Отъ редактора. — Как бы нѣкоторые ни тосковали по СССР, ничто «совѣтское» не пережило своей эпохи. Нѣтъ «совѣтскихъ» ресторановъ, блюдъ, газетъ, литературы, бытовой культуры, искусства, поэзіи. Отъ императорской Россіи остался цѣлый міръ, способный къ самостоятельной внѣгосударственной жизни. Міръ, къ которому и сегодня можно присоединиться. Отъ «СССР» — ничего.
Маленькій русскій ресторанъ на Монмартрѣ. Піанино, скрипка. Еше рано. Спѣшу пообѣдать, надо итти по сосѣдству въ театръ.
Рядомъ «онъ», «она». Она совсѣмъ молоденькая. Недурна, въ шапочкѣ, нахлобученной на затылокъ, на уши. Говоритъ по-дѣтски. Онъ немного старше ея, разговариваетъ съ ней покровительственно-небрежно — такъ, какъ говорить мальчики съ влюбленными въ нихъ женщинами. Пріятное, тонкое лицо.
Она вертитъ въ рукахъ карточку:
— Вася, что такое разстегай?
— Ты не знаешь — что такое разстегай?.. Это пирожокъ, сверху разстегнутый.
— Мнѣ было 13 лѣтъ, когда случился «октябрь». Я плохо помню Россію…
За другимъ столомъ массивная дама. Глаза съ поволокой, ослѣпительные зубы, сильно накрашена, офранцуженная улыбка. Спутникъ въ смокингѣ, немного узкомъ, точно собирающемся лопнуть, расплачивается и соображаетъ, сколько оставить на чай.
— Когда я работала въ «Черной розѣ» въ Константинополѣ, по вечерамъ въ ресторанѣ я служила моему парикмахеру и онъ давалъ мнѣ на чай. А днемъ онъ мнѣ дѣлалъ «ондюласіонъ» [1] и я ему отсчитывала чаевыя… Такова жизнь…
Американецъ однажды мнѣ сказалъ:
— Вы, русскіе, совсѣмъ не цѣните одной цѣнности, вывезенной вами заграницу: вашего ресторана…
Американецъ, пожалуй, правъ.
Пока на ежегодныхъ праздникахъ нашей культуры никто еще не упоминалъ о русской кухнѣ. Не воздано должное пережившей всѣ бѣгства побѣдоносной кулебякѣ и борщу.
Кто знаетъ, сколько мы сохранили готовившихся отъ насъ отказаться друзей, благодаря воспоминаніямъ о драгомировской кашѣ и тѣстовской телячьей котлетѣ «инъ-кварто»?… Или языку, сдѣланному «по-расторгуевски»?
Такой языкъ могъ быть данъ только великому народу… Да проститъ меня тѣнь Тургенева!
Иностранецъ не могъ овладѣть лишь однимъ блюдомъ: ботвиньей. Но освоивъ и ее, онъ отказывался отъ своего отечества и принималъ русское подданство.
Русскій ресторанъ внѣземеленъ, вродѣ посольства. Мы какъ бы въ Россіи… Здѣсь веселѣе, или, если грустно, то грустно многозначительно. Изъ «eвропейскаго» ресторана, когда съѣлъ, выпилъ, расплатился, — уходи. «Сидѣть» по-настоящему сиднемъ, по-русски, за бесѣдой, можно только въ русскомъ ресторанѣ. Музыка очень недурна. Нерѣдко играютъ виртуозы. Въ русскомъ ресторанѣ вы почти не увидите развернутыхъ газетныхъ листовъ.
Гдѣ-то за стѣной у плиты хозяйничаетъ «шефъ». Часто это не только просто поваръ, а мастеръ, тоже виртуозъ, связанный въ прошломъ съ барскимъ княжескимъ родомъ.
Отпустивъ то, что полагается, онъ не преминетъ показаться, пройтись по ресторану. Старымъ усталымъ взглядомъ окинетъ онъ его; нѣтъ ли за столикомъ знакомыхъ отъ прежняго времени.
Русское блюдо имѣетъ свою особую русскую душу. Будучи даже заимствованнымъ, оно воспріяло нашу исторію, ея бытовыя отложенія.
Московскую солянку не смѣшаешь съ марсельской буйябезъ, бефъ-строгановъ съ венгерскимъ гуляшемъ. Соедините самый простой продуктъ изъ русскихъ припасовъ съ чѣмъ-нибудь за граничнымъ, и физіономію всему дастъ это простое «русское» соединеніе. Если хотите, сдѣлайте опытъ такой руссификаціи: заверните, напримѣръ, кусочекъ хорошо «дошедшаго» французскаго сыра «бри» въ тонкій ломтикъ русскаго свѣжаго чернаго хлѣба трубочкой… Получится русская закуска, и какая!..
Я замечтался. Піанино и скрипка играютъ полури изъ «Пиковой Дамы». Служащій зоветъ:
— Вестьеръ!..
Слово нарушаетъ мои «внѣземельныя» настроенія. Мы все же въ Парижѣ, а не «тамъ».
Направляясь къ выходу, прохожу мимо стола, за которымъ кушаютъ блины. Высокій бритый господинъ говоритъ сотрапезнику:
— Знаете, какъ пятью словами экономически опредѣлить совѣтскій режимъ: возможно скверное использованіе рабочаго времени… Возьмите паюсной икры — замѣчательная!..
Вслѣдъ за мной въ сырую осеннюю ночь несется дуэтъ Полины и Лизы:
Ужъ вечеръ, облаковъ
Померкнули края,
Послѣдній лучъ
На землю упадаетъ….
[1] Завивку волосъ.
Н. Чебышевъ
Возрожденіе, №1521, 1 августа 1929
Visits: 20