу 14-го ноября и въ воскресенье 15-го ноября, когда Севастопольскій портъ уже покидали послѣдніе торговые пароходы и военные суда. Жуть охватываетъ при чтеніи этихъ газетъ, растерянныхъ, ничего не говорящихъ, почти ничего не сообщающихъ.

Въ Симферопольской газетѣ „Курьеръ“ мы находимъ текстъ обращенія только что закончившагося съѣзда городовъ Крыма къ народамъ Франціи и Америки.

Этотъ интересный документъ не успѣлъ еще получить распространенія. Вотъ его текстъ:

«Гражданамъ Франціи и Сѣверо-Американскихъ Соединенныхъ Штатовъ отъ съѣзда городовъ Крыма

Упорная героическая борьба, которую ведетъ Русская Армія на подступахъ къ Крымскому полуострову за возстановлсніе русской культуры и русской государственности, поставила нашъ маленькій Крымъ въ центрѣ вниманія всего цивилизованнаго міра.

Отъ исхода этой борьбы, отъ того, сможетъ ли Крымъ вынести осаду большевиковъ въ теченіе нѣсколькихъ мѣсяцевъ, зависитъ не только судьба нашей родины, но, можетъ быть, и европейский міръ, которому царство большевиковъ является постоянной угрозой.

Теперь для всѣхъ, сколько-нибудь здравомыслящихъ, людей стало ясно, что большевики не въ состояніи дать Россіи внутренняго мира, что продолженіе ихъ владычества — продолженіе анархіи, невыносимой для насъ, русскихъ гражданъ, а вмѣстѣ съ тѣмъ опасной для всѣхъ государствъ міра. Ибо большевики, освободившіеся отъ чувства патріотизма и элементарной человѣческой морали, ведутъ усиленную агитацію среди всѣхъ народовъ, истомленныхъ длительной войной и неизбѣжно связаннымъ съ ней экономическимъ кризисомъ, ведутъ ее, не брезгая никакими средствами. Большевики — враги не только наши — они враги всего цивилизованнаго міра. Крымъ долженъ устоять и спасти Россію отъ большевистскаго ига.

Стойкость арміи, водимой генераломъ Врангелемъ, для насъ не подлежитъ сомнѣнію, но храбрость и доблесть войскъ — далеко не все въ осажденной крѣпости, какой въ настоящую минуту является Крымъ. Многое зависить и отъ ея матеріальныхъ средствъ.

Ни для кого не тайна, что въ экономическомъ положеніи Крыма заключается наша слабость, и лучше всего знаемъ это мы, представители городовъ Крыма, избранные всеобщимъ голосованіемъ.

Между тѣмъ это — единственный уголокъ необъятной Россіи, въ которомъ еще сохранилась русская государственность и культура, еще живы и дѣйствуютъ общественныя силы въ самоуправленіяхъ, являющихся основой будущей русской демократической государственности.

Еще живы самоуправленія земскія и городскія, но работа ихъ подъ гнетомъ тяжелыхъ финансовыхъ и экономическихъ условій изо дня въ день разрушается.

Граждане Франціи и Америки! Услышьте нашъ голосъ, голосъ представителей населенія. Окажите матеріальную поддержку городамъ Крыма, на которыхъ лежитъ безконечно отвѣтственная задача по борьбѣ съ экономической разрухой въ тылу арміи, сражающейся противъ большевиковъ; помогите удовлетворить элементарныя потребности населенія и спасите нашу культуру!

Мы считаемъ себя вправѣ обращаться къ вамъ за этой помощью, ибо вы должны помнить, что русскіе граждане проливаютъ сейчасъ кровь въ борьбѣ съ міровымъ врагомъ; только они терпятъ всѣ лишенія, связанный съ ужасами гражданской войны.

Мы твердо надѣемся, что Франція, уже вступившая на путь моральной поддержки правительства Юга Россіи путемъ его признанія, и Америка, оказывающая помощь нашему населенію бѣльемъ и медикаментами, оцѣнятъ значеніе Крыма въ совершающихся событіяхъ и станутъ на путь еще болѣе широкой матеріальной ему помощи. Освобожденная отъ большевиковъ Россія не останется у васъ въ долгу“.

Хроника событій

Событія въ самомъ Севастополь разыгрались въ послѣдніе дни такъ:

Думская делегація у ген. Врангеля.

13 ноября, около 12 час. дня ген. Артифесовымъ были вызваны для переговоровъ съ ген. Врангелемъ представители города.

Генералъ Врангель принималъ делегацію въ вестибюлѣ, заявивъ, что имѣетъ для бесѣды не болѣе 1 минуты.

Объясненія И. П. Слѣсаревскаго.

Предсѣдатель гор. думы И. П. Слѣсаревскій пытался подробно освѣтить общее положеніе вещей, но былъ вскорѣ прерванъ главнокомандующимъ, указавшимъ, что у него нѣтъ времени для подобныхъ переговоровъ.

Делегація указала на необходимость образовать городскую самоохрану ввиду возможныхъ безчинствъ.

Отвѣтъ ген. Врангеля

— Самооборону не считаю возможнымъ допустить ни въ коемъ случаѣ. Большевистскіе элементы воспользуются этимъ, чтобы помѣшать эвакуаціи. Это недопустимо.

На указаніе делегаціи на необходимость организовать охрану въ переходное время, ген. Врангель рѣшительно заявилъ:

— Переходное время населеніе ощущать не будетъ. Я уйду тогда, когда послѣдній солдатъ сядетъ на корабль.

Рѣшительныя мѣры

Въ то время происходилъ пожаръ на мельницѣ Родоканаки. Делегація указала на это, какъ на начало грабежей и безчинствъ.

— Одинъ смертный приговоръ я подписалъ и если надо будетъ — я подпишу еще сто приговоровъ, — твердо заявилъ ген. Врангель. Дальнѣйшіе переговоры делегаціи было предложено вести съ ген. Скалономъ.

У ген. Скалона

Ген. Скалонъ заявилъ, что не встрѣчаетъ препятствій къ образованію городской охраны. Онъ предложилъ городу выполнить всю организаціонную работу и все время поддерживать связь съ нимъ. Какъ только представится возможнымъ, оружіе будетъ охранѣ выдано. Сейчасъ ген. Скалонъ нашелъ это преждевременнымъ, ввиду того, что ожидающія въ Севастополѣ войска, увидя вооруженныхъ людей, могутъ вызвать нежелательныя столкновенія.

Освобожденіе политическихъ

Послѣ указанія делегацій на положеніе въ тюрьмѣ, дано было право освободить политическихъ заключенныхъ. Уже вечеромъ 30 октября (12 ноября) политическіе были освобождены подъ личнымъ наблюденіемъ члена гор. управы П. И. Соловьева.

Заботы о населеніи

Въ нѣкоторыхъ общественныхъ кругахъ возникла мысль о желательности просить представителей иностранныхъ державъ взять на себя переговоры съ совѣтскимъ командованіемъ о занятіи Севастополя безъ боя, отъ котораго тяжело можетъ пострадать мѣстное городское населеніе.

Городская охрана

13 ноября въ городскую управу явился представитель артиллерійскихъ мастерскихъ, заявившій, что 350 человѣкъ охраны, вооруженные винтовками и пулеметами, предлагаютъ городскому самоуправление свои услуги по охранѣ города.

Заявленіе такого же рода было сдѣлано и отъ другихъ частей.

Всѣ эти заявленія обсуждались въ засѣданіи управы.

Эвакуація Ѳеодосіи, Керчи и Ялты

Намъ передаютъ, что для эвакуаціи этихъ трехъ городовъ имѣлись вполнѣ достаточныя средства. Въ Ѳеодосіи стояло нѣсколько пароходовъ съ зерномъ, на нихъ были помѣщены и эмигранты. Изъ Ялты выѣхалъ на одномъ изъ пароходовъ Р.О.П. и Т., въ полномъ составѣ, сенатъ и рядъ лицъ, игравшихъ въ правительственыхъ кругахъ выдающуюся роль.

Въ учрежденіяхъ

Изъ всѣхъ правительственныхъ учрежденій 13 ноября работали только городская управа со всѣми своими отдѣленіями, да нѣкоторыя оставшіяся еще въ городѣ военныя учрежденія. Банки и казначейство были закрыты.

Цѣнности

Намъ сообщаютъ, что государственный банкъ и казначейство не затронуты эвакуаціей. Осталась неприкосновенной и Ѳеодосійская экспедиція заготовленія государственныхъ бумагъ.

Не былъ уничтоженъ крупный запасъ денегъ, доставленный недавно изъ Англіи.

Отъѣздъ Американскаго Краснаго Креста

Американскій Красный Крестъ получилъ распоряженіе выѣхать изъ Севастополя. Въ теченіе четверга 12 ноября и пятницы 13 ноября красный крестъ раздавалъ запасы бѣднѣйшему населенію и военнымъ, уѣзжавшимъ изъ Севастополя заграницу.

Все остальное было передано городскому самоуправленію. Красный Крестъ зафрахтовалъ небольшой пароходъ и погрузилъ на него все свое имущество. Пароходъ отошелъ подъ американскимъ флагомъ въ Константинополь.

На базарѣ

13 и 14 ноября на базарѣ въ Севастополѣ почти ничего нельзя было достать. Были лишь фрукты и овощи. Хлѣба было мало. У всѣхъ пекаренъ стояли длинныя очереди. Магазины во всемъ городѣ были закрыты въ теченіе всего дня.

Вообще магазины опустѣли. Особенно поражаютъ своей пустотой бакалейные магазины — все закуплено для отъѣзжающихъ.

Въ продовольственномъ отдѣлѣ

Въ продовольственномъ отдѣлѣ работа 13 ноября шла почти въ теченіе всего дня. Оказывается, что муки мало. Надежды на Евпаторію нѣтъ никакой, потому что движеніе пароходовъ пріостановлено. Выяснилось, что вообще муки въ городѣ осталось мало. Есть у отдѣла рожь, которую при первой возможности начнутъ перемалывать.

Положеніе на фронтѣ въ послѣднія минуты

Положеніе на фронтѣ, по полученнымъ нами свѣдѣніямъ, въ послѣднюю минуту обстояло такимъ образомъ: совѣтское командованіе перебросило на крымскій фронтъ 5 армій и подавляло войска русской арміи своею численностью.

Во власти слуховъ

Послѣдній номеръ „Крымскаго Вѣстника“ отмѣчаетъ:

— Мы остались безъ точной и оффиціальной информаціи. Всѣ попытки наши получить точныя данныя о томъ, что дѣлается на фронтѣ, успѣха не имѣли. И мы, какъ и все населеніе Севастополя, во власти слуховъ.

Гдѣ красная армія? Гдѣ идутъ бои? Справедливы ли слухи о переговорахъ? Увы, на всѣ обращаемые къ намъ вопросы нашихъ читателей мы не можемъ дать отвѣта.

Мы можемъ лишь посовѣтовать не поддаваться паникѣ.

Дневникъ

Въ послѣднемъ номерѣ „Крымского Вѣстника”, закрывшагося съ приходомъ большевиковъ, мы находимъ слѣдующій интересный дневникъ, характеризующей антибольшевистскій Крымъ въ послѣднюю недѣлю.

— По волѣ судебъ Севастополь вновь переживаетъ историческіе дни.

Мы переживали дни смѣны власти въ предпасхальную недѣлю 1919 года и въ іюлѣ 1919 г.

Понедѣльникъ 26/8 ноября

Уже въ понедѣльникъ, когда впервые появилась лаконичная, но увы, много говорившая уму и сердцу сводка о начавшихся бояхъ на Перекопѣ, — по городу поползли слухи, сначала слабые и едва уловимые, но потомъ все болѣе настойчивые и упорные, объ эвакуаціи.

Особенно нервно были настроены иностранные коммерсанты. Они толпами шли въ кредитную канцелярію и требовали разрѣшеній на вывозъ валюты. Нервничалъ и Нахимовскій. Искали валюту и не могли найти.

Вторникъ 27/9 ноября

Во вторникъ носились слухи о жестокихъ атакахъ красныхъ, о возможной эвакуаціи.

Среда 28/10 ноября.

Такъ было ровно годъ назадъ. Нахимовскій былъ переполненъ публикой, сновавшей изъ конца въ конецъ, метавшейся, словно угорѣлая, и одинъ вопросъ былъ у всѣхъ:

— Ѣдете?

— Куда? Когда?

Остатки товаровъ спѣшно паковали на пароходы, увозили.

Четвергъ 29/11 ноября

Еще вечеромъ, въ среду, отданъ приказъ объ эвакуаціи. Эвакуація учрежденій и лицъ еще понятна. Но непонятна, странна и ничѣмъ не оправдывается эта бѣшеная эвакуація всѣхъ товаровъ, разновременно въ массѣ доставленныхъ въ Севастополь.

Отдѣлъ торговли давалъ вывозныя свидѣтсльства направо и налѣво.

Грузили, паковали, везли, несли.

Нѣтъ тоннажа, — грузили барки, платили бѣшеныя деньги, лишь бы увезти грузы изъ Севастополя. И можно смѣло сказать, что свыше половины всего добра успѣли убрать. Когда-то привезутъ его обратно…

Днемъ въ четвергъ нѣкоторыя учрежденія уже не работали. Уже спѣшили увязать вещи.

Пятница 30/12 ноября

Всю ночь кипѣла жизнь въ Севастополѣ: грохотали автомобили, стучали тяжелые сапоги. Городъ не спалъ, готовился къ эвакуаціи, и тянулись съ ранняго утра безконечной вереницей подводы, ломовики, автомобили. Казалось весь городъ ѣдетъ. Казалось всѣ квартиры освобождаются.

Только теперь можно было видѣть, какъ переполненъ Севастополь пришлымъ элементомъ.

И вдвойнѣ жутко становится на душѣ, когда думаешь, куда дѣнется вся эта масса людей.

И глядя на эту толпу, забываешь всѣ грѣхи тыла, и жаль, безконечно жаль этихъ скитальцевъ…

Суббота 31/13 ноября

И еще прошла ночь тихая, озаряемая заревомъ страшнаго пожара на вокзалѣ. Съ утра городъ совершенно измѣнилъ свой внѣшній видъ. Магазины закрыты, не видно совершенно военныхъ, не видно и подводъ съ вещами, кажется, паника улеглась, населеніе нѣсколько успокоилось.

Это объясняется тѣмъ, что большинство уже на пароходахъ.

Девятый валъ. Константинопольскія впечатлѣнія

Съ ранняго утра до поздней ночи къ зданію русскаго посольства тянутся бѣглецы изъ Крыма.

Измученные, потрясенные переживаніями послѣднихъ дней, голодные, оборванные — они совершенно отупѣли и неохотно вступаютъ въ разговоры.

— Что случилось? — настойчиво добиваются нѣкоторые у раненаго офицера.

— Не знаю… Мы сами не успѣли еще разобраться во всемъ.

— Ну разскажите хотя бы, что вы видѣли въ послѣдній моментъ.

— Ничего я не видѣлъ… ничего я не знаю…

Городъ полонъ слуховъ…

Какъ гады, они ползутъ со всѣхъ концовъ, забираясь въ душу, сверлятъ мозгъ, гнетутъ, давятъ.

Русскіе мечутся по городу, узнавая другъ у друга подробности, путаются въ противорѣчіяхъ, распространяютъ сами небылицы и усталые, разбитые, плетутся къ вечеру домой, чтобы на другой день снова окунуться съ головой въ фантастнческіе слухи.

Въ оффиціальныхъ кругахъ не меньшая растерянность.

Русскія учрежденія въ Константинополѣ въ послѣдніе дни работаютъ неаккуратно, всѣ спѣшатъ куда-то, о чемъ-то таинственно шепчутся, мечутся, какъ угорѣлые, и открещиваются отъ очередной и даже срочной работы ни къ чему не обязывающей фразой:

— Теперь не время.

Изъ отрывковъ, отдѣльныхъ разговоровъ и разсказовъ вырисовывается, однако, слѣдующая картина событій.

Третья годовщина совѣтовъ

Московскіе комиссары пріурочили наступленіе красной арміи на Крымъ къ моменту 3-й годовщины коммунистическаго строя въ Россіи.

Въ продолженіе двухъ послѣднихъ мѣсяцевъ красная печать систематически твердила на своихъ столбцахъ о томъ, что всѣ силы должны быть употреблены на разгромъ „послѣдняго оплота контръ-революціи въ Крыму“.

Въ Москвѣ даже былъ созданъ спеціальный агитаціонный комитетъ, который положительно закидалъ совѣтскую Россію литературой, описывавшей въ самыхъ мрачныхъ краскахъ «возстановленіе монархизма въ Крыму».

Художественный отдѣлъ московскаго пролеткульта выпустилъ огромное количество лубочныхъ плакатовъ на общую тему: „Державный Правитель всея Россіи и его присные“.

Въ военномъ отношеніи также были приняты всѣ мѣры къ тому, чтобы бросить на крымскій фронтъ противъ ген. Врангеля лучшія и надежныя красныя войска.

Въ первыхъ числахъ октября, по приказу реввоенсовѣта республики, былъ произведенъ ускоренный выпускъ изъ 1, 8 и 12 московскихъ школъ красныхъ офицеровъ и 3 и 10 петроградскихъ.

Мобилизація коммунистической партіей своихъ членовъ во всей совѣтской Россіи, по заявленію „Правды“, дала свыше 40 тысячъ стойкихъ борцовъ, немедленно отправленныхъ на передовыя позиціи.

Кромѣ того были переброшены съ польскаго фронта остатки красной арміи, укомплектованные частями донскихъ и кубанскихъ казаковъ.

Большевики использовали широко смертный приговоръ, вынесенный въ Крыму сподвижнику Махно — Володину и вели дѣятельную агитацію среди махновцевъ за активное выступление противъ ген. Врангеля рука объ руку съ красной арміей.

Удачный маневръ

Не слѣдуетъ скрывать того обстоятельства, что первый серьезный ударъ арміи ген. Врангеля былъ нанесенъ большевиками еще подъ Александровскомъ и Каховкой.

Широкимъ фронтомъ, вплоть до Геническа, красные просачивались въ разныхъ мѣстахъ, выходя на линіи желѣзныхъ дорогъ, захватывали подвижной составь, громадные запасы продовольствія и военнаго снаряженія.

Подъ Мелитополемъ этотъ ударъ былъ особенно чувствителенъ для арміи ген. Врангеля, потерявшей значительную часть живой силы.

Такимъ образомъ, Перекопскій финалъ явился не неожиданнымъ и подготовлялся давно и упорно.

Общая численность красныхъ, соединившихся впослѣдствіи подъ Перекопомъ, достигла 100 тыс. человѣкъ, включая въ это число прекрасную артиллерію съ обиліемъ снарядовъ, отнятыхъ за все время въ северной Тавріи у ген. Врангеля.

Къ моменту общаго отступленія войскъ ген. Врангеля вглубь Крыма къ Перекопу, по сообщенію большевистскихъ газетъ, красное командованіе располагало достаточными свѣдѣніями о томъ, что неприступность Перекопа, который именовался крымской „патріотической“ печатью Верденомъ, является фикціей, тѣмъ болѣе что въ расчеты краснаго командованія не входило брать Перекопъ приступомъ.

Красный шквалъ

Начиная съ 22-го октября красные повели решительное наступленіе по всему фронту, введя въ бой много артиллеріи и конницы, въ общемъ свыше 60 батарей и 20 тысячъ сабель.

Пѣхотныя части были введены въ бой съ такимъ разсчетомъ, что впереди и позади каждаго полка мобилизованныхъ находились надежные коммунистическіе отряды, зорко слѣдившіе за выполненіемъ приказа.

За короткое время наступленія, по сообщенію „Газеты Красноармейца”, было разстрѣляно по приказамъ боевыхъ командировъ 2.300 солдатъ, которые, по оффиціальной мотивировкѣ большевиковъ, „подрывали трусостью и шкурничествомъ правое дѣло совѣтской власти и ея доблестной красной арміи“.

Всемъ наступавшимъ частямъ были выданы черныя знамена, на которыхъ красовалась надпись: „Черное море должно стать краснымъ моремъ“.

Докатившись до Перекопа, красные были встречены ураганнымъ артиллерійскимъ и пулеметнымъ огнемъ.

По разсказамъ раненыхъ, со стороны ген. Врангеля введены были въ бой, кромѣ крѣпостныхъ дальнобойныхъ и полевыхъ легкихъ орудій, 600 пулеметовъ.

За три дня большевики 22 раза атаковали Перекопскія позиціи и захватили первыя три линіи предмостныхъ укрѣпленій, оставивъ свыше 8 тысячъ убитыхъ и до 12 тысячъ раненыхъ.

Густыя цѣпи красныхъ, однако, не рѣдѣли, такъ какъ на смѣну выбитымъ частямъ сейчасъ же бросались новыя, которыя съ большимъ упорствомъ шли впередъ на вѣрную гибель.

Въ самый острый моментъ неравной борьбы войскъ ген. Врангеля, засѣвшихъ въ Перекопскихъ укрѣпленіяхъ, незначительная пѣхотная часть большевиковъ, численностью въ 500 — 600 штыковъ, бросилась вплавь въ Сивашъ и пробралась на другой берегъ.

Такимъ образомъ, красные очутились въ тылу перекопскихъ позицій.

Небольшой отрядъ кубанцевъ, охранявшій сивашскую линію фронта, дрогнулъ и началъ отступать въ тылъ.

Неожиданность и быстрота, съ которой развернулись событія на Сивашѣ, не дали возможности главному командованію русской арміи ген. Врангеля сразу ликвидировать прорывъ красныхъ, просачивавшихся, за отсутствіемъ сопротивленія, въ большомъ числѣ.

Войска, дравшіяся на Перекопскихъ позиціяхъ, такимъ образомъ, сразу оказались отрѣзанными въ тылу, и ввиду явной безнадежности своего положенія — начали отходъ въ глубокій тылъ.

Этотъ моментъ рѣшилъ вопросъ о Крымѣ въ пользу большевиковъ.

Дезорганизація и развалъ въ частяхъ ген. Врангеля усилились благодаря тому, что многія части оказались совершенно отрѣзанными отъ своего центра и потеряли, кромѣ того, своихъ командировъ.

12 ноября секретная совѣтская сводка коротко, вульгарно, но многозначительно сообщала:

„Наши доблестныя войска загнали крымскаго барона въ бутылку“.

Нерѣшительность красныхъ

Головокружительный успѣхъ красныхъ былъ такъ неожиданъ и для нихъ, что нѣсколько дней, до 9-го ноября, красное командование не въ состояніи было хорошенько разобраться въ томъ, что произошло.

Ожидая, что ген. Врангель приметъ рѣшительныя мѣры къ ликвидации прорыва на Сивашѣ и броситъ противъ красноармейцевъ надлежащія силы — красное командованіе отвело прорвавшіяся части на 6 верстъ, намѣтивъ для нихъ ликвидацію отступавшихъ въ безорядкѣ врангелевскихъ частей отъ Перекопа.

Вплоть до 11-го ноября красные лихорадочно работали по форсированію Сиваша.

Прорвавшійся отрядъ блуждалъ въ раіонѣ прорыва, не рѣшаясь преследовать отступавшихъ кубанцевъ и перекопцевъ.

12-го ноября ночью на другой берегъ Сиваша были переброшены большія силы красныхъ, который раньше пошли въ обходъ Перекопа, со стороны Арбатской Стрѣлки.

Возстановивъ связь между частями, занявъ Перекопъ, получивъ новыя подкрѣпленія изъ сѣверной Тавріи — красные двинулись впередъ и вышли на линію желѣзной дороги Джанкой—Симферополь.

Здѣсь красные раздѣлились на 2 части: одна пошла въ обходъ быстро отступавшимъ войскамъ ген. Врангеля на Симферополь, другая — на Ѳеодосію.

Въ приказѣ по красной арміи отъ 10-го ноября ея главнокомандующій подчеркиваетъ, что эта побѣда обошлась красной арміи въ 15 тысячъ лучшихъ бойцовъ, кровью своей запечатлѣвшихъ преданность рабоче-крестьянскому правительству.

На переходъ отъ Джанкоя до Симферополя краснымъ потребовалось 28 часовъ.

Не встрѣчая на своемъ пути никакого сопротивления — красные утромъ 14-го ноября вошли въ Симферополь, оставили эшелонъ и двинулись по двумъ направленіямъ въ сторону Ялты по алуштинской дорогѣ и Севастополя — по линіи Ясторгай дороги.

Эвакуація Крыма

Изъ Константинополя въ срочномъ порядкѣ были затребованы въ Севастополь французскіе транспорты и частные пароходы Русскаго Общества Пароходства и Торговли и Россійскаго Транспортнаго Общества.

Французскій флотъ, въ ночь на 11-е ноября, получилъ приказъ отправиться къ берегамъ Севастополя, чтобы прикрывать эвакуацію.

По приказу ген. Врангеля, въ первую голову были погружены раненые, женщины и дѣти военнослужащихъ, а во вторую частныя лица, такъ или иначе связанныя съ арміей.

Для эвакуаціи воинскихъ частей, сдерживавшихъ наступленія красныхъ, были приготовлены транспорты, расчитанные на 30 тысячъ человѣкъ.

Всего, по приблизительному подсчету, подлежало эвакуаціи свыше 75 тысячъ человѣкъ, изъявившихъ желаніе оставить Крымъ.

Эвакуаціей руководилъ особый СовЬтъ, во главѣ котораго стоялъ ген. Врангель.

Американцы

Американскій Красный Крестъ принималъ живѣйшее участіе въ эвакуаціи Крыма.

Миноноски безпрерывно курсировали между Севастополемъ и Константинополемъ, успѣвая вывозить тысячи людей, томившихся на берегу въ ожиданіи посадки на суда.

На о. Проти развернутъ американцами лазаретъ на 200 раненыхъ и общежитія на 800 человѣкъ.

Въ Севастополѣ

Фактически власть въ городѣ находилась въ послѣдніе дни въ рукахъ особаго комитета, составленнаго изъ представителей рабочихъ организацій, городского самоуправленія и общественныхъ дѣятелей.

По улицамъ разставлены патрули изъ солдатъ арміи ген. Врангеля, контролирующіе прохожихъ и направляюшіе уѣзжающихъ въ портъ.

Населеніе запряталось по домамъ, магазины закрыты, улицы пусты, безмолвны, мертвы…

Въ городѣ спокойно, нѣтъ грабежей, разбоевъ, стрѣльбы и вообще не наблюдается всего того, чѣмъ обычно сопровождается уходъ одной и ожиданіе прихода другой власти.

По свѣдѣніямъ бѣженцевъ, прибывшихъ съ послѣдними пароходами — 15 ноября большевики были въ 18 — 20 верстахъ отъ Севастополя.

14-го ноября съ утра начался пожаръ огромныхъ складовъ Американскаго Краснаго Креста въ Севастополѣ.

Трудно и невозможно сейчасъ провѣрить тѣ слухи, которые распространяются о крымской трагедіи.

Во всякомъ случаѣ, наибольшаго довѣрія заслуживаютъ сообщенія, которыя мы приводимъ ниже.

Народное добро

Передаютъ, что ген. Врангель издалъ особый приказъ, защшцающій, подъ страхомъ разстрѣла на мѣстѣ преступленія, разгромъ складовъ, магазиновъ и т. д.

Характерно, что службу на постахъ несутъ у интендантскихъ складовъ красноармейцы-плѣнные, которымъ внушено, что до прихода новой власти они должны охранять народное добро.

Ген. Врангель принялъ всѣ зависящія мѣры къ охранѣ порядка въ городѣ и безопасности гражданъ.

Огромные запасы продовольствія, снаряженія, обмундированія, а также богатѣйшіе склады товаровъ севастопольской таможни охраняются спеціальной стражей.

Судьба арміи

Союзное командованіе разрѣшило высадить въ Константинополѣ только раненыхъ и женщинъ въ количествѣ не болѣе 5.000 человѣкъ.

Остальные бѣженцы, какъ предполагаютъ, будутъ направлены въ Тунисъ и Алжиръ.

Погруженные на суда остатки арміи ген. Врангеля насчитываютъ до 25 тысячъ человѣкъ, которыхъ предположено отправить въ Галлиполи.

Г. Римскій.

Безъ родины…

Я такъ помню наши первые, весенніе дни въ Крыму… Насъ подхватилъ жуткій новороссійскій нордъ-остъ и выбросилъ на отмели крымскихъ береговъ.

Какъ люди изъ стараго разсказа Пришвина, мы бродили у моря и собирали маленькіе, красивые камешки — камешки воспоминаній.

Сплеталась у моря печальная легенда:

Легенда о высокой горѣ Яйлѣ, о чудесной Маговей-птицѣ… И по камешкамъ воспоминаній, какъ по вѣрнымъ четкамъ, мысль добиралась до брошеннаго русскаго сердца, до голубого неба надъ просторами русскихъ полей.

Сплеталась печальная легенда…

И вдругъ пришелъ высокій сильный челоьѣкъ, взошелъ на старую генуэзскую башню, и съ остраго выступа надъ гнѣвнымъ моремъ взглянулъ въ русскую даль.

Солнечный апрѣль вернулъ ушедшія надежды. И въ розовомъ цвѣту миндалей ожила новая, прекрасная, молодая сказка.

Живые и бодрые стали стѣной у подножія высокой башни. И съ угрюмыхъ южныхъ скалъ казалась такою живой и близкой легенда о Яйлѣ, о Маговей-птицѣ и тоскующей Москвѣ за Яйлой.

И вдругъ…

Въ ноябрьскихъ дняхъ – этотъ печальный колоритъ увяданія.

Умершая легенда тонетъ вдали, уплываетъ вмѣстѣ съ контурами уходящихъ русскихъ береговъ.

Новая, жуткая пестрота — въ длинной фалангѣ судовъ, ползущихъ по черноморскимъ волнамъ.

Мертвая тишина обреченнаго города…

Рѣзкіе силуэты колоннъ Графской пристани — послѣдній этапъ пилигримовъ, послѣдняя черта, за которой было только небо и море, и люди безъ родины…

У Графской пристани — послѣдній парадъ:

— Парадъ уходящаго рыцарства.

Доносится послѣднее ура. Острою тоскою сжимаются сердца, и одинокія фигуры выпрямляются у борта иностраннаго корабля.

На рейдъ… Одинъ за другимъ идутъ корабли. Колышутся пестрые флаги.

— Всѣ по мѣстамъ!

Медленно проходитъ русскій крейсеръ «Корниловъ».

На его борту — высокая, знакомая фигура.

И мы думаемъ о великой трагедіи этого человѣка, послѣдняго стража, сошедшаго со старой генуэзской башни на бортъ уходящаго корабля.

Медленно заходитъ солнце.

Протяжно звенятъ унылыя склянки.

Новая ночь спускается надъ берегомъ.

Завтрашний разсвѣтъ — жуткій, красный разсвѣтъ…

Смотримъ вслѣдъ уходящему „Корнилову“. Съ нимъ — уходитъ легенда, рожденная среди Крымскихъ скалъ.

Все тоньше и тоньше контуры русскихъ береговъ…

И завтра, въ чужомъ, холодномъ морѣ я буду смотрѣть на маленькіе, блестящіе камешки, подобранные на крымскомъ берегу.

Эти маленькія четки будятъ одну жуткую мысль:

— Мы — люди безъ родины, люди, сброшенные съ высокихъ скалъ въ холодную пропасть…

И такъ хочется, до боли хочется сберечь послѣдній огонекъ вѣры и унести въ чужую даль нашу послѣднюю, неумирающую мечту:

— Россія будетъ живой.

И новая русская весна будетъ прекрасной и сверкающей молодымъ русскимъ счастьемъ.

Николай Литвинъ.
Американскій миноносецъ №217.

Послѣдній приказъ ген. Врангеля

ПРИКАЗЪ Правителя Юга Россіи и Главнокомандующего Русской Арміей

СЕВАСТОПОЛЬ, 29 Окт./11 ноября 1920 года

Русскіе люди! Оставшаяся одна въ борьбѣ съ насильниками Русская Армія ведетъ неравный бой, защищая послѣдній клочокъ русской земли, гдѣ существуетъ право и правда.

Въ сознаніи лежащей на мнѣ отвѣтственности, я обязанъ заблаговременно предвидѣть всѣ случайности.

По моему приказанію уже приступлено къ эвакуаціи и посадкѣ на суда въ портахъ Крыма всѣхь тѣхъ, кто раздѣлялъ съ Арміей ея крестный путь: военнослужащихъ, чиновъ гражданского вѣдомства съ ихъ семьями и всѣхъ отдѣльныхъ лицъ, которымъ могла бы грозить гибель въ случаѣ прихода врага.

Армія прикроетъ посадку, памятуя, что необходимые для ея эвакуаціи суда также стоятъ въ полной готовности въ портахъ, согласно установленному расписанію. Для выполненія долга передъ Арміей и населеніемъ сдѣлано все, что въ предѣлахъ силъ человѣческихъ.

Дальнѣйшіе наши пути полны неизвѣстности.

Другой земли, кромѣ Крыма, у насъ нѣтъ. Нѣтъ и государственной казны. Открыто, какъ всегда, предупреждаю всѣхъ о томъ, что ихъ ожидаетъ.

Да ниспошлетъ Господь всѣмъ силы и разумъ одолѣть и пережить русское лихолѣтье.

Генералъ ВРАНГЕЛЬ.

Бесѣда А. В. Кривошеина съ представителями американской печати

14 ноября въ Константинопольской печати появилась слѣдующая бесѣда А. В. Кривошеина съ представителями американской печати:

„Силамъ человѣческимъ есть предѣлъ. Этотъ предѣлъ насталъ. По приказанію генерала Врангеля приступлено къ эвакуаціи изъ Крыма въ первую очередь раненыхъ и больныхъ — нельзя же дать большевикамъ звѣрски ихъ добивать — и тѣхъ семей съ женщинами и дѣтьми, которыя предвидятъ неминуемую гибель по приходѣ большевиковъ.

Но они все равно неизбѣжно погибнутъ, если не придетъ помощь со стороны. Средствъ содержать ихъ у насъ нѣтъ; куда ихъ примутъ, пока еще неизвѣстно — власти. За нихъ мы можемъ только просить.

Генералъ Врангель въ своемъ послѣднемъ приказѣ предупреждаем объ этомъ всѣхъ желающихъ сѣсть на корабли. Его приказъ не только не зоветъ никого на суда, но, наоборотъ, удерживаетъ всѣхъ отъ этого страшнаго шага въ полную неизвѣстность.

Большевистская неволя слишкомъ тяжела, а въ человѣческомъ сердцѣ, особенно у людей простыхъ, не искушенныхъ политикой, всегда шевелится надежда, что Богъ и добрые люди, весь цивилизованный міръ, не дадутъ погибнуть людямъ, неповиннымъ ни въ чемъ, кромѣ отрицанія дикаго варварства, основаннаго на насиліи“.

Призывъ А. В. Кривошеина о помощи

Агентство Гавасъ-Рейтеръ опубликовало въ ноябрѣ въ Константинополѣ слѣдующую бесѣду съ А. В. Кривошеинымъ.

„Положеніе на фронтѣ крайне напряженное. Армія наша сражается съ прежней доблестью. Но большевики заключили миръ со всѣми своими противниками и цѣною различныхъ для нихъ уступокъ добились мира съ Польшей, чтобы бросить противъ генерала Врангеля всѣ свои силы. Армія наша, которая численно всегда была гораздо слабѣе врага, понесла за послѣднее время огромныя потери въ людяхъ. Въ теченіе нѣсколькихъ дней войсками отбиты 22 атаки; большевистская артиллерія дѣйствуетъ съ чрезвычайной, невиданной раньше силой. При этомъ большевики не считаются ни съ какими потерями; очевидцы передаютъ, что идущія въ атаку три-четыре цѣпи погибаютъ до одного человѣка, но на смѣну имъ бросаются все время свѣжія силы, тогда какъ наши части изнемогаютъ отъ усталости, нстощенія и недостатка одежды. Вчера, въ часъ моего отъѣзда, позиціи защищались тремя нашими пѣхотными дивизіями противъ двадцати восьми; кавалерія наша спѣшена и поставлена въ окопы; почти всѣ начальники дивизій и командиры полковъ выбыли изъ строя. Долго выдерживать такую борьбу непосильно никому.

По приказанію генерала Врангеля приступлено къ эвакуаціи изъ Крыма раненыхъ, женщинъ и дѣтей. Вѣроятна полная эвакуація Крыма; къ ней, во всякомъ случаѣ, дѣлаются всѣ нужныя приготовленія, чтобы провести ее возможно планомѣрнѣе и спасти истекающую кровью армію.

Задача эвакуаціи Крыма, окруженнаго моремъ, представляетъ небывалыя трудности. Основанія для ея разрѣшенія, — сроки, условія, мѣсто направленія — пока еще не вполнѣ установлены. Къ необходимымъ переговорамъ нами уже приступлено.

Я прошу печать бросить всему культурному міру горячій призывъ къ чувству гуманности, къ человеческой совѣсти каждаго, съ просьбой о немедленной помощи погибающимъ людямъ, — раненымъ, дѣтямъ, женщинамъ, — и всей душой вѣрю, что этотъ призывъ будетъ услышанъ.

Имущество Крыма — достояніе народа

ПРИКАЗЪ войскамъ армейскаго тылового района № 97 т.

30 Октября — 12 Ноября 1920 г.
г. Севастополь.

При семъ объявляю для свѣдѣнія и точнаго исполненія приказъ Главнокомандующаго Русской Арміей отъ 29 октября № 0010230:

„Въ случаѣ оставленія Крыма запрещаю какую бы то ни было порчу или уничтоженіе казеннаго или общественнаго имущества, т. к. таковое принадлежитъ русскому народу“.

Ген. Врангель.

Генералъ Врангель о текущемъ моментѣ

19 ноября въ 6 часовъ вечера Генераломъ Врангелемъ на крейсерѣ «Корниловъ» были приняты представители прессы.

Въ продолжительной бесѣдѣ генералъ Врангель подробно изложилъ причины, побудившія его покинуть Крымъ и свои предположенія о дальнѣйшей борьбѣ съ большевиками.

Численное соотношеніе силъ

«Вамъ можетъ показаться страннымъ, что мы оставили Крымъ изъ за невозможности продолжать борьбу, и что въ то же время на Константинопольскомъ рейдѣ находится погруженная на суда цѣлая армія.

Для того, чтобы уяснить себѣ причины, побудившія насъ покинуть Крымъ, нужно уяснить ссбѣ численное соотношеніе бойцовъ, находившихся на фронтѣ съ нашей стороны и со стороны большевиковъ.

Всего въ моемъ распоряженіи имѣлось 320.000 человѣкъ, изъ коихъ въ строевыхъ частяхъ на фронтѣ числилось не болѣе 45.000. Соотношеніе это нужно считать вполнѣ нормальнымъ, какъ показала практика германской войны, когда на одного бойца арміи приходилось 7 – 8 человѣкъ обслуживающихъ тылъ.

Противъ меня красные сосредоточили шесть армій, составленныхъ почти исключительно изъ отборныхъ коммунистическихъ частей, причемъ сосредоточеніе началось съ момента начала Рижскихъ перегововъ о перемиріи. Всего противъ имѣвшихся у меня на фронтѣ 5 дивизій, красные сосредоточили 28 дивизій, противъ же моихъ 4.500 шашекъ выставили 25.000 конницы.

Причины оставленія Перекопскихъ позицій

Не удивительно, что при этихъ условіяхъ красные, поставившіе себѣ цѣлью во что бы то ни стало овладѣть Перекопскими позиціями, могли атаковать ихъ, совершенно не считаясь съ потерями. Атаки слѣдовали непрерывно одна за другой, части, таявшія подъ нашимъ огнемъ, замѣнялись новыми и атаки повторялись съ возрастающей силой. Одновременно красные сосредоточили колоссальную артиллерію, которая оказывала своимъ частямъ мощную поддержку. Не удивительно, что при этихъ условіяхъ наши войска, несшія большія потери, лишенныя необходимаго обмундированія и снабженія и вынужденныя безсмѣнно отбивать натискъ свѣжихъ частей, были не въ состояніи удерживать свои позиціи до безконечности и должны были отступить. Въ бояхъ на послѣдней линіи укрѣпленной позиціи принимала участіе вся спѣшенная кавалерія, брошенная мною въ бой, какъ послѣдній резервъ. Всего на Перекопскихъ позиціяхъ армія потеряла половину своего состава, изъ коего около 5.000 убитыми.

Эвакуація

Послѣ этого для меня стало ясно, что удерживать далѣе свои позиціи войска болѣе не въ состояніи и я отдалъ приказаніе эвакуировать Крымъ.

Для осуществленія ея необходимо было нѣсколько дней, въ теченіе которыхъ на фронтѣ армія продолжала сражаться, постепенно отступая, а въ тылу шла усиленная работа по погрузкѣ угля и имущества. Къ этой работѣ были привлечены всѣ имѣющіяся въ моемъ распоряженіи силы, въ томъ числѣ чиновники разныхъ вѣдомствъ, даже Министерства иностранныхъ дѣлъ, числомъ до 600. Были погружены: запасы продовольствія на нѣсколько дней, раненые, всѣ чины гражданскихъ учрежденій съ семьями, всѣ семьи военно-служащихъ и вообще всѣ, кто пожелалъ уѣхать. По окончаніи эвакуаціи тыла было приступлено къ погрузкѣ войскъ, которая производилась совершенно спокойно, такъ какъ красные, несмотря на находившуяся въ ихъ распоряженіи огромную кавалерію, отвратительно организовали преслѣдованіе.

Единственная попытка произвести безпорядокъ была сдѣлана зелеными, совершившими налетъ на Симферополь и пытавшимися грабить совмѣстно съ выпущенными ими уголовными преступниками. Попытка эта была безъ труда ликвидирована при помощи посланныхъ мною въ Симферополь 2 броневиковъ.

За невозможностью вывоза, танки и броневыя машины были взорваны. Что касается складовъ артиллерійскаго имущества и снарядовъ, находившихся въ Севастополѣ, то послѣдніе взорваны не были, въ виду того, что они расположены были недалеко отъ города и отъ взрыва могъ пострадать городъ и гражданское населеніе. Артиллерія также не была погружена, но приведена въ негодность. Однако несмотря на мое запрещеніе, Кубанскія части погрузили безъ моего вѣдома 10 орудій, о существованіи которыхъ я узналъ только по прибытіи въ Константинополь. Взяты также почти всѣ пулеметы. Само собою разумеется, что ни одинъ изъ солдатъ съ винтовкой не разставался.

Послѣ завершенія эвакуаціи въ Севастополѣ я посѣтилъ Ялту, Феодосію и Керчь, гдѣ наблюдалъ за погрузкой частей и населенія и уѣхалъ изъ Керчи только послѣ того, когда убѣдился, что послѣдній солдатъ былъ погруженъ. Донской корпусъ, грузившійся въ Феодосіи, я обогналъ въ пути и ожидаю прибытія его завтра утромъ.

Отношеніе населенія

Вы спрашиваете меня, какъ отнеслось къ нашему отъѣзду населеніе? Какъ на примѣръ могу указать вамъ, что оставленные мною склады снарядовъ послѣдніе три дня охранялись самими рабочими, которымъ было роздано оружіе. Портовые рабочіе срочно приводили въ порядокъ суда. Многіе изъ нихъ получили возможность выйти въ море благодаря ихъ самоотверженной работѣ. Ко мнѣ явилась даже депутація отъ рабочихъ и крестьянъ съ выраженіемъ сожалѣнія по поводу нашего отъѣзда и съ просьбой эвакуировать также и ихъ. Къ сожалѣнію, просьба эта не могла быть уважена за недостаткомъ тоннажа. Могу сказать съ уверенностью, что будь достаточное количество судовъ, — съ нами выѣхало бы все населеніе Крыма.

Всѣ раненые уже размѣщены въ госпиталяхъ въ Константинополе.

Участь гражданскихъ бѣженцевъ продолжаетъ оставаться еще не рѣшенной.

Въ общемъ, мною вывезено до 130.000 человѣкъ, изъ которыхъ 70.000 войска (30.000 бойцовъ и 40.000 обслуживающихъ тылъ) и 7.000 раненыхъ; остальное — гражданское населеніе.

Правительство

Я буду находиться при войскахъ и продолжать жить на крейсерѣ, пока войска продолжаютъ оставаться на судахъ.

Правительство, значительно сокращенное, будетъ вѣдать вопросы, вытекающіе изъ создавшагося положенія.

Всѣ заграничныя представительства остаются на мѣстахъ.

Дальнѣйшая борьба

Я глубоко убѣжденъ, что арміи нашей въ самомъ недалекомъ будущемъ придется снова сыграть громадную роль въ борьбѣ съ большезизмомъ, который, не удовольствуясь успѣхами, достигнутыми на Югѣ Россіи, будетъ стремиться къ осуществленію основной своей задачи — зажечь міровой пожаръ.

На рейдѣ

Босфоръ, гордый, шумный, пѣнящійся быстрыми волнами Босфоръ…

Справа — Галата, ползущая подъ крутыми выступами горъ. Слѣва – увлекающая экзотика Стамбула.

Убѣгаютъ назадъ прихотливые изгибы берега, и разстилается впереди холодное, безстрастное — Мраморное море…

Ближе къ берегу, влѣво…

Проходимъ Скутари и идемъ туда, гдѣ чернѣютъ контуры судовъ, гдѣ тянется къ небу лѣсъ высокихъ тонкихъ корабельныхъ мачтъ.

Выносимся на рейдъ и плывемъ у берега Моды.

Стоятъ неподвижный, разноцвѣтныя громады судовъ… Огромный, безпомощный флотъ, загнанный сюда страшнымъ проводникомъ — ужасомъ.

Ихъ много здѣсь, ихъ насчитываются десятки – дредноутовъ, миноносцевъ, пароходовъ и шхунъ.

Флотиліи русскихъ портовъ, выстроившіяся на линіи чужого рейда — съ иностранными флагами на гротъ-мачтахъ.

Глазъ обнимаетъ весь водный просторъ Моды, и кажется, что десятки кораблей — это камни, на которые выброшены тысячи людей, утопавшихъ въ часъ суроваго россійскаго шквала, а ихъ покатые, деревянные мосты, — это великій сплошной рейдъ страданій.


На корабляхъ — скученныя, сдавленныя толпы людей, много дней тоскующихъ по твердой, хотя-бы чужой землѣ, по тому, чѣмъ отличается день человѣка отъ дня голоднаго, придавленнаго животнаго.

Мы ныряемъ въ нашей маленькой лодкѣ между фалангами кораблей, и отъ перваго до послѣдняго, въ теченіе четырехъ часовъ плаванья, насъ провожаютъ умолящіе, тоскующіе голоса:

— Что съ нами дѣлаютъ?..

— Скажите тамъ обо всемъ, что вы видѣли здѣсь…

А видѣли мы многое. Мы видѣли то, что никогда не изгладится изъ памяти, и чернымъ, жуткимъ пятномъ будетъ стоять рядомъ съ мыслью о блестящемъ, нарядномъ Босфорѣ.

Съ высоты корабельныхъ палубъ въ бездонную морскую глубь смотрятъ тысячи глазъ. И у каждаго корабля, за нѣсколько мучительныхъ дней, есть уже своя эпопея ужаса.

Здѣсь — сбросили въ море нѣсколько труповъ. Голодъ и смертельная, нечеловѣческая усталость сдѣлали свое дѣло.

Отсюда — море приняло самоубійцъ.

Ихъ убила страшная мысль, кричавшая о томъ, что нѣтъ родины, нѣтъ неба, солнца, нѣтъ перспективъ.

А вотъ — другое. Трагедія степей, брошенная уродливой складкой на палубу ветхой баржи.

Загорѣлые, желтолицые калмыки, женщины съ косыми глазами, безмолвно глядящія въ ту даль, за которой остались родныя кибитки, въ даль, гдѣ уже не зовутъ призывно и волнующе серебряныя трубы родныхъ хуруловъ.

Съ маленькой шхуны, пришедшей изъ Евпаторіи, мнѣ кричитъ возбужденный, обрадованный голосъ:

— Вѣдь вы тоже — донецъ. Мы съ вами встрѣчались. Ради Бога, скажите, что съ нами будетъ?..

И это «что будетъ» — несется вслѣдъ, до конца этого живого кладбища, давитъ нечеловѣческой тоскою тысячи страдающихъ душъ.

Знакомый журналистъ съ борта иностраннаго угольщика разсказываетъ мнѣ нервнымъ, прерывистымъ голосомъ:

— Вы не можете представить себѣ все то, что дѣлается на корабельныхъ палубахъ. Если бы вы видѣли лицо человѣка, пробирающагося къ уборной и узнающаго, что онъ трехсотый въ очереди, если бы посмотрѣли, какою дорогою цѣною достаются здѣсь три или четыре черствыхъ галета, — вы бы поняли, отчего вонъ съ того корабля люди бросались въ море…

А у корабельныхъ траповъ суетливо толпятся цвѣтныя лодочки грековъ. На великомъ несчастьи русскихъ людей — они, веселы, улыбающіеся, строятъ рѣдкую, такую неожиданную удачу.

За хлѣбъ, за жареную рыбу и папиросы — греческія лодки до краевъ наполняются бѣженскими вещами. По дну лодокъ звенитъ золото и серебро, — русскія деньги здѣсь не берутъ ни по какой цѣнѣ, — и послѣдняя случайная валюта безслѣдно тонетъ въ бездонной пасти греческихъ акулъ…

Вѣсти съ берега сюда не доходятъ.

— Нѣтъ ли газеты? — кричатъ на носу корабля.

— Скажите политическія новости, — кричатъ съ бортовъ.

И забрасываютъ десятками вопросовъ, ловятъ каждое слово.

— Правда ли, что Польша снова втянута въ войну?

— Подтверждается ли выступленіе Румыніи?

Но лейтъ-мотивомъ трогающихъ вопросовъ — проносится все то-же взволнованное и нервное:

— Что дальше?


И умъ отказывается вѣрить въ возможность слишкомъ чудовищныхъ контрастовъ.

Тамъ, за длиннымъ Галатскимъ мостомъ, кипитъ яркій, пестрый, говорливый и бурлящій людской муравейникъ.

Здѣсь, на сплошной палубѣ страданій, — страшное кладбище жизни, мысли, душъ и порывовъ.

На этомъ мертвомъ рейдѣ — финалъ вѣковой дразнившей весь міръ мечты:

— О древнемъ городѣ надъ блестящимъ проливомъ, о сіяющей Айя-Софіи…

И вотъ — мы пришли сюда. Но не щитъ Олеговъ принесли мы къ вратамъ Царьграда.

Мы пришли сюда полуживыми, нищими и стали на неподвижномъ рейдѣ у безстрастной Моды.

Въ маленькомъ заливѣ — брошены послѣдніе клочки разорванной Россіи.

И надъ ними — нѣтъ словъ, которыми можно было-бы сказать то, что волнуетъ сейчасъ все еще живое, шумящее.

Но это — слова; потомъ мы найдемъ ихъ, мы ихъ должны найти.

А сейчась нашъ долгъ — думать, говорить и кричать только объ одномъ:

О тысячахъ жизней, которыя теплятся и дрожать трепетными огоньками надъ полосою чужого, холоднаго моря.

— Все — для нихъ и имъ!

Вотъ кличъ нашего сегодняшнего дня.

И къ нему мы и присоединяемъ сейчасъ нашъ скромный зовущій голось…

Н. Л-нъ.

Или мы, или они…

Мы знаемъ. что оставили за собой въ Крыму.

Мы знаемъ также, что съ собой принесутъ въ Крымъ большевики.

Я пробылъ послѣдніе 2 недѣли въ Крыму и нашелъ тамъ полный порядокъ и увѣренность въ завтрашнемъ днѣ.

Всѣ знали, что тамъ нѣтъ чрезвычаекъ. Нѣтъ всего того кошмарнаго и ужаснаго, что приносятъ своимъ приходомъ большевики.

Крымъ оставленъ нами. Въ настоящую минуту мы не получили еще свѣдѣній о томъ, что тамъ дѣлается съ приходомъ большевиковъ.

Но мы хорошо знаемъ, что они дѣлали во всѣхъ городахъ, когда приходили, — и отсюда дѣлаемъ вѣрный выводъ, что въ данный моментъ во всемъ Крыму льется кровь.

Вездѣ — торжество негодяевъ, предателей, убійцъ, — всюду грабежъ, пожарище, и Крымъ стонетъ, вѣроятно, такъ же, какъ и вся остальная Россія.

Только этимъ можно объяснить это массовое бѣгство жителей изъ Крыма.

Большевики повсюду составили о себѣ прочную славу, и двухъ мнѣній не существуетъ о нихъ.

Мы заранѣе знаемъ, что они сдѣлаютъ, начиная отъ Перекопа до Севастополя и Ялты: они зальютъ кровью весь Крымъ.

Но этимъ большевики не укрѣпятъ своего дѣла.

Та ненависть къ нимъ, которую я видѣлъ на улицахъ Севастополя — нераздѣльно связана съ представленіемъ о большевикахъ во всей Россіи.

Мы, антибольшевики, имѣемъ за собой всю страну. Противъ насъ — только банда убійцъ, которая терроромъ собрала вокругъ себя послушныхъ выполнителей.

Но мы — соціалисты, мы все время жили и боролись за принципы демократіи; мы хорошо знаемъ, что на террорѣ никакіе Аракчеевы не могли построить своего владычества

Время разрушало всѣ ихъ злодѣйскія козни и права демократіи въ концѣ концовъ всегда торжествовали.

Этому учитъ насъ исторія, и мы непоколебимо вѣримъ, что не восторжествуетъ большевистская демагогія, какъ не восторжествовали ихъ предшественники, начиная отъ Малюты Скуратова и Аракчеева, и кончая погромщиками послѣдняго времени.

Мы непоколебимо вѣримъ, что большевики недолго будутъ владычествовать.

Право возьметъ свое и имена Ленина и Троцкаго соединятся съ тѣмъ же позоромъ и проклятіемъ, съ какими въ глазахъ всѣхъ связаны имена и Малюты Скуратова, и Аракчеева, и др. подобныхъ имъ.

Тяжело приходится Крыму теперь переживать торжество большевизма, но цѣною этихъ жертвъ будетъ куплена возможность возрожденія не только Крыма, но и всей Россіи на новыхъ свѣтлыхъ началахъ.

Мы съ ужасомъ смотрѣли въ послѣдніе дни на возможность побѣды большевиковъ въ Крыму и поэтому мы со всѣмъ протестомъ, на который только способны были, говорили противъ формулы: ни Ленинъ, ни Врангель.

Мы говорили: борьба до смерти съ Ленинымъ и всемѣрная поддержка Врангеля въ его борьбѣ съ Ленинымъ.

И теперь когда мы снова будемъ собирать силы для новой борьбы съ большевиками — мы снова будемъ настаивать на безкомпромиссной борьбѣ съ большевиками, на борьбѣ съ ними до смерти.

Или мы, или они.

И въ то же самое время мы будемъ бороться за такое правительство, которое возможно шире развернетъ знамя демократіи, призоветъ новыхъ людей ко власти, пойметъ, что старая Россія погибла, а новая можетъ возродиться только на полномъ отрицаніи большевизма справа и большевизма слѣва.

Мы вѣримъ въ будущую Россію, которая будетъ только свободной крестьянской Россіей, Россіей демократической!

Мы вѣримъ; мы знаемъ, что будущее Россін принадлежитъ нашимъ идеямъ.

Вл. Бурцевъ.

Visits: 29

Владимиръ Абданкъ-Коссовскій. Первые русскіе путешественники на Западѣ

Въ московской Россіи путешествія на европейскій Западъ были совершенно небываемымъ дѣломъ. Въ эту эпоху путешествовали почти исключительно въ святыя земли съ цѣлью поклоненія святынямъ Іерусалима и Царьграда. Поѣздки-же на Западъ были сопряжены съ возможностью оскверниться въ обращеніи съ еретиками. Даже при отправленіи посольстаъ правительство точно опредѣляло ихъ обязанности и запрещало всякія постороннія общенія, — «лишнихъ и неподобныхъ рѣчей ни съ кѣмъ не говорить и собою ничего не вчинять».

Личность и непреклонная воля Петра Великаго дали могучій толчокъ къ усвоенію русскимъ обществомъ цивилизаціи и уклада жизни европейскихъ народовъ. Въ ряду воздѣйствій царя на русскихъ имѣло рѣшающее значеніе изданіе обстоятельныхъ пособій по географіи европейскихъ странъ и заграничныя командировки.

Въ учебникахъ географіи, изданныхъ по велѣніямъ паря, русскіе знакомятся съ иностранными государствами, ихъ границами, почвой, произведеніями, правленіемъ, доходами, а также съ характеромъ каждаго народа, долголѣтіемъ, добродѣтелями, злонравіемъ, «инвенціями» (изобрѣтеніями), «знатнѣйшими чинами». Иногда эти описанія поражаютъ своею подробностью. Авторъ не только исчисляетъ, напримѣръ, всѣ португальскія провинціи, но и ничтожнѣйшія городишки: «Алькутинъ, не важной городъ съ замкомъ». Иногда сообщаются интересные факты, дѣлаются вѣрныя характеристики. Такъ, французамъ посвящаютъ слѣдующія строки: «Они въ большой части Европы въ платьѣ, парукахъ, убираніи волосовъ, въ головныхъ женскихъ уборахъ, въ галантерѣяхъ, и прочемъ, такъ сказать, законы предписываютъ и тѣмъ знатную сумму денегъ изъ другихъ государствъ за самыя бездѣлки выманиваютъ». Говоря о француженкахъ авторъ замѣчаеть: «Женскій полъ хотя красотою и не превосходитъ другихъ народовъ, однако, въ пронырствахъ, щегольствѣ и проворствѣ почти никакая нація съ ними сравнена быть не можетъ». Обстоятельное описаніе Франціи мы находимъ уже въ первой географіи, появившейся при Петрѣ Великомъ и носившей названіе «Географіа или краткое земнаго круга описаніе» (1710 года).

«Народъ французской есть зѣло трудолюбивъ, и къ наукамъ тщателенъ, и отъ того обходятъ всѣ страны свѣта, и аще учтивы, однакоже лукавы: къ тому же неблагодарны; въ войнѣ къ напускамъ зѣло жарки, но вскорѣ отступаютъ, и нужды великой терпѣти не могутъ, имуть свое воинство не точію на суше, но и на мори».

Въ описании внѣевропейскихъ странъ встрѣчаются иногда довольно курьезныя вещи. Напримѣръ, о «Кафреріи» (странѣ кафровь) сказано, что жители этой земли «человѣческое мясо жрутъ. Въ землѣ своей называются оныя готентотенъ, а говорятъ языкомъ подобно какъ у насъ куры кричать». Говоря объ Египтѣ, авторъ отмѣчаетъ «плодородіе овецъ и женщинъ», а въ обзорѣ Америки перечисляются моря «Эфіопское» и «Австральское».

Нѣкоторымъ описаніямъ предпосланы рисунки и курьезныя вирши. Такъ, на рисункѣ, относящемся къ Африкѣ, красуется странное двустишіе:

Аще и подъ солнцемъ, но черна есть тѣломъ,
Паче-же грубымъ и гнуснымъ своимъ дѣломъ.

Петръ Великій, убѣжденный въ необходимости личнаго общенія русскихъ людей съ Западомъ, далъ этому дѣлу опредѣленную организацію, причемъ первымъ побужденіемъ царя къ посылкѣ заграницу была забота его о русскомъ мореходствѣ. Большинство командируемыхъ, часто женатыхъ и имѣющихъ дѣтей, уѣзжало съ великимъ страхомъ и недовѣріемъ къ царской затеѣ. Для нихъ европейская жизнь была непонятна, тѣмъ болѣе они были далеки отъ сознательнаго усвоенія «еретичной» науки. И только тѣ, кто долго оставался заграницей, мало-помалу входили во вкусъ европейскаго общежитія, щеголяя къ ужасу своихъ близкихъ «собачьими кудрями» и говоря на томъ «макароническомъ» языкѣ, который былъ такъ распространенъ въ петровское время.

Лишь въ слѣдующемъ поколѣніи, выроставшемъ подъ вліяніемъ новыхъ идей и настроеній, возникаетъ уже сознательное отношеніе къ европейской культурѣ. Къ этому времени застарѣлый антагонизмъ между Россіей и Западомъ подвергся въ умахъ русскихъ глубокому испытанію: многія принятыя на вѣру понятія должны были уступить мѣсто новымъ, занесеннымъ изъ Европы.

Нѣкоторые изъ участниковъ этихъ поѣздокъ оставили послѣ себя безыскуственные разсказы о видѣнномъ и слышанномъ заграницей. Подобныя записки о путешествіяхъ любопытны и въ литературномъ отношеніи и въ смыслѣ общественной психологіи того времени. Въ этихъ сужденіяхъ объ Европѣ мы почерпаемъ крайнѣ интересный матеріалъ о настроеніяхъ людей на перепутьѣ отъ старой Россіи къ новой. Неподготовленные къ воспріятію европейскаго уклада и науки, взятые прямо изъ старыхъ насиженныхъ гнѣздъ, они были посланы заграницу съ строгимъ наказомъ набираться иноземной науки своими собственными силами. Обстановка заграничной жизни поражаетъ русскихъ людей прежде всего своимъ разнообразіемъ и необычностью. Здѣсь наши путешественники знакомятся со сложною городскою жизнью, богатствомъ и благоустройствомъ частныхъ и общественныхъ зданій, улицъ, школъ, госпиталей. Внимательно наблюдаютъ новыя для нихъ формы государственнаго устройства, общежитія, воспитанія.

Въ ряду этихъ поѣздокъ заграницу должно быть отмѣчено такъ называемое «Великое посольство» 1697 — 1698 г., во главѣ котораго стояли генералъ-адмиралъ Ф. Лефортъ и генералъ-комиссаръ Ф. А. Головинъ. Составъ и цѢли этого посольства были весьма разнообразны. Сюда вошли московскіе дворяне, солдаты Преображенскаго полка для обученія военному дѣлу, солдаты для караула и разнаго рода прислуга, всего до двухсотъ человѣкъ. Въ числѣ членовъ посольства находился и самъ Петръ Великій подъ именемъ «десятника Петра Михайлова». Одинъ изъ участниковъ этого путешествія по Европѣ оставилъ дневникъ, въ которомъ онъ располагаетъ свой разсказъ въ механическомъ и случайномъ порядкѣ видѣннаго. Вотъ какъ онъ описываетъ свои впечатлѣнія отъ ярмарки въ Амстердамѣ:

«Видѣлъ тутъ-же слона великаго, который игралъ миноветы, трубилъ по-турецки, по-черкаски. Видѣлъ у доктора анатомію. Видѣлъ кожу человѣческую, выдѣлана толще бараньей кожи, которая на мозгу у человека живетъ: вся въ жилахъ, косточки маленькія, будто молоточки, которые въ ушахъ живутъ.

Видѣлъ въ Остродамѣ рыбу, которая корабли останавливаетъ; маленькая, прилипнетъ ко дну множество, оттого останавливается». Этимъ-же своеобразнымъ стилемъ описываетъ авторъ и произведенія искусства, въ томъ числѣ знаменитый фонтанъ Буонаротти въ Генуѣ:

«Смотрѣлъ фонтаны; три лошади есть превеликія, на нихъ мужикъ стоитъ; у той, что середкѣ лошади, изъ языка, а у крайнихъ коней изъ ноздрей вода течетъ. Кругомъ тѣхъ лошадей ребята изъ мрамора сидятъ, воду пьютъ».

Одно изъ самыхъ любопытныхъ путешествій петровскаго времени дневникъ П. А. Толстого (впослѣдствіи графа и узника Семибашеннаго замка въ Константинополѣ). Онъ былъ посланъ заграницу въ 1697 г. въ возрастѣ 52 лѣтъ для изученія «навигацкой науки». Путешествуетъ онъ не спѣша, подробно останавливаясь на всемъ, что поражаетъ его внимаиіе. На Ольмюцкихъ городскихъ ворогахъ Петра Андреевича поразили башенные часы, которые «бьютъ перечасье мусикійскимъ согласіемъ и какъ тѣ часы станутъ бить перечасье, въ то время видимо, что люди, вырѣзанные изъ дерева, бьютъ въ колокола руками». Въ Вѣнѣ онъ отмѣчаетъ существованіе фонарей: «и отъ тѣхъ фонарей въ Вѣнѣ по вся ночи бываетъ по улицамъ и переулкамъ великая свѣтлость». Въ Венеціи Толстого поразило, что «улицы водяныя», не было ни лошадей, ни каретъ, ни телѣгъ, «а саней и вовсе не знали»… Въ Италіи ему пришлось особенно по вкусу «остаріи» (остеріи), гдѣ продаютъ «табакъ дымовой и носовой и трубки, чѣмъ табакъ пить». Но онъ жалуется, что «больше употребляютъ въ питьяхъ лемонатовъ, кафы, чекулаты и иныхъ тому-жъ подобныхъ съ которыми человѣку пьяну быть невозможно»… Въ Неаполѣ, по заключенію Толстого, тепло «для того, что Неаполь близокъ ко экватору, всего высокости на сорокъ трехъ градусовъ».

Другой путешественникъ и современникъ Толстого, Б. П. Шереметевъ, проѣздомъ черезъ Римъ, получилъ аудіенцію у папы, на которой «цѣловалъ папину руку, а папа объемъ его, поцѣловалъ въ голову и зѣло принялъ любезно и весело».

За нимъ слѣдуетъ кн. Б. И. Куракинъ, ѣздившій лѣчиться въ «Карзбатъ», затѣмъ въ Берлинъ, Голландію. Но «луччай плезиръ фористерамъ (иностранцамъ) въ Голландіи — въ Гагѣ».

Болѣе серьезнымъ характеромъ отличаются записки графа А. А. Матвѣева, ѣздившаго для заключения коммерческаго договора съ Людовикомъ XIV въ 1705 году. Авторъ обнаружилъ большую наблюдательность и умѣнье выдѣлить изъ состава своихъ наблюденій то, что имѣло отношеніе къ наукѣ, политикѣ и быту европейскихъ народовъ. Во Франціи его поражало стремление французскаго общества къ образованію, и что дѣти «отъ наказанія словесного паче, нежели отъ побоевъ, въ прямой волѣ и смѣлости воспитываются». Интересуетъ А. А. Матвѣева и положение женщины во Франціи: «Ни самый женскій полъ во Франціи никакого зазору отнюдь не имѣетъ во всѣхъ честныхъ обращаться поведеніяхъ съ мужескимъ поломъ, какъ бы мужи, со всякимъ сладкимъ и человѣколюбивымъ пріемствомъ и учтивостью». Онъ первый изъ русскихъ даетъ описаніе великосвѣтскихъ пріемовъ въ Парижѣ: «У всѣхъ принцессъ крови королевской, а именно: у мадамъ де-Конде, де-Конти, дю-Мейнъ, дюшессы, и потомъ у иныхъ принцессъ и дюшессъ: де-Бульонь, де-Люксембургъ, де-Шатильонь и прочихъ мадамъ-марешаль Франціи бываютъ собранія, въ которыя честнымъ изъ значительныхъ особамъ входить не возбраняется безъ всякаго расположенія въ мѣстахъ (мѣстничества), гдѣ и самые послы и прочіе министры чужестранные николи не встрѣчаются мѣсто и всѣ въ одномъ обществѣ обращаются: ни встрѣчь, ни проводовъ тамъ никому не бываетъ. Въ тѣ собранія бываетъ музыка и танцы и игры въ карты, которыя у дамъ французскихъ зѣло любятся и въ обычай вошли непрерванно».

Владимиръ Абданкъ-Коссовскій
Возрожденіе, №1905, 20 августа 1930.

Visits: 20

А<лександръ> С<алтыковъ>. Каждый День. 19 августа 1930

О ранне-христіанской націи (летучія мысли). Ранне-христіанская церковь была царствомъ не отъ міра сего. И все же она была вмѣстѣ съ тѣмъ и «націей». Окружавшій ее греко-римскій міръ называлъ ее христіанскимъ народомъ. Ошибался ли онь? Не думаю. Вѣдь она и сама такимъ себя и чувствовала и называла.


Насъ нынѣ многое сбиваетъ въ ея памятникахъ. Таково, напримѣръ, слово «язычники», часто встрѣчающееся въ славяно-русскомъ переводѣ новозавѣтныхъ книгъ. Оно получило специфическое значеніе «многобожія». Но первоначальный и основной его смыслъ — иной. Оно передаетъ греческія слова этносъ, этне и этникосъ, непосредственный смыслъ которых есть племя, племена и племенной: въ словахъ, передаваемыхъ славяно-русскимъ «язычники», мыслилось, такимъ образомъ, противоположеніе ранне-христіанской церкви, какъ истинной націи, — окружавшему ее этническому, племенному, міру.


Наилучшее опредѣленіе націи (лаосъ), какъ чисто духовной категоріи, субстанціально противоположной физіологической категоріи племени (этносъ), мы находимъ именно въ памятникахъ Новаго Завѣта.

Такъ, въ 1 Посланіи ап. Петра (11, 9 — 10) это противоположеніе раскрывается сразу въ нѣсколькнхъ планахъ, взаимно дополняющихъ другъ друга. Онъ послѣдовательно называетъ церковь: 1) родомъ избраннымъ (признакъ духовной генеалогіи, духовнаго зиждущаго принципа, еще сильнѣе подчеркнутый въ дополнительной характеристикѣ Христовой націи, какъ царственнаго священства); 2) «племенемъ святымъ» (этносъ гагіонъ); 3) «народомъ въ исполненіе» (лаосъ эйсъ перипойесинъ). Послѣднее неточно и несовершенно — хотя и безъ существеннаго измѣненія смысла — передается въ русскомъ переводѣ словами: «люди, взятые въ удѣлъ».


Не останавливаясь на этомъ третьемъ пунктѣ, который завелъ бы въ слишкомъ спеціальныя филологическія толкованія, обратимся къ наиболѣе существенному второму («племя святое»). На первый взглядъ, можетъ показаться, что эта характеристика какъ разъ и противорѣчитъ только что сказанному о христіанской націи, какъ противоположности племенного соединства. Но это не такъ. «Племя святое» — это именно и означаетъ племя, сошедшее съ племенной, физіологической основы и перешедшее на духовную основу «святости»: въ этомъ-то и заключается превращеніе племени въ націю. И что таковъ именно смыслъ даннаго текста, — усматривается изъ его сопоставленія съ еще болѣе поразительными словами апостола (Дѣян., ХV, 14), въ которыхъ онъ даетъ полное генетическое опредѣленіе христіанской націи: Богъ воззрѣлъ на племена, чтобы избрать изъ нихъ народъ (лаосъ — нація) во имя Свое.


Но и всякая иная нація создастся по образу и подобію націи христіанской. Всякая нація есть «народъ — во имя», т. е. духовное соединство, отмѣченное цѣлымъ рядомъ признаковъ религіознаго характера и заключающее въ себѣ идею, осуществленіемъ которой она и является. Такъ и послѣдній смыслъ вышеприведеннаго выраженія «лаосъ эйсъ перипойесинъ» есть осуществленная нація

Такою націей дѣйствительно и была — и въ собственномъ своемъ сознаніи и въ сознаніи окружавшаго ея міра — ранне-христіанская церковь. Она заключала въ себѣ, въ частности, и чисто государственныя функціи (напримѣръ, функцію суда). Она была тѣмъ, что зовется «магическою націею», т. е. націей, объединенной признакомъ религіознаго consensus-а, живого длящагося духовнаго согласія. Такимъ же духовнымъ согласіемъ была и нація іудейская и впослѣдствіи — нація ислама («арабская»). Однако и всякая вообще нація заключаетъ въ себѣ — въ той или иной формѣ и степени — живую духовную магію, данную въ вышеуказанныхъ трехъ націяхъ въ чистомъ и безпримѣсномъ видѣ. Признакъ духовно-магическаго согласія присущъ всякой вообще націи, націи, какъ таковой.

А<лександръ> С<алтыковъ>.
Возрожденіе, №1904, 19 августа 1930.

Visits: 27

А. Ренниковъ. Ищейки новаго

Наши достиженія въ совѣтской литературѣ дошли до головокружительной высоты.

Недаромъ лѣвые эмигрантскіе литературные критики влюбленныхъ глазъ съ нихъ не сводятъ.

У насъ въ эмиграціи беллетристика, по мнѣнію этихъ критиковъ, влачитъ жалкое существованіе. Выдающихся книгъ нѣтъ, талантливыхъ авторовъ нѣтъ. Есть только два-три добрыхъ пріятеля, о которыхъ полезно тиснуть рецензии въ расчетѣ на то, что они въ свою очередь тоже о тебѣ напишутъ.

Но зато тамъ, въ опролетаризированной Россіи, что ни авторъ, то замѣчательное дарованіе. Фединъ, Федюшкинъ, Федченко. Сейфулина, Дрейфулина, Пупулина. Третьяковъ, Четвериковъ, Пятериковъ…

Самое интересное въ совѣтскихъ казенныхъ авторахъ, по мнѣнію нашихъ соціалистическихъ критиковъ, это — бодрое исканіе новыхъ путей. Разумѣется, исканія существовали и раньше, въ дореволюціонный періодъ. Люди, не имѣвшіе внутри себя ничего, естественно шарили вокругъ, старались что-то отыскать, прикарманить.

Однако всѣ старыя исканія имѣли предѣлъ. Всѣ они производились, къ счастью, за собственный рискъ частыхъ издателей, а не за счетъ и рискъ государства, и потому быстро оканчивались. Поищетъ этакій поэтъ новыхъ формъ, поищетъ, увидить, вмѣстѣ съ издателемъ, что ничего не выходитъ, запьетъ горькую и оставитъ литературу въ покоѣ.

Но нынѣшнія исканія въ совѣтской казенной беллетристикѣ, это уже нѣчто совсѣмъ сногшибательное. Авторы такъ бѣшено ищутъ путей, что превращаются изъ беллетристовъ въ настоящихъ ищеекъ.

Предполагая, что это и есть штурмъ и дрангъ новой литературы.

Не такъ давно мы наблюдали увлеченіе казенныхъ коммунистическихъ геніевъ коллективнымъ романомъ. Коллективнымъ въ смыслѣ объекта. Гдѣ дѣйствующими лицами были не индивидуумы, а цѣлыя массы. Но солнце всходитъ и заходитъ, никто въ книжную лавку за такими произведеніями не приходить… И вотъ изъ одной симпатизирующей большевикамъ газеты я узнаю, что въ настоящее время совѣтскій беллетристъ Третьяковъ рѣшилъ вывернуть задачу коллективнаго романа наизнанку.

Прежде коллективомъ въ романѣ былъ объектъ творчества. Теперь будетъ субъектъ.

Раньше одинъ авторъ описывалъ массы. Теперь масса авторовъ будетъ описывать одного индивидуума.

Книга Третьякова носитъ китайское названіе «Денъ-Ши-Хуа». На обложкѣ ея помѣчено двадцать четыре лица, которые принимали участіе въ творчествѣ.

И вотъ нужно ожидать, что этотъ новый періодъ исканія сразу же завоюетъ среди попутчиковъ и распутчиковъ массу адептовъ.

Слѣдующую книгу выпуститъ, должно быть, товарищъ Фединъ, совмѣстно съ Федюшкинымъ, Федулинымъ, Федоркинымъ, Фетюлинымъ…

Затѣмъ выйдутъ романы, принадлежащіе перу ВАПА-а, АХР-а, МОНО-а, ЧОН-а…

Коллегія ГПУ подаритъ міру животрепещущую художественную новинку: «Буря надъ Англіей».

Талантливый авторъ «Наркомпросъ» разразится бульварной повѣстыо «Коллонтай спальныхъ вагоновъ».

Появятся произведенія, созданныя усиліями отдѣльныхъ деревень. Соберется на сходъ, напримѣръ, цѣлое село, сядетъ въ кружокъ около зданія сельсовѣта, напишетъ романчикъ листовъ въ пятнадцать печатныхъ, не считая добавочныхъ, непечатныхь. И въ витринѣ Госиздата запестрятъ книги:

«Село Марьино. Какъ я перегибалось. Романъ».

«Деревня Заманиловка. Колхозушко, отецъ родной. Повѣсть».

И затѣмъ выйдетъ въ свѣтъ, наконецъ, гигантская поэма, передъ которой «Война и Миръ» покажется дѣтской миніатюрой. Авторъ ея — многообѣщающій молодой беллетристъ СССР. Сотрудники — сто милліоновъ, перечисленные въ особомъ аппендиксѣ. А заглавіе соотвѣтствующее:

«Рычи, вселенная!»

А. Ренниковъ
Возрожденіе, №1898, 13 августа 1930.

Visits: 21

С. Варшавскій. Не русины, а русскіе

Въ предѣлахъ Чехословацкой республики живетъ народъ, который самъ себя называетъ русскимъ, хотя статистики рѣдко называютъ его этимъ именемъ, предпочитая обозначенія «русинъ», «карпаторуссъ» и даже «украинецъ».

Этотъ народъ ведетъ упорную борьбу за свое право называться русскимъ и говорить на русскомъ языкѣ, и ужъ по одному этому обстоятельству заслуживаетъ особаго вниманія со стороны русской національной печати.

Въ послѣднее время и даже въ самые послѣдніе дни эта борьба вступила въ новый этапъ, который мы считаемъ необходимымъ отмѣтить.

Когда говорятъ о карпаторусскомъ народѣ, то обыкновенно имѣютъ въ виду коренное населеніе Подкарпатской Руси, обособленной области, вошедшей въ составъ Чехословацкой республики.

Но нельзя забывать, что кромѣ Подкарпатской Руси карпаторуссы живутъ сплошной массой въ нѣкоторыхъ районахъ Словакіи.

Численность всего карпаторусскаго народа въ круглыхъ цифрахъ опредѣляется въ полмилліона (безъ включенія въ это число той массы карпаторуссовъ, которая выселилась въ Америку).

Изъ названнаго полумиллиона около 400.000 обитаетъ въ Подкарпатской Руси и до 10.0000 въ Словакіи.

Но культурный вѣсъ словацкой группы, въ силу цѣлаго ряда причинъ, очень значителенъ, и именно эта группа играетъ большую политическую роль.

Карпаторуссы, проживающіе въ Словакіи, выдвинули въ послѣднее время рядъ острыхъ вопросовъ, касающихся самобытности цѣлаго народа.

Правовое положеніе этой группы отличается отъ положенія карпаторуссовъ, населяющихъ Подкарпатскую Русь, ибо этотъ край, какъ извѣстно, присоединяясь къ Чехословакіи, выговорилъ себѣ право на широкую автономію, которая прежде всего имѣетъ въ виду языковый вопросъ. Когда Подкарпатская Русь получитъ свой сеймъ, послѣдній долженъ будетъ въ первую очередь заняться вопросовъ о защитѣ права русскаго языка.

Но если бы даже русскій языкъ сталъ господствующнмъ въ Подкарпатской Руси, то это еще не гарантировало бы интересовъ той части карпаторусскаго народа, которая обитаетъ въ Словакіи.

Вотъ защитѣ этихъ интересовъ и посвящены были «народныя собранія», созванныя карпаторуссами въ двухъ округахъ Словакіи.

Собранія эти состоялись въ концѣ іюля и приняли рядъ резолюцій, которыя характеризуютъ положеніе русскаго вопроса въ Словакіи и потому заслуживаютъ особаго вниманія. Мы не имѣемъ возможности привести эти резолюціи полностью, но важнѣйшіе пункты необходимо отмѣтить.

Прежде всего представители карпаторусскаго народа, со своими депутатами во главѣ, требуютъ одобренія учебныхъ книгъ, написанныхъ по-русски: «названіе должно быть русскій, а не русинскій» — говорится въ резолюціи.

Укрѣпленіе русскаго языка возможно лишь при помощи школы, и потому резолюція требуетъ, чтобы въ русскихъ селахъ были созданы русскія школы и чтобы въ русскихъ округахъ были русскіе школьные инспектора.

При отдѣлѣ министерства народнаго просвѣщенія въ Братиславѣ (главный городъ Словакіи) долженъ быть учрежденъ особый «рефератъ» по русскимъ дѣламъ.

Далѣе резолюція требуетъ открытія русской гимназіи въ Пряшевѣ и русскихъ школъ въ тѣхъ главнѣйшихъ населенныхъ пунктахъ Словакіи, гдѣ русское населеніе находится въ большинствѣ.

Далѣе идутъ требованія. касающіяся введенія надписей на русскомъ языкѣ въ селахъ, на станціяхъ желѣзныхъ дорогъ и въ административныхъ учрежденіяхъ, а равно опубликованія законовъ и административныхъ распоряженій на русскомъ языкѣ.

Изъ русскихъ селъ Словакіи должны быть образованы особые округа съ тѣмъ, чтобы во главѣ правительственныхъ учрежденій въ этихъ округахъ были поставлены русскіе люди.

Авторовъ резолюціи очень безпокоитъ предстоящая въ этомъ году всенародная перепись, и они требуютъ, чтобы она «была проведена правильно, по закону», безъ тѣхъ искаженій, которыя, по ихъ утвержденію, были допущены при предыдущихъ переписяхъ.

Въ видѣ гарантіи они требуютъ введенія русскихъ людей въ составъ органовь, вѣдающихъ переписью, и заполненія статистической карточки не комиссаромъ, а самимъ опрашиваемымъ лицомъ.

Далѣе въ резолюціи идетъ рядъ пунктовъ, касающихся уже не Словакіи, а Подкарпатской Руси, гдѣ, какъ было отмѣчено, живетъ четыре пятыхъ карпаторусскаго народа.

Резолюція требуетъ скорѣйшаго введенія автономіи въ Подкарпатской Руси и рѣшительно протестуетъ «противъ всякой украинизаціи».

Заключительный пунктъ резолюціи говоритъ о «недоразумѣніяхъ между русскимъ и чехословацкимъ народомъ». Причину этого явленія авторы резолюціи видятъ въ томъ, что «до сихъ поръ не осуществлена автономія русской области, что русскій народъ не допущенъ къ управленію своимъ краемъ, что, вопреки требованіямъ мирнаго договора, администраторы не назначаются изъ русскихъ, что губернаторъ Подкарпатской Руси безправенъ, и что русскій сеймъ не созывается».

С. Варшавскій.
Возрожденіе, №1901, 16 августа 1930.

Visits: 27

Л. Любимовъ. На рубежѣ новой Европы. VIII. Польскія впечатлѣнія

Львовъ. — Градоначальникъ Клоцъ. — Древняя Ставропигія. Русскій народный домъ. — Трагедія русскаго меньшинства.

Львовъ — городъ мягкихъ очертаній, зелени, холмовъ, просторныхъ асфальтовыхъ площадей и грязныхъ извилистыхъ переулковъ, пышныхъ храмовъ и древняго великолѣпія, городъ тишины и монастырской прохлады, городъ клокочущихъ страстей и пулеметной стрѣльбы, городъ древней Руси и древняго русскаго величія, городъ ненавидящей Русь, мятущейся и кровавой самостійной украинской мечты.

Кіевъ, но только безъ Днѣпра. Кіевъ, гдѣ вѣками процарствовалъ бы, одолѣвъ поляка, австріецъ, а на мѣсто австрійца вновь воцарился бы полякъ.


У меня рекомендации по «полковничьей» линіи. Воевода гр. Голуховскій не совсѣмъ «свой человѣкъ», зато «свой» — градоначальникъ Клоцъ.

По виду г. Клоцъ вовсе не похожъ на градоначальника: взъерошенный, въ яркомъ галстухѣ, на видъ лѣтъ не болѣе тридцати.

Самоувѣренный даже до странности. Заявляетъ:

— Какъ не признаемъ русскихъ? — Да кругомъ Львова сплошь русскіе.

Пораженъ и въ высшей степени. Но дѣло разъясняется просто: я не зналъ еще, что поляки «русскими» называютъ украинцевъ и бѣлоруссовъ, въ отличіе отъ «россійскихъ», т. е. великороссовъ и всѣхъ тѣхъ, кто признаютъ себя сынами Россіи. Оказывается, на этомъ «различіи» очень многое основано, во всемъ, что пишутъ и говорятъ, — въ особенности, когда надо убѣдить иностранцевъ — поляки о кресахъ. А вѣдь съ мнѣніемъ иностранцевъ поляки считаются больше всего въ мірѣ…

— Но русскихъ въ нашемъ пониманіи, — спрашиваю я градоначальника, — вы признаете?

— О, такихъ здѣсь нѣтъ, развѣ что эмигранты…

— Помилуйте, а тѣ, кого австрійцы прозвали «москвофилами»?

— Ну, если хотите, эмигранты, которые стремятся расширить свое вліяніе…

Затѣмъ г. Клоцъ принимается мнѣ расхваливать русскую аграрную партію: не украинскую, молъ, а въ то же время политически уравновѣшенную.

Узнаю потомъ, — въ аграрной партіи какихъ-нибудь десять человѣкъ и исполняетъ она покорно всѣ директивы гг. Сухенека и Клоца.


Русская улица — русскій центръ Львова, нѣтъ почти на ней украинскихъ вывѣсокъ, не слышно украинскаго говора.

Какъ-то темно здѣсь. Большіе дома, ветхіе и хмурые: владѣнія Ставропигіи.

Древнее, славное ставропигійское братство, пронесшее Русь сквозь вѣка польскаго и австрійскаго владычества, властью ненавидимое теперь, какъ было оно ненавидимо габсбургской имперіей, въ приниженности своей горделивое и неотрекающееся.

Вотъ прошелъ я по темной лѣстницѣ, вотъ открыли мнѣ дверь, вотъ залъ съ опущенными шторами и смотрятъ со стѣнъ темные лики уніатскихъ митрополитовъ.

Люди кругомъ стола медлительные, торжественные, въ темномъ, пожилые почти всѣ. Засѣдаетъ Правящій Синодъ Ставропигійскаго братства.

Потомки, послѣдователи тѣхъ, кто страдали за Галицкую Русь, тщились охранить ея ликъ, наперекоръ всему русскій языкъ передавали отъ поколѣнія къ поколѣнію.

Такъ же живы, какъ и при Габсбургахъ, слова ихъ устава:

«а) Сохраняти святую христіанско-каѳолическую вѣру по греко-восточному обряду у русскаго народа; б) поддерживати русскую народность и споспѣшествовати ея культурному развитію; в) печалитись о просвѣщеніи, религіозно-нравственномъ образованіи и облагородненіи своихъ единовѣрцевъ; г) способствовать русской учащейся молодежи обоего пола».

Я среди русскихъ, чья судьба, быть можетъ, еще трагичнѣе нашей, — они даже права не имѣютъ называть себя русскими.

— Насъ отрицаютъ, — говорятъ мнѣ они. — Кто мы? Никто, не поляки, не украинцы.

Это и есть «эмигранты», про которыхъ говорилъ мнѣ г. градоначальникъ Клоцъ, «эмигранты», дѣды и прадѣды которыхъ были внуками и правнуками исконныхъ обитателей Галицкой Гуси.

Сеньоръ Ставропигіи совѣтникъ Гулла идетъ со мной, за нами члены Правящаго Совѣта. Проходимъ въ сосѣдній покой, зажгли электричество, и засвѣтились на стѣнахъ краски и золото иконъ. «Галицкое письмо», наивное, угловатое, искусство композиціи еще не познавшее, отголосокъ слабый, но родной, великолѣпія Новгородской живописи. Музей Ставропигіи, вывезенный Россіей, послѣ долгихъ мытарствъ большевиками возвращенный во Львовъ.

Вотъ и древнѣйшій «Апостолъ» Галицкой Руси — ХII вѣка, вотъ и самая удивительная, самая волнующая здѣсь реликвія — «Альбомъ». Перелистываю его. — Здѣсь подписывались всѣ братья-міряне, ибо духовныхъ не принимаютъ въ братство, — съ XVI вѣка, когда грамотами патріарховъ антіохійскаго и константинопольскаго было узаконено ставропигійское братство и дана ему печать съ восьмиконечнымъ патріаршимъ крестомъ.

Мнѣ говорятъ:

— Многіе вѣка живемъ мы и будемъ жить. И типографію нашу, древнѣйшую на Галицкой Руси, сохранимь, и библіотеку, и музей, и церковь нашу, чудо архитектуры, гордую колокольню Константина Корніакта, и бурсу, гдѣ учатъ русскому языку, и духъ и культуру — отъ поляковъ и отъ украинцевъ.

— Но если я напишу, что васъ тѣснятъ здѣсь, что на васъ посягаютъ украинцы, что имущество ваше желаютъ имъ передать поляки, что вамъ не даютъ вздохнуть, — не простятъ бытъ можетъ поляки вашей откровенной бесѣды со мной?

— Не боимся мы, хуже быть уже не можетъ…

Читаю Шараневича, историка Галицкой Руси, вникаю въ этотъ искалѣченный, но все же могучій, Русыо вскормленный языкъ.

«Ставропигійское братство во Львовѣ есть яко бы старое розложистое дерево, котораго корни сягаютъ далекихъ столѣтій русской народно-церковной исторіи».

Читаю «Талергофскій Альманахъ» — скорбную книгу памяти лагеря въ Талергофѣ, гдѣ австрійцами во время войны были заключены «москвофилы». — Разстрѣляли австрійцы пятнадцать тысячъ галичанъ, не отрекшихся отъ Россіи. На обложкѣ двуглавый черный австрійскій орелъ, клюющій голову привязаннаго къ столбу галичанина, и кажется: вотъ теперь на мѣсто чернаго орла взлетѣлъ бѣлый одноглавый на верхушку столба.


Русскій Народный Домъ — достояніе русской культуры. Огромный домъ, гдѣ собираются русскіе, зданіе теперь сдается подъ театръ. Другой домъ, гдѣ библіотека съ древними книгами, музей и въ главной залѣ портретъ князя Льва Галицкаго, основателя Львѣграда. Въ библіотекѣ двадцать тысячъ томовъ. Домъ основанъ въ 1851 г. Теперь онъ въ рукахъ аграрной партіи. Заперли его австрійцы, пришли поляки, поставили правительственнаго комиссара изъ «аграріевъ». И нѣтъ возможности получить русскимъ русское имущество. Надѣются поляки, что когда умрутъ всѣ, кто по закону должны управлять домомъ, можно будетъ отдать его самостійникамъ.


Русскую гимназію во Львовѣ не разрѣшили открыть, потому что «въ этомъ нѣтъ надобности».

Руссофилы группируются вокругъ «Русской селянской организаціи». Она насчитываетъ въ деревняхъ десятки и десятки тысячъ сторонииковъ, а между тѣмъ ни одного русскаго депутата не прошло въ сеймъ отъ Галиціи. Почему? — Очень просто, — отвѣтятъ руссофилы, — всѣ знаютъ, что за русскій списокъ голосовать не имѣетъ смысла: такъ получится въ концѣ концовъ, что ста, двухсотъ голосовъ все равно не достанетъ… И все же голосовали за нашъ списокъ десятки тысячъ крестьянъ.

Полстолѣтіе украинизировалась крестьянская масса австрійцами. Теперь, за явной невозможностью ее полонизировать, украинизируется она при содѣйствіи поляковъ. Изъ двухъ золъ выбираютъ кажущееся меньшимъ и утѣшаются тѣмъ, что во Львовѣ половина жителей поляки.

Увы, русскій духъ среди молодежи на убыли.


Единственный русскій печатный органі — «Русскій Голосъ». Но вотъ и поляки и украинцы и многіе русскіе даже упрекаютъ его въ склонности рекламировать разныя совѣтскія «достиженія», а польская власть, пользуясь этимъ, заявляетъ, что руссофилы цѣликомъ впали въ большевизмъ.

Недоумѣніе вызываетъ такое положеніе. Отвѣтъ мнѣ даетъ одинъ изъ руководителей русскаго движенія:

— Мы ненавидимъ большевиковъ, но что подѣлаешь! Поляки насъ отрицаютъ, украинцы ненавидятъ. На кого намъ опереться? Не на большевиковъ, конечно, но если мы скажемъ, что нѣтъ нынѣ Россіи, то отвернутся отъ насъ многія и многія тысячи въ деревняхъ. И вотъ, скрѣпя сердце, должны мы говорить, что плохо ли, хорошо ли, а въ Россіи нынѣшней что-то дѣлается, что-то строится, что тамъ, пусть большевицкая, но все же мощная русская держава.

Трагично поистинѣ положеніе русскаго меньшинства въ Польшѣ. На что толкаетъ его несчастье!.. И какъ хорошо умѣютъ использовать это несчастье, мечту о существующей все же родинѣ — большевики!..


Красная церковь въ зелени — подъ гору, надъ Русской улицей. Единственный православный храмъ во Львовѣ. Въ сапогахъ, здоровенный, дышащій силой, предпріимчивостью о. Сапѣга. Какъ-то молодо, свѣжо все здѣсь: и деревья, и церковь, и самъ батюшка.

Двадцать одинъ приходъ перешелъ въ Лемковщинѣ въ православіе.

— О, сколько бы еще уніатовъ вернулись къ намъ! — говоритъ о. Сапѣга. — Но вотъ денегъ нѣтъ. Какъ же намъ развернуться? И церковь и церковную утварь теряетъ приходъ при переходѣ въ православіе. Ахъ, были бы средства! Половину Галиціи вернули бы въ нашу церковь.

Вспоминаю, что говорилъ мнѣ градоначальникъ Клоцъ, подчеркивающій свое равнодушіе къ католицизму:

— Будь у православія больше размаха, развернулось бы оно широко!

Но вѣдь для размаха, прежде всего, нужны деньги, а ихъ нѣтъ у православныхъ въ Галиціи, хоть и многими угодьями владѣетъ православная церковь въ Польшѣ.

Л. Любимовъ.
Возрожденіе, №1898, 13 августа 1930.

(Продолженіе слѣдуетъ.)

Visits: 19

Л. Любимовъ. На рубежѣ новой Европы. VII. Польскія впечатлѣнія. Россія и Польша

«Полковники» презираютъ большевиковъ. — Угасаніе украинской мечты. — Г. Сухенекъ и гр. Потоцкій. — О соборѣ. — Прелатъ Около-Кулакъ. — Двѣ мысли.

Пріятно наблюдать съ какимъ презрѣніемъ говорятъ въ Польшѣ самые отвѣтственные политики о большевикахъ. Возмущаются поведеніемъ, самой личностью варшавскаго полпреда Антонова-Авсеенко. Въ отличіе отъ правыхъ «эндековъ», «полковники» личныхъ сношеній съ чекистами изъ полпредства не поддерживаютъ. Общеніе съ большевиками для нихъ непріятная необходимость.

— Этой сволочи, — говорилъ мнѣ про полпреда одинъ изъ наиболѣе вліятельныхъ «полковниковъ», — мнѣ противно подавать руку, но что же подѣлать, вѣдь не мы виновны, что эти люди хозяйничаютъ въ вашей странѣ.

— Хорошо, — возразилъ я, — подавать руку это одно. Но высылки эмигрантовъ, т. е. поддержка большевиковъ — это уже другое.

— Необходимость момента… Я уже сказалъ, не мы виноваты…

Въ одномъ въ высшей степени офиціальномъ польскомъ учрежденіи, куда по дѣламъ должны заходить люди изъ полпредства — я видѣлъ двѣ большія, явно напоказъ выставленныя схемы: развѣтвленіе компартіи и списокъ виднѣйшихъ большевиковъ, съ указаніемъ, какую должность каждый изъ нихъ занимаетъ одновременно въ совнаркомѣ и коминтернѣ…


— Украинская мечта отживаетъ. По-настоящему вопросъ о національныхъ меньшинствахъ лишь теперь начинаетъ кристаллизоваться, — говорятъ мнѣ въ министерствѣ иностранныхъ дѣлъ.

И дѣйствительно, нелѣпымъ кажется сотрудничество «полковниковъ», людей прежде всего государственныхъ, носителей идеи государства хорошо устроеннаго и капиталистическаго — съ разными батьками и «сельробами», анархичными въ своей сущности и ненавидящими превыше всего польскую государственность. Но вотъ боятся они русскихъ государственныхъ элементовъ, боятся похода на Варшаву, новаго раздѣла…

Но нѣкоторый переломъ уже чувствуется. О хорошемъ отношеніи Польши къ будущей Россіи говорили мнѣ всѣ рѣшительно пилсудчики, которыхъ мнѣ приходилось встрѣчать, и чтобы они ни думали въ душѣ, ихъ рѣчи сами по себѣ уже показательны. Тоже говорили мнѣ и большинство оппозиціонеровъ. У соціалистовъ, однако, я наблюдалъ нѣкоторое раздвоеніе. Соціалисты изъ русской Польши желаютъ конца большевизма, хотя и продолжаютъ мечтать о вольной Украинѣ. На Бѣлоруссію готовы поставить крестъ, — слишкомъ «несознательны» бѣлоруссы. Соціалисты же изъ германской и австрійской Польши по-прежнему считаютъ большевицкій строй въ Россіи наиболѣе выгоднымъ для Польши.

Но Богъ съ ними, съ соціалистами, — не они и не «эндеки» стоятъ на верхахъ правленія.

А «полковники», какъ будто начинаютъ уже понимать, что украинскихъ сепаратистовъ развели они себѣ на бѣду.

— Надеждъ на Украину уже болѣе нѣтъ въ правительствѣ, — говорилъ мнѣ одинъ изъ нихъ. — Петлюровцы такъ и умрутъ въ эмиграціи. Но все же правой ли, лѣвой рукой «полковники» поддерживаютъ на кресахъ украинцевъ, лишь бы искоренить русскій духъ. Кажется, правильно разсудилъ мой русскій знакомый, поляки сами еще не рѣшили, что имъ выгоднѣе.


Русскими дѣлами вѣдаютъ въ Польшѣ въ сущности три человѣка. Въ министерствѣ иностр. дѣлъ — г. Голувко, начальникъ восточнаго отдѣла; въ министерствѣ внутр. дѣлъ — г. Сухонекъ-Сухецкій, начальникъ отдѣла меньшинствъ; въ министерствѣ народнаго просвѣщенія и вѣроисповѣданій — гр. Фр. Потоцкій, директоръ департамента вѣроисповѣданій.

Г. Голувко я, къ сожалѣнію, не могъ повидать — онъ уѣзжалъ въ отпускъ. Съ г. Сухенекомъ (членомъ П.О.В. въ сибирскихъ частяхъ, весьма вліятельнымъ «полковникомъ», хотя и близкимъ къ кругамъ Бартеля и потому сравнительно болѣе либеральнымъ) и гр. Потоцкимъ мнѣ пришлось долго бесѣдовать, кое-что изъ того, что они мнѣ сказали, можно передать въ печати.

— Естественно, — сказалъ г. Сухенекъ, — мы признаемъ русское меньшинство. Какъ можно говорить о его непризнаніи, разъ избранъ русскій посолъ въ сеймѣ, докторъ Король! Я увѣренъ, что при будущей переписи окажется еще больше русскихъ. Прежде многіе думали, что невыгодно называть себя русскимъ…

Запомнимъ эти слова.

Бесѣда съ умнѣйшимъ и образованнѣйшимъ гр. Потоцкимъ оставила во мнѣ исключительно пріятное воспоминаніе.

«Панъ директоръ» Потоцкій — такъ зовутъ его на службѣ потому, что титулы въ Польшѣ отмѣнены — и внѣшностью своей и всѣмъ блескомъ своей жизни — великолѣпный образчикъ польскаго вельможи. Онъ ревностный католикъ и одновременно ревностный исполнитель воли маршала, но онъ много жилъ въ Россіи и потому терпимо относится къ русскимъ. Съ нимъ связываютъ меня особыя узы — мы оба лицеисты. Вѣковая лицейская традиція не угасла и въ лицеистахъ, навсегда переставшихъ быть подданными Россіи.

Мы говоримъ о предсоборномъ совѣщаніи, о готовящемся соборѣ православной церкви. Гр. Потоцкій возлагаетъ большія надежды на соборъ, который долженъ дать статутъ православію.

— Но прежде всего, — говоритъ онъ, — нужно понять, что не можетъ быть рѣчи въ Польшѣ о русской православной церкви, а лишь о церкви православной.

Однако гр. Потоцкій, очевидно, также противникъ ея слишкомъ рьяной украинизаціи.

— Я считаю, — сказалъ мнѣ директоръ департамента вѣроисповѣданій, — что украинская лигургія — нелѣпость. У насъ латинская литургія, а у васъ должна быть церковно-славянская.

Запомнимъ и эти слова.


Какъ относятся къ собору поляки?

«Эндеки», крайніе клерикалы, мечтаютъ о католизаціи русскаго населенія, объ уніи въ худшемъ случаѣ, ихъ завѣтная цѣль — ликвидація православія на кресахъ.

Пилсудчики же поняли, что всякое наступленіе католицизма на православіе используется, съ одной стороны, большевиками, а съ другой — разжигаетъ на кресахъ и безъ того острыя антипольскія настроенія.

Иски католической куріи объ отобраніи отъ православныхъ болѣе 700 нѣкогда латинскихъ или уніатскихъ церквей порицаются единогласно «полковниками». Одинъ изъ нихъ заявилъ католическому архіепископу:

— Что вы сдѣлали? Вашими исками вы только укрѣпили, сплотили православіе.

Гр. Потоцкій и г. Сухенекъ оба говорили мнѣ, что иски должны быть разрѣшены по обоюдному сговору.

— Было бы нелѣпо, — сказалъ г. Сухенекъ, — отбирать, напримѣръ, отъ православныхъ Пинскій соборъ.

Но вѣдь весь вопросъ, какъ понимать такой сговоръ.

Пилсудчики желаютъ созывомъ собора упорядочить православную церковь, установить ея отношеніе къ государству, замѣнить временныя правила статутомъ, торжественнымъ актомъ, утвердить автокефалію, и это имъ нужно въ своихъ же интересахъ.

Украинцы хотятъ украинизаціи церкви, замѣны русскихъ іерарховъ украинскими, не безъ основанія расчитывая на помощь «полковниковъ».

А русская общественность? Она ждетъ, чтобы соборъ поставилъ церковь на подлинно высокое мѣсто, чтобы не было на нее ни съ чьей стороны покушеній. Противъ автокефаліи никто изъ русскихъ уже не возражаетъ. О незаконности автокефаліи говорить сейчасъ «неактуально».


Среди тѣхъ элементовъ, воображавшихъ вначалѣ, что майскій переворотъ принесетъ разрѣшеніе всѣхъ вопросовъ и немедленное благосостояніе, а когда оказалось, что это не такъ просто, — разочаровавшихся въ диктатурѣ и ставшихъ ея врагами, католичество пріобрѣтаетъ все больше вліянія. По существу «эндековское», оно готово итти на компромиссы и съ «Центролѣвомъ».

Католичество неблагопріятно «полковникамъ» по причинамъ большимъ и малымъ. И потому, что маршалъ развелся съ женой, и потому, что министръ народнаго просвѣщенія и исповѣданій Червинскій лютеранинъ, и потому, что пилсудчики недостаточно рьяно преслѣдуютъ православіе и, наконецъ, потому, что католицизмъ они не возводятъ въ основу польскаго государства.

Рѣдки польскіе прелаты, терпимые къ православію. Среди нихъ всегдашній другъ русскихъ, прелатъ Около-Кулакъ, викарій архіепископа Роопа, дѣятельный, неутомимый председатель польской антибольшевицкой лиги.

Прелатъ Около-Кулакъ говоритъ мнѣ, что изъ попытокъ массоваго обращенія въ унію православныхъ ничего не выйдетъ.

— Были случаи перехода цѣлыхъ приходовъ въ унію, но затѣмъ эти приходы переходили обратно въ православіе. Цѣлесообразно лишь отдѣльныхъ сознательныхъ русскихъ стараться обратить въ католичество…


Вижу бывшаго члена сейма и б. предсѣдателя русскаго народнаго объединенія H. С. Серебряникова.

Сразу понимаю, какъ унижено русское меньшинство, какъ трудно ему сохранить свое лицо въ Польшѣ.

— Прежде всего, — говорить мнѣ Н. С. Серебряниковъ, — мы лойяльны къ польскому государству, а слѣдовательно, лойяльны и ко всѣмъ договорамъ этого государства, значитъ, и къ признанно имъ СССР, какъ бы мы лично большевизмъ ни ненавидѣли.

Зачѣмъ г. Серебряникову понадобилось подчеркнуть мнѣ этотъ моментъ — не понимаю.


Глава русской церкви въ Польшѣ, митрополитъ Діонисій, отказывается меня принять — слишкомъ занятъ.

Напрасно прошу я ему передать, что мнѣ необходимо передъ отъѣздомъ на кресы переговорить съ тѣмъ, въ чьихъ рукахъ тамъ все православіе, что мнѣ не достаточно освѣщенія, даваемаго поляками.

Мнѣ сообщаютъ, будто его блаженство (этотъ титулъ данъ митрополиту Константинопольскимъ патріархомъ) опасается, что г. Сухенекъ и гр. Потоцкій будутъ недовольны, если онъ приметъ корреспондента «Возрожденія».

Но вѣдь они-то сами со мной, представителемъ «Возрожденія», охотно и о многомъ бесѣдовали.


Уѣзжаю на кресы. Двѣ мысли:

Неужели удалось украинизировать русское населеніе? Какіе широкіе горизонты могутъ открыться передъ православіемъ тамъ, на Волыни, въ Полѣсьѣ, въ Бѣлоруссіи, какъ расцвѣсти оно должно среди этого многомилліоннаго русскаго населенія, на которое не можетъ наложить свою руку большевицкая власть.

Л. Любимовъ.
Возрожденіе, №1892, 7 августа 1930.

(Продолженіе слѣдуетъ.)

Visits: 21

А. Ренниковъ. Преддверіе соціализма

Находчивый человѣкъ — мой пріятель Сергѣй Ивановичъ.

Сидѣли мы втроемъ: онъ, я и нашъ домохозяинъ, мсье Паво. Говорили о Россіи, о большевикахъ, о будущихъ судьбахъ Европы. И вотъ, Паво началъ распространяться о достоинствахъ культурного европейскаго соціализма, къ сторонникамъ коего онъ имѣетъ честь принадлежать.

— Разумѣется, ваши большевики строятъ только пародію на соціализмъ, а не самый соціализмъ, — снисходительно проговорилъ онъ, доставая изъ кармана зажигалку и закуривая папиросу. — Въ настоящемъ просвѣщенномъ соціализмѣ не можетъ быть ни тѣхъ насилій, которыми отличаются московскіе коммунисты, ни того подавленія гражданскихъ свободъ, которое мы видимъ въ Россіи. Реакціонной буржуазіи соціалистическое ученіе кажется какимъ-то пугаломъ, губителемъ частной иниціативы, индивидуальнаго творчества. Но прежде всего, господа, соціализмъ бываетъ разный, какъ вамъ извѣстно. Кромѣ того, многое зависитъ отъ того, кто берется проводить его въ жизнь. Дайте въ руки разбойнику скрижали Моисея, онъ и ими убьетъ сотню своихъ слушателей. А умѣлый рабочій подниметъ въ воздухъ при помощи подъемнаго крана цѣлый локомотивъ и никого не задѣнетъ.

— Я, разумѣется, не спорю… — увѣренно продолжалъ мсье Паво. — Нѣкоторая часть капиталистическаго общества должна пострадать отъ перехода частныхъ предпріятій въ руки государственной власти. Но страданія эти вовсе не должны быть тѣмъ физическимъ уничтоженіемъ буржуазнаго класса, который проповѣдуютъ и осуществляютъ ваши азіатскіе коммунисты. Кромѣ того, нѣтъ нужды насильственно проводить соціализацію въ частную жизнь гражданъ, если они сами ея не хотятъ. Я, напр., не сторонникъ сенъ-симонизма въ той его части, гдѣ въ противовѣсъ христіанской нравственности рекомендуется уничтоженіе института семьи.

Я не одобряю и фантазій Фурье съ его фалангами, фаланстерами и созданіемъ міровой гармоніи путемъ свободнаго проявленія человѣческихъ страстей и инстинктовъ. Однако что касается Луи Блана, то вотъ его ученіе при культурномъ и умѣломъ проведеніи въ жизнь дало бы, дѣйствительно, блестящій толчекъ къ развитію творческихъ силъ. Развѣ не разумно, напримѣръ, положеніе, что трудъ долженъ быть организованъ самимъ государствомъ, а не столкновеніемъ частныхъ интересовъ враждующихъ конкурентовъ? А это развѣ не справедливое требованіе: «каждому по его потребностямъ, каждому по его его способностямъ»? Конечно, организація національныхъ мастерскихъ послѣ февральской революціи не привела къ желательному результату. Хаосъ въ промышленности, созданный въ царствованіе Луи Филиппа, нельзя было ликвидировать сразу. Кромѣ того, буржуазный Конвентъ и палачъ Кавеньякъ не дали возможности несчастнымъ рабочимъ довести дѣло до благопріятнаго конца… Но вы представляете, что было бы, если бы идеи Луи Блана постепенно восторжествовали? Вашего ужаснаго большевизма у насъ, конечно, не получилось бы. Не происходило бы и насилій, подавленія личности, уничтоженія свободъ. Но вся промышленность къ нашему времени оказалась бы уже націонализированной. Всѣ заводы и фабрики повысили бы заработную плату, безработицы не было въ поминѣ, а предметы потребленія не только понизились бы въ цѣнѣ, но, кромѣ того, въ рукахъ государства достигли бы небывалой высоты въ смыслѣ своего качества…

— Спички, напримѣръ, — громко прервалъ вдругъ оратора Сергѣй Ивановичъ, сдѣлавъ наивно-почтительное лицо.

— Спички? — прекративъ свою рѣчь, съ удивленіемъ переспросилъ Паво. — Ну, спички не въ счетъ, мсье. Онѣ и такъ, благодаря монополіи, находятся сейчасъ въ рукахъ государства. — Но вотъ шерстяныя матеріи, шелковыя ткани, обувь, желѣзныя издѣлія, посуда…

Раздраженный внезапнымъ глупымъ вопросомъ, разбившимъ всю плавность и стройность задуманной рѣчи, мсье Паво смолкъ, съ досадой бросилъ потухшій окурокъ въ пепельницу и, раскрывъ портсигаръ, взялъ въ ротъ новую папиросу.

— Позвольте, мсье, я вамъ зажгу, не доставайте зажигалки, — поспѣшно проговорилъ Сергѣй Ивановичъ, опуская руку въ карманъ.

— Благодарю васъ, — обиженно пробормоталъ тотъ.

Сергѣй Ивановичъ досталъ коробку, вынулъ спичку и чиркнулъ.

Головка, не зажигаясь, упала.

— О-ла-ла, — съ сокрушеніемъ произнесъ мой пріятель. — Ну, еще разъ.

Вторая головка зашипѣла, крякнула, но тоже отвалилась.

— О-ла-ла. Еще попробуемъ.

Третья спичка оказалась простой деревяшкой. На ней ничего не было.

Четвертая зажглась бодро, ярко, но, къ сожалѣнію, гдѣ-то далеко въ воздухѣ, надъ волосами мсье Паво, который при видѣ этого зрѣлища судорожно схватился за голову.

— Вотъ, наконецъ, — поднося къ папиросѣ собесѣдника нормально пылавшую пятую спичку, удовлетворенно проговорилъ Сергѣй Ивановичъ. — Когда, мсье, государство, соціалистическое или буржуазное, само, безъ частной конкуренціи, что-нибудь продаетъ, продуктъ всегда получается высокаго качества. Ну что же? Горитъ? Продолжайте, въ такомъ случаѣ. Намъ очень интересно послушать…

А. Ренниковъ.
Возрожденіе, №1878, 24 іюля 1930.

Visits: 20

А<лександръ> С<алтыковъ>. Каждый День. 15 августа

Старому республиканскому дядѣ видимо очень понравилось — что я написалъ о немъ на дняхъ: онъ родилъ новый фельетонъ, цѣликомъ мнѣ посвященный. Однако я не отвѣчу на сдѣланную мнѣ честь такою же честью и ограничусь этой бѣглой замѣткой, которую сведу къ двумъ пунктамь.

Сближая (не безъ основанія) высказанное мною о «націи» съ воззрѣніями на сей предметъ Александра Салтыкова, онъ утверждаетъ, что данная концепція націи есть классовая концепція, могущая оказаться на руку лишь марксистамъ. Однако это утвержденіе либо изобличаетъ дядю въ полномъ, абсолютнѣйшемъ, непониманіи даннаго построенія, либо является съ его стороны самой недобросовѣстной инсинуаціей. Полемизировать на данную тему я не стану, но укажу, что только что вышла (въ изданіи общества А. Духновича въ Ужгородѣ) книжка Александра Салтыкова («Евразійцы и Украинцы»), въ которой вопросъ о не-классовомъ характерѣ націи и взаимномъ отношеніи классоваго и національнаго порядковъ разработанъ довольно тщательно.


Противоположеніе этноса и націи не есть классовое противоположеніе. Этносъ не есть по существу простонародье, а нація не есть правящій слой. Нація — повторяю уже сказанное мною на дняхъ — есть нѣчто духовное, не совпадающее ни съ какимъ классомъ, такъ сказать «витающее» надъ всѣми классами и именно этимъ «витаніемъ», т. е. создаваемою имъ атмосферою, и соединяющее ихъ… Но не есть классъ — и «этносъ». Этносъ есть нѣчто почвенное, первобытно-физіологическое, заключенное во всѣхъ классахъ. Этносъ есть не только въ послѣднемъ неотесанномъ дикарѣ изъ простонародья, но и въ людяхъ, сросшихся поколѣніями съ давней національной культурой. Весь вопросъ къ тому и сводится, что преобладаетъ въ любомъ изъ насъ: нація или этносъ? Въ эпохи усиленнаго національнаго творчества — такъ было у насъ (невзирая на крѣпостное право!) въ вѣкъ Екатерины и Александро-Николаевскихъ поколѣній — нація дѣйствуетъ настолько интенсивно, что заражаетъ своимъ дѣйствіемъ обширныя массы населенія. Наобороть, въ эпохи національнаго упадка (такъ было, напримѣръ, въ послѣднія десятилѣтія передъ революціей) идущія изъ этнической глубины теченія подмываютъ всѣ устои націи, не исключая и ея верховъ.


И все же нація есть насквозь «аристократическое», насквозь «барственное» понятіе и явленіе. Нація полна расы, но опять таки не въ физическомъ, а въ духовномъ смыслѣ. Этого дядя не сможетъ уже окончательно переварить — рекомендую ему ознакомиться хотя бы со взглядами Лагарда (не слишкомъ новыми). Нація «барственна» не въ классовомъ смыслѣ, но въ смыслѣ своего духа и творческаго дѣйствія, въ смыслѣ создаваемой ею атмосферы и присущаго ей пафоса и особаго акцента. Но гдѣ все это понять бѣдному старому дядѣ — когда онъ до сихъ поръ пробавляется старыми и глубоко невѣрными взглядами, царившими сто лѣтъ назадъ и по которыми создателемъ французской націи была Революція! Никто въ наши дни, кромѣ, можетъ быть, третьеразрядныхъ провинціальныхъ ораторовъ, почерпающихъ свои аргументы изъ старыхъ энциклопедическихъ словарей, yже не держится этихъ взглядовъ. На самомъ дѣлѣ именно идеи Революціи напутали болѣе всего въ концепціи націи и затемнили до крайности, въ XIX вѣкѣ, ея существо… Нашъ республиканецъ столь мало разумѣетъ понятіе націи, что, говоря о ней, онъ упоминаетъ о какой то «господствующой національности» (точно таковая можетъ быть въ націи!) Впрочемъ, онъ не знаетъ даже того, что при императорѣ Николаѣ Павловичѣ не было крѣпостного права въ Балтійскихъ губерніяхъ…


Что касается Франции, о которой онъ много и некстати говорить, то мы знаемъ, что ея нація родилась не во время революціи, а около 1000 года по Р.Х. вмѣстѣ съ другими великими націями ново-Европейскаго цикла. Она опредѣлилась во время Крестовыхъ походовъ и выросла — по мѣрѣ роста domaine royal. Впрочемъ, Шпенглеръ считаетъ всѣ современныя европейскія націи — династическими порожденіями… Но явленіе и понятіе націи существовало — задолго до рожденія цикла европейской культуры. Это понятіе уже вполнѣ актуально въ Ветхомъ Завѣтѣ (о чемъ я намедни уже писал), а также и въ ранне-христіанской литературѣ (къ чему на дняхъ еще вернусь).

А<лександръ> С<алтыковъ>.
Возрожденіе, №1900, 15 августа 1930.

Visits: 27