Въ Варшаву по своимъ дѣламъ пріѣхалъ В. Л. Бурцевъ.

И конечно, польскіе журналисты сейчасъ же атаковали этого, какъ они говорятъ, «патріарха русскаго освободительнаго движенія» и потребовали, чтобы «патріархъ» отвѣтилъ имъ на всѣ проклятые вопросы и даже предсказалъ будущее.

Надо сознаться, что это очень смѣшная и глубоко-провинціальная черта у польскихъ журналистовъ: у каждаго заѣзжаго москаля они всегда спрашиваютъ, чѣмъ окончится «старый споръ славянъ» и что думаютъ «москали» о Рижскомъ договорѣ.

Къ несчастью, однако, и наши «москали» (а въ томъ числѣ и «патріархи») охотно вступаютъ въ такого рода безплодныя бесѣды и очень охотно предсказываютъ будущее.

Не удержался, къ сожалѣнію, и В. Л. Бурцевъ.

Конечно, Бурцевъ говорилъ не въ качествѣ «патріарха» и даже не въ качествѣ «представителя демократіи», а излагалъ свои взгляды какъ простой журналистъ и старый демократъ.

За свой личный счетъ и безъ всякихъ мандатовъ.

Но и въ качествѣ журналиста безъ мандата, онъ все-таки наговорилъ много лишняго.

— Кто придетъ на смѣну большевикамъ, — спросили поляки, — и какое правительство утвердится въ будущей Россіи?

— Придутъ демократы, — не моргнувъ глазомъ отвѣтилъ г. Бурцевъ, — и форма правленія будетъ демократическая.

— А какъ вы думаете, монархическіе элементы не поднимутъ голову?

— Ни-ни. Эта голова никогда не поднимется.

— А позвольте васъ спросить, русская демократія признаетъ за всѣми народами право на самоопредѣленіе?

— Ну, еще бы! Конечно за всѣми!

— А позвольте еще: какъ будетъ разрѣшенъ украинскій вопросъ?

— Ну, разумѣется, плебисцитомъ.

— А если поднимется споръ съ поляками о рижскихъ границахъ — какъ онъ будетъ разрѣшенъ?

— Ну тоже, конечно, плебисцитомъ.

Признаюсь, хотя г-нъ Бурцевъ и говорилъ съ поляками, какъ журналистъ и демократъ, но въ нѣкоторыхъ случаяхъ онъ отвѣчалъ имъ положительно какъ «патріархъ».

Ни одинъ подлинный журналистъ никогда не сказалъ бы, что споры о завоеванныхъ земляхъ рѣшаютъ плебисцитомъ. Это могъ бы сказать только «патріархъ», ибо журналисты, конечно, знаютъ, что державы-побѣдительницы никогда не ставятъ «на голосованіе» результаты своихъ побѣдъ.

Послѣ того, какъ голосовали пушки, ни демократы, ни «патріархи» больше не голосуютъ, ибо отнятое оружіемъ и назадъ возвращается только оружіемъ.

Какъ патріархъ, а не какъ журналистъ, рѣшилъ г. Бурцевъ и украинскій вопросъ.

Здѣсь тоже онъ предложилъ «голосованіе», т. е. все тотъ же наивный ребяческій плебисцитъ.

Очевидно, собираясь въ Варшаву, г. Бурцевъ уложилъ въ свои чемоданѣ только «плебисцитъ» и не взялъ ничего больше.

Но нужно ли говорить, что ни совѣтская, ни будущая Россія никогда не станетъ кромсать свое тѣло на основаніи чьихъ-то «голосованій».

Было бы наивно отдѣлять отъ Россіи Черное море, и каменный уголь, и нефть, и Волгу, и Кавказъ только потому, что кто-то, гдѣ-то, что-то «голосовалъ».

И не только наивно, но и несправедливо.

Вѣдь это Екатерина, русская императрица, продвинула русскія границы къ Черному морю. И русскіе города — Херсонъ, Николаевъ, Одессу — строила она же съ Потемкинымъ. А совсѣмъ не Петлюра и никакъ не Махно. И неужели спустя 200 лѣтъ мы будемъ «ставить на голосованіе» и наше море, и нашу Одессу, и нашъ Николаевъ?

— Вѣдь, согласитесь, что послѣ такого голосованія всѣ народы назвали бы насъ идіотами.

Поляки, впрочемъ, согласны, чтобы мы Одессу «поставили на голосованіе». Очень даже согласны.

Но они возмущены (и справедливо) когда г. Бурцевъ и Рижскій договоръ пожелалъ «голосовать».

— Вотъ они, вотъ они москали! Вотъ какова у нихъ демократія! — закричали въ одинъ голосъ всѣ польскія газеты,

— Конечно, польскія газеты просто не догадались, что г. Бурцевъ уложилъ въ свои чемоданы только плебисцитъ, и могъ забыть даже мыло и гребенку.

Но если бы я былъ патріархомъ, я могъ бы ихъ успокоить:

— Не вѣрьте господа, никакихъ плебисцитовъ никогда не будетъ. Не будетъ потому, что если стать на точку зрѣнія г. Бурцева, то послѣ сверженія большевиковъ Россія лѣтъ 50, а можетъ быть и всѣ 100, должна будетъ голосовать и только голосовать.

— Въ Польшѣ голосовать, на Украинѣ голосовать, въ Ригѣ голосовать, въ Ревелѣ голосовать, въ Выборгѣ голосовать, на Кавказѣ голосовать, въ Туркестанѣ голосовать, въ Казани, въ Астрахани, у самоѣдовъ и черемисовъ, у мордвы н зырянъ — всегда голосовать и безъ конца голосовать!

Конечно, такъ не бываетъ и такъ никогда не будетъ.

И если В. Л. Бурцевъ говоритъ полякамъ, что онъ знаетъ будущее, то не слѣдуетъ полякамъ относиться къ этому серьезно, потому что будущаго и патріархи не знаютъ.

Нa всѣ вопросы (польскіе и не-польскіе), чего Россія хочетъ и чего не хочетъ, что она сдѣлаетъ и какъ поступитъ, — можно отвѣтить словами одного солдата:

— Россія поступитъ по усмотрѣнію дѣловъ…

Александръ Яблоновскій
Возрожденіе, № 927, 16 декабря 1927

Visits: 32