Въ лимитрофномъ царствѣ, въ лимитрофномъ государствѣ, шелъ однажды русскій спектакль…

— Дирижеръ былъ русскій, опера — русская, пѣвцы — русскіе, оркестръ — русскій, балетъ — русскій, декораціи и костюмы —- русскіе. Спектакль шелъ прекрасно. Настолько прекрасно, что сидѣвшій въ первомъ ряду лимитрофный гражданинъ не утерпѣлъ и, толкнувши въ бокъ своего русскаго сосѣда, не безъ гордости спросилъ:

— У васъ въ Петербургѣ что-нибудь подобное бывало?

Этотъ забавный случай приходитъ мнѣ на память всякій разъ, когда я вижу, сколько лимитрофныхъ копій уже сломано изъ-за русскаго искусства!..

Воистину, это Прекрасная Дама, къ которой никто не относится равнодушно. Одни до небесъ превозносятъ, другіе злобно бранятъ и всѣ — боятся…

Вотъ и сейчасъ, напримѣръ… Вся польская печать не замѣтила, что въ Парижѣ съ огромнымъ успѣхомъ идетъ русская опера.

Не замѣтила и не отмѣтила…

— Почему?

Ахъ, это старая исторія. Не выноситъ польскій Сальери русскаго Моцарта…

— Ну, что могутъ дать міру эти варвары, ото азіаты, эти безпробудно пьяные «москали»?..

Одинъ только «Глосъ Правды» удѣлилъ нѣсколько презрительныхъ словъ «Князю Игорю» и «Сказкѣ о царѣ Салтанѣ».

— Поставить, молъ, поставили, но ничего у этихъ варваровъ не вышло. Французы надъ ними потѣшаются, а надъ декораціями прямо смѣются.

«Игорю» и «Салтану» не въ оперѣ мѣсто, а въ мюзикъ-холлѣ — такъ, будто бы, говорятъ французы.

— А отъ работъ Коровина и Билибина несетъ такимъ азіатскимъ варварствомъ, что французы животики надорвали.

Такъ пишетъ «Глосъ Правды»…

Но мы слишкомъ хорошо знаемъ, что въ данномъ случаѣ это «Глосъ Неправды». И потому мы не обижаемся. Напротивъ, русскому Моцарту скорѣе даже пріятно смотрѣть на эти муки польскаго Сальери…

Не бѣда, что Сальери вретъ. Чѣмъ больше у него неправды, тѣмъ яснѣе горитъ наша правда.

Мы-то знаемъ, сами видѣли, что русскія постановки въ Парижѣ пользуются огромнымъ успѣхомъ. Мы-то знаемъ, какъ трудно попасть въ русскую оперу, какія очереди у кассы и какъ гремитъ, сотрясаясь отъ рукоплесканій, весь зрительный залъ…

Но Сальери… Можетъ ли Сальери это знать? И захочетъ ли знать!..

И оттого эта презрительная гримаса тонкихъ іезуитскихъ губъ и это высокомѣрное словцо:

— Варварство!..

О, сколько бы далъ бѣдный Сальери за это моцартово варварство!..

Но Польша все-таки меня удивляетъ.

Она совсѣмъ не такъ слаба въ искусствѣ, чтобы нужно было унижаться до прямой лжи…

— Это униженіе напрасное…

Польша можетъ не лгать и можетъ прямо смотрѣть въ глава своему счастливому сопернику…

А между тѣмъ, именно въ этомъ отношеніи Польша ведетъ себя какъ какая-нибудь петлюровская «Украина», которая въ русскомъ искусствѣ и русской культурѣ видитъ свой приговоръ и свою естественную смерть…

Я понимаю, чего хотятъ бѣдные украинцы, всѣ эти Левицкіе, Петлюры и Довгочхуны.

— Они хотятъ оторваться отъ русской культуры и, по возможности, навсегда.

Они справедливо видятъ въ русской культурѣ самую грозную, самую реальную опасность для лимитрофной идеи и для сепаратизма…

Имъ нетрудно доказать, что русскій урядникъ не всегда стоялъ на высотѣ своего положенія…

Урядника можно замѣнить «врадникомъ».

Но какъ и чѣмъ замѣнить Толстого, Мусоргскаго, Римскаго-Корсакова, Пушкина, Лермонтова, Грибоѣдова?

Сейчасъ въ Москву пріѣхали самые знаменитые, самые прославленные украинскіе писатели и поэты. И какъ только пріѣхали, такъ сейчасъ же и выяснилось, что ни одного изъ нихъ не знаютъ въ Россіи.

Слышали вы эти провинціальныя фамиліи:

— Тычина, Сосюра, Семенко, Полѣщукъ, Куликъ, Рыбскій, Воловко, Микитенко, Хвылевой?

Я больше чѣмъ увѣренъ, что и вамъ эти фамиліи ничего не говорятъ.

А между тѣмъ, это цвѣтъ литературы и гордость «націи».

Не спорю: очень можетъ быть, что Микитенко и Сосюра — крупнѣйшіе таланты и что со временемъ они завоюютъ и Россію, и Европу… Но сейчасъ, но въ данный моментъ, нельзя отогнать цѣлый народъ отъ Пушкина и Толстого и сказать:

— Зачѣмъ тебѣ, вражьему сыну, Толстой когда у тебя есть свой Сосюра и свой Микитенко?

И оттого, что Левицкіе и Довгочхуны чувствуютъ свое безсиліе, они и ненавидятъ такъ русскую силу.

До скрежета зубовнаго ненавидятъ.

Это у нихъ, у самостійниковъ, я читалъ отзывъ о Толстомъ:

— «Татарчукъ и порнографъ Толстой»…

Да, отъ культуры оторвать всего труднѣе. И совсѣмъ напрасно латыши, эстонцы, литовцы, бѣлоруссы запрещаютъ въ школахъ «варварскій» русскій языкъ и требуютъ, чтобы въ ихъ искусствѣ, въ ихъ музыкѣ, живописи и театрѣ, не было слышно «русскаго духа»…

— Духъ дышитъ, гдѣ хочетъ. А въ томъ числѣ и въ Латвіи, и въ Литвѣ дышитъ. И есть только одно средство оторвать лимитрофы отъ русской культуры и русскаго искусства — это создать свою равноцѣнную культуру.

Но это дѣло столѣтій…

— И оттого, когда лимитрофный Сальери говорить о варварствѣ русскаго Моцарта, мы не сердимся, не удивляемся и ужъ никакъ не тужимъ…

Мы только улыбаемся…

А. Яблоновскій
Возрожденіе, 20 февраля 1929, №1359

Visits: 23