Съ интересомъ и даже какъ бы волненіемъ я прочиталъ въ послѣдней книжкѣ «Современныхъ Записокъ» статью г. Луганова о хитлеровскомъ движеніи въ Германіи. Съ волненіемъ — оттого, что ужъ очень какъ-то близко стало касаться насъ все, что дѣлается въ Германіи. Ужъ очень переплелись между собой россійскія и нѣмецкія судьбы! Увы, не на пользу, совсѣмъ не на пользу, ни для тѣхъ, ни для другихъ.
***
Г. Лугановъ пишетъ очень умно, правдиво и даже «мужественно». «Мужественно», ибо говоритъ о движеніи Хитлера и о нѣкоторыхъ попутныхъ вещахъ (напримѣръ, хотя бы о пресловутомъ Ремаркѣ) не такъ, какъ принято говорить въ лѣвой печати. Должную мѣру «комплимента» должна тутъ, однако, принять и редакція «Современныхъ Записокъ».
Въ помѣщеніи статьи, содержащей подходъ къ вещамъ, во всякомъ случаѣ, не стереотипный для т. н. демократіи, есть та честность, и политическая, и просто человѣческая, которая всегда была цѣнностью, а по нынѣшнимъ временамъ стала прямо огромной цѣнностью.
***
Г. Лугановъ пишетъ, какъ я уже сказалъ, умно и правдиво. Но, кромѣ того, онъ пишетъ съ очень большимъ и яснымъ знаніемъ Германіи и нѣмцевъ. Таковы его неотрицаемыя достоинства. Я позволю себѣ, однако, указать и на нѣкоторый его «недостатокъ».
Г. Лугановъ, не чуждый и жизненнымъ «категоріямъ», мыслитъ все же болѣе привычными ему категоріями интеллектуальными. Онъ говоритъ и о живыхъ людяхъ, но думаетъ онъ все-таки объ идеяхъ. Точнѣе сказать, онъ больше думаетъ о жизни идей, нежели о жизни живыхъ людей. Какъ знать, быть можетъ въ какомъ-то высшемъ смыслѣ онъ и правъ, но для политическаго сужденія это все же есть нѣкоторый «недостатокъ».
***
Я сейчасъ объясню, въ чемъ состоитъ этотъ недостатокъ. Года два тому назадъ я разговаривалъ съ Ф. А. Степуномъ, извѣстнымъ нашимъ философомъ и публицистомъ и большимъ знатокомъ Германіи. Весь вечеръ, я помню, Ф. А. очень увлекательно разсказывалъ мнѣ о жизни религіозной мысли въ Германіи, объ огромномъ интересѣ къ религіозной «проблемѣ», наблюдаемомъ тамъ даже въ такой средѣ, какъ круги соціалъ-демократіи. Отлично помню, что Ф. А. Степунъ ничего тогда не говорилъ объ идейныхъ устремленіяхъ, которыя теперь, въ концѣ концовъ, влились въ хитлеровское движеніе.
Объ этихъ устремленіяхъ я тоже тогда не думалъ. Но мнѣ, признаться, казалось и тогда, что все это изображеніе нѣмецкаго религіознаго искательства, захватившее будто бы даже соціалъ-демократовь, оказалось такимъ «расцвѣтающимъ» только потому, что плодороднѣйшая идеологическая почва, образующая интеллектъ моего тогдашняго собесѣдника, дала необыкновенно пышно и даже буйно взойти упавшимъ на нее, въ сущности, довольно скуднымъ и довольно случайнымъ сѣменамъ…
***
Я вспомнилъ теперь объ этомъ, потому что г. Лугановъ представляется мнѣ лицомъ того же интеллектуальнаго типа, что и тогдашній мой собесѣдникъ. Видя нѣкоторое жизненное явленіе, онъ какъ бы невольно вылущиваетъ въ немъ идеологическія сѣмена. На плодородной почвѣ его собственнаго богатаго интеллекта эти сѣмена даютъ значительныя произрастанія.
Параллельно онъ наблюдаетъ и большой ростъ движенія въ жизни… Заключенія его понятны. И вотъ, не являются ли въ такихъ условіяхъ эти заключенія въ нѣкоторой степени своеобразной аберраціей?
***
Г. Лугановъ писалъ свою статью въ моментъ извѣстной силы хптлеровскаго повѣтрія. Повѣтріе сіе обсуждаетъ онъ сь точки зрѣнія нѣкоторыхъ умственный вѣяній. Но правильна ли эта точка зрѣнія? Есть ли, на самомъ дѣлѣ, необходимостъ отыскивать умственный фонъ для случайныхъ рѣзкихъ словъ и случайныя рѣзкихъ жестовъ нѣкотораго дѣйствія, доподлиннаго только въ своей скандальной или бунтарской сущности? То политическое значеніе, которое пріобрѣло хитлеровское движеніе — несомнѣнно.
Однако это еще вопросъ, слѣдуетъ ли съ этой плохой политикой бороться мѣрами хорошей философіи или просто мѣрами хорошей полиціи!
***
Говоря это, я не хочу умалить симптоматическій смыслъ хитлеровщины. Полиціи касаются ся массовыя дѣйствія и полиція одна способна оказать на нихъ то или иное рѣшительное вліяніе. Но у этихъ дѣйствій, очевидно, есть фонъ, не столько умственный, сколько психологическій — фонъ нѣкотораго «настроенія». Настроеніе это, какъ я уже однажды писалъ — сугубо протестантское, моралистическое, реформатское. На практикѣ же сводится къ добродѣтелямъ не особенно сложнымъ, а именно: къ усердной государственной службѣ прусскаго образца, къ запрещенію нѣмецкимъ хозяйкамъ либо покупать въ еврейскихъ универсальныхъ магазинахъ, а нѣмецкимъ дѣвушкамъ показываться съ евреями въ ресторанахъ, да еще къ убѣжденію, что, въ концѣ концовъ, Германія, “«какъ-то выкрутится», разъ гдѣ-то тутъ подъ бокомъ имѣется «непочатый край» — Россія. «Russland, Russland zählt für alles», [1] какъ когда то было написано мѣломъ на нѣмецкихъ вагонахъ…
***
Вотъ этотъ «аспектъ» хитлеровщины имѣетъ для насъ, разумѣется, какое-то наиболѣе интересное значеніе. Я даже думаю, что онъ лежитъ въ самой глубокой основѣ повѣтрія, о которомъ такъ интересно пишетъ г-нъ Лугановъ. «Russland, Russland zählt für alles» — для насъ эта пѣсенка не нова и ничего опаснаго для насъ нѣтъ въ томъ, что она стала слышаться теперь нѣсколько слишкомъ назойливо. Въ концѣ концовъ, — проговориться, значитъ, не умѣть быть лукавымъ. И только въ пользу Германіи свидѣтельствуетъ то обстоятельство, что она такъ преждевременно проговорилась въ хитлеровской шумихѣ.
[1] «Россія, Россія за все платитъ» (нѣм.).
Павелъ Муратовъ.
Возрожденіе, № 2080, 11 февраля 1931.
Visits: 17