Краткое сообщеніе «Вечерней Москвы»:
«Всероссійскій съѣздъ секціи научныхъ работниковъ принялъ постановленіе о сдѣльной оплатѣ труда въ научно-изслѣдовательскихъ институтахъ».
Не длинно, но ясно. Отнынѣ за всѣ теоріи, гипотезы, обобщенія, выводы и открытія въ совѣтской Россіи будутъ платить поштучно.
Какъ рабочему за выработанный винтъ или гайку.
Произвелъ ученый наблюденіе, сдѣлалъ открытіе, изобрѣлъ, вычислилъ, установилъ новый взглядъ… И получай:
За превращеніе матеріи въ энергію 100.000 рублей.
За синтетическій бѣлокъ — 10.000.
За новую занептуновскую планету — 1000.
За каждый новый астероидъ между Марсомъ и Юпитеромъ — 25 рублей, плюсъ приварочныя, въ зависимости отъ діаметра свѣтила, по расчету рубль за километръ поперечника.
Причемъ дробныя числа километровъ не считаются, идутъ въ пользу правительства. А правильность цифръ повѣряется особой контрольной комиссіей, чтобы ученый, чего добраго, не злоупотребилъ довѣріемъ начальства, не преувеличилъ діаметра.
Мудрое рѣшеніе всесоюзнаго съѣзда въ общемъ нельзя не привѣтствовать. Опытъ Донбасса и Кузнецкстроя воочію показалъ, что сдѣльщина, дѣйствительно, гораздо раціональнѣе, нежели часовая оплата труда. При сдѣльщинѣ рабочій энергиченъ, подвиженъ, сообразителенъ. При часовой расцѣнкѣ, наоборотъ, — вялъ, медлителенъ, тугъ на подъемъ. Съ этой вялостью на заводахъ и фабрикахъ еще кое-какъ можно бороться, наблюдая за количествомъ добытой продукціи. Ну, а какъ опредѣлить часовую продуктивность ученаго?
Сидитъ человѣкъ въ кабинетѣ съ утра до вечера, думаетъ. А о чемъ думаетъ — неизвѣстно.
Можетъ быть, просто часы отсиживаетъ. О продовольственныхъ карточкахъ размышляетъ. О переѣздѣ на новую квартиру. А можетъ быть, и того хуже: о моментѣ сверженія власти мечтаетъ. О возвращеніи гнилого либерализма въ наукѣ…
Какъ услѣдить? Какъ поставить мысль на вѣрныя рельсы строительства?
Полная безплодность русской науки за послѣдній десятокъ лѣтъ, должно быть, и объясняется этимъ разлагающимъ факторомъ: мѣсячнымъ жалованьемъ. Вполнѣ вѣроятно, что многіе изъ совѣтскихъ ученыхъ давно кое-что великое пооткрывали и изобрѣли, но нарочно затягиваютъ опубликованіе выводовъ.
Нашелъ астрономъ астероидъ, поймалъ въ телескопъ, вычислилъ орбиту, и никому ни гу-гу.
Только женѣ, можетъ быть, сообщилъ подъ строжайшимъ секретомъ:
— Мурочка! Какой экземпляръ! Эксцентриситетъ 0,16. Время обращенія — 2 года 125 дней. Поперечникъ 76 километровъ. Только поклянись, что не разскажешь Маріи Степановнѣ!
Химикъ какой-нибудь тоже. Давно получилъ способъ искусственнаго добыванія бѣлка. И упорно молчитъ.
Какой смыслъ объявлять? Чтобы не ждали ничего больше? Чтобы сказали: Ну что же, человѣкъ фецитъ кводъ потуитъ, [1] пора теперь и въ отставку.
Старый капиталистическій міръ потому, очевидно, и медленно развивался, что всѣ его геніи обычно работали не сдѣльно, а помѣсячно и даже погодно.
Кантъ, напримѣръ, удосужился написать «Критику чистаго разума» только тогда, когда ему давно стукнуло 50 лѣтъ.
А плати Канту кснигсберское начальство сдѣльно за каждую книгу, навѣрно, всѣ три «Критики» — и чистаго разума, и практическаго, и способности сужденія — были бы готовы уже къ тридцати стукнувшимъ годамъ.
Ньютонъ при сдѣльщинѣ тоже не выстукивалъ бы себѣ лѣтъ, не гулялъ бы, прохлаждаясь, по саду, ожидая паденія яблока. Торопливо, не теряя времени, сѣлъ бы за столъ, взятъ бы въ руки перо…
И готово:
Вотъ вамъ, товарищъ, массы. Вотъ квадратъ разстоянія. А вотъ, впереди, и коэффиціентикъ.
Новый стимулъ, который подъ давленіемъ совѣтскихъ властей ввелъ въ жизнь всесоюзный съѣздъ секціи научныхъ работниковъ, сразу измѣнитъ, конечно, картину научнаго застоя въ Россіи. Вдохновитъ, оживитъ, подгонитъ лѣнивую мысль.
Астрономы начнутъ находить сотни новыхъ планетъ, какъ блохъ на жилплощади. Физики — открывать метакосмическія волны съ легкостью купальщиковъ на морскомъ берегу. Химики разлагать элементы на части, какъ шоколадныя плитки. Біологи — создавать желтки и бѣлки. Психофизіологи — рефлексы. почище условныхъ. Соціологи — желѣзные, стальные и прочіе металлическіе законы исторіи…
И вся контовская іерархія наукъ снизу до верху до того оживится, что совѣтская власть едва будетъ поспѣвать съ выдачей денегъ. А западный міръ, разинувъ ротъ, съ изумленіемъ будетъ смотрѣть до какой бѣшеной скорости можно довести научную мысль при правильной фабрично-заводской постановкѣ вопроса.
[1] Сдѣлалъ, что могъ (лат.).
А. Ренниковъ.
Возрожденіе, № 2405, 2 января 1932.
Visits: 16